— А что такое? — изобразил удивление Бернар. — Мы чем-то вам помешали?

— Хватит, Бернар, я обо все знаю! Баронесса рассказала мне про вашу попытку забрать у нее Селерея. Не хотите ли объясниться?!

В ответ на гневные слова Лакристы маг громко рассмеялся и спиной прислонился к дверному косяку. В руках у него тут же появился спелый друл[43] и небольшой нож, которым он принялся счищать шкурку с плода.

— Вас долго не было, и, представляя, как вы скучаете по мальчику, я решил устроить сюрприз. Согласитесь, ничто так не могло вас порадовать, как сын на руках кормилицы, машущий ладошкой вернувшейся матери! — не отрываясь от своего занятия, произнес Бернар. — Видите, какое здесь простое объяснение, а вы успели подумать мархуз знает чего!

Но Лакриста не желала успокаиваться.

— Вы решили устроить мне встречу и поехали за Селереем чуть ли не в тот же день, как я уехала из города?! Знаете, у вас плохо получается врать! — с сарказмом сказала она магу. — И позвольте еще спросить, раз уж на то пошло, где же ваш необычный перстень, который вы надели в день визита к королю?

Увлеченно терзающий фрукт Бернар остановился и поднял голову:

— Лин Регнар, вы…

Лакриста отмахнулась от начавшей ей что-то шептать Олисии и воинственно, с уверенностью в собственной правоте, заявила:

— Я знаю, что вы хотите сказать, и потому отвечу твердое «нет»! Никогда и ни за что я не вернусь в Нолд. Нечего мне там делать, не отдам и Селерея. Ясно? И только попробуйте забрать его силой!

Собравшийся было что-то сказать Бернар вместо ответа отсалютовал разгневанной хозяйке очищенным плодом и вгрызся в твердую сердцевину.

— Настя, ты многое понимаешь не совсем верно. Бернар сейчас не представляет интересы Нолда, — вдруг рассудительно сказала Наташа, тронув подругу за руку. — И, знаешь, тебя ведь предали как Нолд, так и Зелод… Первый тобой играл, а второй отбросил как ненужную тряпку. Ты не думала сменить покровителя?

— Что?! — не поняла Лакриста.

— Она предлагает перестать заниматься ерундой и уйти под руку Тлантоса. — Бернар вытер рот рукой и с сожалением посмотрел на остатки друла. — Он поможет вам занять достойное место в жизни и обеспечит будущее Селерею!

— Так, значит, вы работаете не на Нолд, а на Тлантос?! — широко распахнув глаза, догадалась Настя. Секунду она пыталась осмыслить услышанное. — Вы пытались похитить моего сына для Тлантоса?!

Бернар недовольно поморщился и швырнул остатки фрукта на поднос, стоящий на столике рядом с входом.

— Хватит истерик! Никто не хотел зла этому ребенку! Тлантос просто желает провести кое-какие безобидные исследования, ну а затем легко обеспечит мальчишке славное будущее…

— Ты лжешь, предатель! — взвизгнула Лакриста, прижав ладонь к губам. На пальце у нее сверкнул перстень хри'кил, заставивший мага тихо выругаться себе под нос. Неожиданно женщина вскочила и, сжав кулачки, грозно потребовала: — Немедленно покиньте мой дом! Слышите?! Больше я не потерплю здесь…

— Заткнись, дура! — яростно прошипел чародей, нарисовав рукой простенький знак сжатыми в щепоть пальцами. Настя поперхнулась словами и зашлась в сухом кашле. — Если не хочешь по-хорошему, то пусть будет по-плохому. Олисия, займись ребенком, а ты, Талоя, помоги этой неудачнице. Чары сейчас подавят ее волю, так что тебе придется немного покомандовать этой куклой!

Бернар повернулся было к выходу, но затем не удержался и подошел к рухнувшей обратно в кресло Лакристе. Говорил маг вновь подчеркнуто вежливо:

— Как ни печально в этом сознаваться, но я действительно лгал. Сынок ваш, лин Лакриста, пришелся по душе одному великому чародею, решившему приспособить выродка иномирянки для кое-какого обряда. Вы как раз в Гамзаре со своим любовником в постели барахтались, когда ко мне вестник прибыл. И я, признаюсь, поспешил, слишком уж надоело здесь бездельничать… Но я совсем не ожидал от баронессы Мальган такой самоотверженности. Она ж на меня едва дворню не натравила!

— Н-негодяй! — собрав остатки силы воли, с трудом прошептала Лакриста.

Бернар со смешком потрепал ее по щеке и подмигнул жене.

— Не негодяй и не предатель! Я служу тому, кто не называет меня «крохобором» и не морщит при моем появлении нос. Устав терпеть высокомерие Истинных, я уже давно приобрел сильного и достойного хозяина, чьи приказы исполняю с радостью. И свой выбор я сделал раньше появления на Торне иномирян!

Скрипнувшая дверь заставила его стремительно развернуться.

— Олисия?

Но в проходе стояла совсем не его жена. Высокий жилистый мужчина с короткой черной косичкой, свисающей с левого плеча, облаченный в коричневые брюки и желто-красную куртку с двумя золотыми мечами на воротнике, оказался магу совсем незнаком. На поясе у чужака висели два меча, рукоять одного из них он придерживал рукой. На пальце красовался перстень Мечника. Воин молчал, внимательно изучая происходящее в комнате.

Не выдержав напряжения, Наташа тихо охнула, а маг грубо потребовал:

— Ты кто такой?! И как здесь оказался?!

— Не думаю, что тебе пригодится это знание, чародей, — жестко сказал пришелец и шагнул вперед.

Других объяснений Бернар ждать не стал и без лишних разговоров выкрикнул заклинание, взмахом ладоней задав направление удара. С тонким свистом его коронное заклинание Ветер Ножей соткалось в воздухе и ударило в чужака. Но тот не дремал, и, выдернув клинки из ножен, как-то по-особому скрестил их перед собой. В комнате тут же громыхнуло и запахло грозовой свежестью: странный воин непонятным образом развеял заклинание. Бернар растерялся и попытался повторить удар, но не успел. Незнакомец сделал один шаг, ножницами ударили мечи, и голова чародея покатилась по полу. Еще одно движение, и клинки пронзили сердце уже падающего тела. Через пару секунд рядом с мужем упала и Наташа-Талоя.

— Госпожа, вы в порядке? — Воин склонился над зачарованной Лакристой. — Госпожа, не надо меня бояться, я приехал из Гарташа ради одной цели — найти вас и сопроводить в безопасное место!

Плохо соображающая, безуспешно пытающаяся сосредоточиться Настя едва слышно прошептала:

— К-кто вы?

Мужчина тут же прижал ладонь к груди и коротко поклонился, не скрывая, впрочем, насмешки:

— Ах да, простите мою невоспитанность. Мечник Дарг к вашим услугам!

С момента, как отряд К'ирсана вошел в Чилизу — столицу Ралайята, его ни на минуту не отпускало раздражение. Красивый город с чистыми улочками, доброжелательными жителями и умеренными ценами не мог не радовать, но справиться с тлеющим в глубине души гневом у капитана не получалось. Злость прочно поселилась в его сердце, отравляя жизнь.

Всякое сильное чувство имеет причину, и Кайфат прекрасно понимал истоки своей ярости. Случайно или нет, но в этом городе ему во всем виделось влияние эльфов. Порой у К'ирсана даже мелькала мысль о собственном сумасшествии. Пожар ненависти, зажженный в лесах Маллореана, никак не стихал, и столь сильное чувство могло затмить его разум. Вот и сейчас, обедая в ресторанчике при постоялом дворе «Тихая заводь», он старательно гнал прочь мысль об эльфийских корнях названия заведения.

Впрочем, позволять эмоциям мешать жить он не собирался. Еще в Лайлате из разговора с одним купцом Кайфат узнал о существовании этого постоялого двора. Торговец с удовольствием описал его как тихое и спокойное место, где хозяева не дерут с постояльцев три шкуры, следят за чистотой и вкусно кормят. Лучшего места для короткого отдыха нескольких усталых солдат и не придумаешь.

Покинув охваченный смутой Лайлат, отряд пересек Сураль, пройдя вдоль его границы с Зиккуром, и вступил в богатый Ралайят. Местная власть безжалостно выпалывала малейшие признаки смуты, но и не забывала поддерживать купцов, ремесленников и мореходов, привечать магов. Сильная процветающая страна смотрелась островком спокойствия в бушующем море Загорного халифата, везде и во всем соблюдая нейтралитет, чем привлекала беглецов и отступников со всего света. От них требовалось одно — соблюдение законов Ралайята, а остальное власти просто не интересовало.