Задачей малышни было попадать по рукам и ногам старших собратьев. Однако, в отличии от мешков те не стояли неподвижно, а убирали руки и разрывали дистанцию, вынуждая детей двигаться. Дети же должны были догнать и нанести удар. Оказалось, это сложнее чем кажется. Почти все удары детей уходили в пустоту. Чужой тренер ходил и поправлял пары, следя за каждым. В этом плане он был такой же дотошный как и Тар”лах.

Зур”дах тем временем стал напротив довольно ухмыляющегося однорукого. Он сразу понял, что достать тренера будет непросто. Хоть гоблиненок быстро рос и теперь не испытывал недостатка в еде, Тар”лах всё равно был выше его более чем на две головы.

— Давай-давай!

Гоблиненок встал в стойку и ударил.

Не попал.

За миг до удара рука тренера дернулась, уходя из под атаки. Казалось что Зур”дах не попал всего чуть-чуть, что кулак прошел близко, — но это было не так.

Гоблиненок стиснул зубы и повторил.

Справа и слева раздавались шлепки и сопение других детей, которые тоже пока не могли попасть по своим старшим собратьям.

Эта тренировка отличалась от всего, что было раньше.

— Не дотягивайся! Это уже не удар, а просто касание. Мне нужен удар! Ты должен правильно прикинуть расстояние и сблизиться. Вот так.

Однорукий стал в стойку и сделал даже не прыжок, а полу-перешаг. Вначале показал медленно, а потом ускорился. Но совершал этот прыжок он так плавно, что Зур”дах даже не понял, как это у него получается.

Тренер двигался будто какое-то странное насекомое.

— Туловище остается фактически неподвижным, смещаются только ноги, понял? Стойка старая, ничего меняешь, следишь за ногами, они — ключ к тому, чтобы подобраться к врагу на нужное расстояние. Показываю еще раз.

Несмотря на демонстрацию Тарлаха, гоблиненок всё равно не понял как это сделать. На тренировках именно такое они не отрабатывали.

Зур”дах на мгновение оглянулся вокруг. Чужой тренер объяснял остальным детям примерно тоже самое, собрав их в кучку и на время прекратив спарринги.

— Не отвлекайся! — однорукий резко приблизился, и шлепнул его ладонью в перчатке по голове, — Давай!

Они продолжили тренировку, и Зур”дах сразу почувствовал себя беспомощным.

Ему нельзя было просто взять и догнать тренера, или рвануть к нему, он должен был преодолеть это короткое расстояние в два крохотных плавных прыжка. Вот только и Тарлах на месте не стоял.

Выглядело это, будто гоблиненок гоняется за фантомом однорукого и никак не может попасть. Каждый раз рука в перчатке оказывалась в стороне от нанесенного удара. А если Зур”дах начинал двигаться неправильно, обычными шагами или рывками, тренер сразу делал ему жесткую подсечку, заставляя терять равновесие. Пару раз от таких подножек гоблиненок упал — слишком они были быстрыми и неожиданными.

Это начинало его злить. И если первые десять падений он воспринял совершенно нормально, рядом валились и другие дети, причем валились просто старших собратьев, а не от тренера, то на сотый раз он аж вскипел от злости.

Сколько можно!?

Хоть бы раз достал!

Ни разу!

По гребаной руке Тар”лаха было просто невозможно попасть!

— Давай-давай! Активней! У тебя точно седьмой круг? Что-то ты слабоват как на него, — ухмылялся однорукий, пытаясь еще больше подначивать Зур”даха.

Зур”дах стиснул челюсть и неосознанно выпустил часть крови в глаза. И…тут же получил хороший такой подзатыльник.

— Без этого! Ты теряешь контроль! Нельзя его терять! — рявкнул однорукий, — Для крови у нас будут другие тренировки, потом. Сейчас только свои силы. Давай!

Гоблиненок сделал вдох-выдох и успокоился. Кровь послушно спряталась подальше.

Ярость после полученного подзатыльника удалось подавить.

— Не злиться! Нельзя! В бою нет места эмоциям. Рванешь так вперед и потеряешь контроль — так тебя просто порвут на части. Ты должен следить за каждым своим шагом и движением. Давай! По-новой.

Удар. Удар. Удар.

Зур”дах после каждой неудачи старался держать себя в руках. Никак не реагировать. Мышцы постепенно забивались от стольких ударов, а он пока даже не приблизился к результату — ни одного попадания по тренеру.

Вытерев пот под ошейником он продолжил.

Удар. Удар. Мимо. Мимо. Удар. Удар. Мимо. Мимо.

Да хоть раз я попаду?!

Надо расслабиться. — понял он вдруг, — Кровь тут не поможет, значит надо искать Баланс. Нужно поймать это ощущение, не зря же я его тренировал.

Тренировка продолжалась.

Удар и обратно. Удар и обратно. Однорукий заставлял двигаться Зур”даха полупрыжками, и это уже неплохо получалось. Так казалось гоблиненку. Зато и наваливалась усталость. Ноги горели сильнее обычного. Несмотря на подготовленность начинала сдавать дыхалка, а он всё еще не попал по тренеру.

Они двигались вперед-назад. Плечо от постоянных ударов уже просто-напросто болело, рука норовилась опуститься. Он расслабленно потряхивал ею, пытаясь хоть немного восстановить силы.

Л адно.

Миг — и он перешел в левостороннюю стойку. Однорукий натренировал их бить с обеих рук равноценно. Не у всех получалось: у кого-то возникали проблемы, Зур”даху же было всё равно. Ни малейшего дискомфорта или неудобства он не чувствовал, когда менял стойку.

Он сосредоточился на балансе, но пока что ни единой возможности его вызывать не выдавалось.

Обычно баланс он мог поймать либо когда был очень-очень уставший, либо полностью расслабленный, либо когда балансировал на крыше казармы. И точно никогда в то время, когда наносил удары.

Удары требовали и расслабленности, и зажатости, вернее, в них чередовалось и то и другое. Это сбивало с толку, не давая найти ощущение расслабленности.

Вдруг Зур”дах понял в чем проблема. Он не чувствует ритма. Он двигается рывками, резко, рвано, зажато, а во время Баланса одно движение являлся продолжением другого. Одно вытекает из другого.

Гоблиненок продолжил выполнять удары, но пытался сократить время задержки между движениями. Попытался делать это непрерывно.

— Оооо… — протянул однорукий, заметивший изменения в движениях ребенка.

Раз. Два. Раз. Два.

Нет, не так!

Раз. Раз. Раз.

Оба прыжка он стал считать за один, за одно движение. Зур”дах не знал как именно это ему поможет, но знал, что так правильно.Само тело подсказывало ему что так надо. Что это верный путь.

Глаза его стали следить не за ладонью, а за туловищем учителя, реагировать на малейшие изменения. Только дернулось плечо — Зур”дах уже летит навстречу, действуя на опережение.

Неудачно.

Прыжок. Он вновь чуть сдвигается назад, потом обратно.

Раз двадцать Зур”дах делал непрерывную череду прыжков с ударами, пока не понял, что делал ошибку. Почему он прыгал именно так, прямо? Однорукий ведь не говорил ему как и откуда нападать, он сам долбился в лоб. Не обязательно делать это так прямолинейно. Ведь достаточно второй прыжок сделать чуть вбок и ударить сбоку, и рука гарантированно дотянется до перчатки.

Бум!

Рука впервые ощутила твердое сопротивление.

Попал! И баланс не нужен! И кровь не нужна! Нужно просто было подумать! Однорукий специально не подсказывал! Ждал, пока я сам догадаюсь.

— Ну наконец-то, кто-то вспомнил то у него есть мозги… — прошипел наставник и отдернул руку.

Зур”дах явственно увидел на его лице гримасу боли. Значит он так сильно ударил?

У меня такой сильный удар?

Он так довольно улыбнулся, что однорукий сместился влево и отвесил ему подзатыльник.

— Чего лыбишься? Хуже всех справляешься. Вон, посмотри на остальных.

Зур”дах оглянулся. Уже многие из его группы успешно попадали по старшим собратьям. Однако, у старших движения не были такими быстрыми и точными как у наставника. Однорукий был значительно быстрее. Но если говорить про количество успешных ударов, настигших цель, то тут конечно гоблиненок был хуже всех. Справа и слева раздавались звуки попаданий, звуки шлепков.