Бен Дэнторп медленно покачал головой:

– Нет, Джим, этого я не знаю. Но, возможно…

Он почему-то замолчал, поднялся с кресла и стал ходить по кабинету.

– Дело в том, что о твоем дяде ходят какие-то странные слухи. Я слышал, что он почти разорился, не так ли? В очередной раз выбросил деньги на ветер? – Дэнторп вздохнул. – Понимаешь, Джим, не надо вкладывать свои деньги туда, куда рвется твое сердце. Твой дядя всегда был большим любителем рискованных проектов, он говорил, что так должны поступать настоящие моряки. Глупец! Я столько раз говорил ему… Но, ты знаешь, в конце концов он, кажется, сделал верный ход!

– Я не знаю, что вы имеете в виду, сэр!

– Эх, Джим! – хитровато улыбнулся Бен-водяной. – В нем наконец проснулось внутреннее чутье. Сейчас это уже ни для кого не тайна, На вчерашнем землетрясении его брокеры сумели сделать для него миллионы. Миллионы! Я знаю – он и у меня урвал приличный кусок!

Бен-водяной притворно наморщил лоб, но при этом по-прежнему не спускал с меня цепкого взгляда.

– Харли сказал, что какой-то твой друг сумел точно предсказать это землетрясение. Может быть, он-то и поддерживает контакт с твоим дядей?

– Прогнозирование землетрясений – это засекреченная работа, – твердо возразил я. – Кстати, Харли тоже знает об этом.

– Понятно, понятно. – Дэнторп суховато рассмеялся. – Но все-таки, когда снова увидишь этого парня, намекни ему, что я не прочь с ним поговорить. Если он и в самом деле может предсказывать, на какую лошадь ставить, я сделаю его миллионером!

– Мистер Дэнторп, мне крайне необходимо найти моего дядю, – упрямо повторил я. – Вы можете мне помочь?

Бен Дэнторп смерил меня недобрым взглядом, словно пожалел о своей откровенности.

– Не знаю, Джим. Все, что я могу тебе сказать – это адрес его брокера.

Он извинился и взял трубку телефона. Говорил он так тихо и невнятно, что я не сумел разобрать ни одного слова. Закончив разговор, Дэнторп нахмурился.

– Да, вот его адрес… – Теперь он говорил холодно и недружелюбно. – Ярус «четыре-плюс». Седьмая радиальная улица, дом восемьдесят восемь… А сейчас прошу извинить, меня ждут неотложные дела.

И он, не особенно церемонясь, раскрыл передо мной дверь.

Спустившись на ярус «четыре-плюс», я понял, почему Дэнторп так торопливо выпроводил меня из своего кабинета.

Ярус «четыре-плюс» был расположен между ярусом финансовых компаний и доками для торговых судов. Большинство зданий здесь занимали склады или транспортные агентства.

Конечно, для брокерской конторы можно было выбрать квартал и поприличнее. Но я взглянул на эту улицу не глазами бизнесмена. Здесь не было пешеходных транспортеров, проезжая часть была забита грузовыми электрокарами. В воздухе стоял густой аромат кофе-бобов, кисловатый запах копры, терпко пахло морепродуктами. Возможно, и у ценных бумаг есть свой пьянящий аромат, но я всегда предпочитал то, что вместе складывалось в удивительный запах моря.

Обойдя неповоротливые электрокары, я добрался до двери с табличкой «88». Дверь располагалось между двумя складами. Наверх вела плохо освещенная лестница. Поднявшись по ней, я попал в длинный коридор на чердаке. Отделенная перегородкой часть этого коридора и была конторой брокера. В самом конце коридора, возле перегородки, я увидел человека в запачканной краской одежде. Человек что-то писал кисточкой на металлической двери.

«Иден Энтерпрайзиз Анлимитед», – прочитал я.

Надписи на других дверях давали понять, что за ними скрываются неизвестные мне и даже загадочные предприятия: «А. Элвертон, консультант по глубоководным работам и строительству подводных судов», «Спасательная компания „Сунда“, „Хун Ли – импорт из Юго-Восточной Азии“. При всем уважении к названиям этих фирм, я бы не отнес их к разряду процветающих.

Впрочем, меня это совершенно не волновало. Подойдя к человеку с кисточкой, я вежливо спросил, на месте ли мистер Стюарт Иден.

«Художник» резко обернулся, едва не расплескав при этом краску из банки.

– Джим! Джим, подумать только – ты здесь!

Это был Гидеон Парк.

– Гидеон! – Я с радостью пожал ему руку.

Гидеон Парк был самым верным другом и помощником моего дяди. Когда-то он спас мне жизнь в подводных катакомбах Тетиса, а совсем недавно мы вместе прошли через нелегкие испытания во впадине Тонга.

На его добродушном темнокожем лице, кое-где перепачканном бирюзовой краской, засияла улыбка.

– Джим, мальчик мой! – мягким певучим голосом произнес он. – А я думал, что ты на Бермудах!

Гидеон отпустил мою руку, укоризненно покачал головой и дал мне кусок ветоши.

– Признаться, я не очень аккуратный художник…

– Это не важно, Гидеон, – махнул я рукой. – Но скажи, что ты здесь делаешь? Ведь еще не прошло и двух месяцев с тех пор, как мы сражались с подводными ящерами во впадине Тонга! Я думал, что ты вернулся в Тетис.

– Выходит, мы оба ошиблись, – со смехом заключил негр. – Но почему мы разговариваем здесь, пойдем в комнату! Это не то чтобы настоящий офис, но нам он подходит.

– Хорошо, Гидеон. Только скажи сначала, что с моим дядей?

Гидеон вздохнул и серьезно посмотрел на меня.

– Я знал, что ты спросишь об этом, Джим… Нельзя сказать, что у него все хорошо. Может быть, ты в курсе… Но он еще не пошел ко дну! Стюарта Идена не так-то просто потопить – даже если кто-то очень рассчитывает на это!

Я не мог не вспомнить о том, что рассказал мне отец Прилив.

– Гидеон, я слышал, что батискаф дяди потерпел катастрофу – несколько недель назад в Индийском океане. Это правда?

Услышав мой вопрос, Гидеон совсем помрачнел. Он отвернулся от меня и принялся нервозно помешивать кисточкой в банке с краской.

– Пошли, Джим, – негр кивнул на дверь офиса. – Ты расскажешь мне все, что знаешь об этом.

Офис компании «Иден Энтерпрайзиз Анлимитед» состоял из двух маленьких, бедно обставленных комнат.

Их стены были совсем недавно покрашены той же самой бирюзовой краской, капли которой еще не успели высохнуть на лице Гидеона. Но свежевыкрашенные стены только усиливали удручающее впечатление от старой, полуразвалившейся мебели – обшарпанного стола, кресла и пары видавших виды стульев, которые, очевидно, были оставлены за ненадобностью прежними хозяевами этого помещения. Единственной новой вещью в комнате был тяжелый стальной сейф. На его дверце чья-то рука (более профессиональная и уверенная, чем у Гидеона) вывела название «Иден Энтерпрайзиз Анлимитед».

Мы сели возле стола, и я рассказал Гидеону обо всем, что услышал от отца Тайдсли.

– Мы действительно попали в небольшую аварию, – выслушав меня, сказал Гидеон. – Но мы не хотели кричать об этом на весь свет. Твой дядя считал, что это может повредить его делу.

Гидеон наклонился и соскреб каплю краски с дощатого пола.

– Но отец Прилив все-таки узнал о том, что случилось! – На лице Гидеона появилась восхищенная улыбка. – Этот человек, Джим, везде поспеет! Если где-то произошла катастрофа, – значит, там непременно окажется отец Прилив, вооруженный своей верой и иденитовой броней…

Лицо Гидеона снова стало серьезным.

– Но мне не очень нравится то, что он сказал. Он считает, что кто-то искусственным путем вызывает землетрясения?

Я утвердительно кивнул.

– И он думает, что к этому причастен твой дядя?

– Именно так, Гидеон.

Негр опустил голову.

– Но это же явная чушь, Гидеон! – не выдержал я. – Дядя Стюарт попросту не способен на такие вещи!

– Конечно, Джим. Но пока…

Он поднялся со стула и стал мерить шагами комнату.

– Понимаешь, Джим, – твой дядя сейчас неважно себя чувствует. Тогда в Индийском океане мы попали в сильное землетрясение. Наш батискаф пострадал, и его уже нельзя было отремонтировать. Короче, нам пришлось надеть скафандры и уйти. Но до того как нас подобрала прибывшая по аварийному сигналу субмарина, мы провели в океане шестьдесят часов. Двое с половиной суток! Даже такой крепкий парень, как ты, не сразу очухается после такого испытания. А твой дядя уже далеко не молод. Он до сих пор еще не восстановился… Но он здесь, в Кракатау-Доум. Когда я утром ушел сюда, он оставался в гостинице.