— Я их добуду, — вдохновился я. — Первая половина текста должна быть на том же месте, где сейчас находится советник.

— Не все так просто, кэп, — огорошила меня змея. — Даже если мы поймем эпоху, шифр все равно не раскроется. Не забывай — прошло сто тысяч лет. В памяти корабля были данные своей эпохи, с твоего прошлого корабля мы скачали текущие координаты планет и сделали привязку. Но если эта надпись была сделана в более раннюю эпоху, чем мы осели на планете, то мы не сможем рассчитать все данные.

— Зачем было вообще придумывать такую систему! — возмущенно воскликнул я.

— Позвольте не согласиться — система удобна, нужно только к ней привыкнуть и постоянно получать обновления. На малых величинах позиционная система хороша, но, когда необходимо рассчитывать расстояние в сотни тысяч световых лет, чтобы прыгнуть именно в нужную точку пространства, а не очутиться в центре какой-нибудь звезды, наша система идеальна. Все зависит от целей.

— Значит, смысла собирать полную надпись нет? — воодушевление ушло, сменившись разочарованием.

— Отнюдь. Еще в наше время существовали накопители, автоматически получающие обновленные данные. Если мы сможем найти один такой и получить данные той эпохи, первый символ которой стоит в самом начале этого послания — расшифровать цифры не составит труда. Могу сказать, если здесь половина послания, то это очень похоже на координаты. Последнее слово умирающего ульданина, героя, пожертвовавшего собой, но позволившего нам продвинуться в поисках. Так романтично, такие слезливые истории… Аж клыки оскоминой сводит. Кэп, ты зачем меня от дела отвлекаешь? У нас вот-вот прорыв в скорости случится, а тут ты со своими письменами.

— Отбой связи, — отрезал я. Змея, конечно, охамела, но права — отвлекаться на такие мелочи сейчас глупо. Стена сфотографирована, зафиксирована, данные никуда не убегут, но кто знает, сколько времени разработчики выделили на прохождение сценария. Вдруг советника сожрут через двадцать минут, пока я здесь медитирую на цифры.

Но все же без добычи я не остался. Один из лоскутков состоял из труб, из которых я беззастенчиво позаимствовал самую толстую, просто вырвав ее из стены. Несколько манипуляций и в моих руках оказался увесистый двухметровый кусок металла, коим можно было основательно отоварить по голове не в меру шустрого врага. Хотя основное предназначение трубы было в ином. Постоянно стрелять по опускающимся с потолка лапкам мне не хотелось — это была бессмысленная трата энергии. Остроконечная труба с блеском справлялась с этой задачей. Стоило лапке появиться, как я тыкал в нее трубой, пронзая насквозь. Поврежденная лапка и близлежащие к ней отростки съеживалась, позволяя мне продвинуться на пару метров вперед. Снова лапка и снова быстрый укол, отвоевывающий мне очередные метры.

Таким незамысловатым способом я добрался до очередной комнаты. Нападения сверху прекратились — помещения оказались безопасной зоной. Существенных отличий от первой комнаты не было — все та же живая материя, скрывающая все и всех. Из несущественных — наличие двух дополнительных коридоров, расходящихся в противоположные стороны и всем своим видом показывающие наличие бонусов. Погасив желание свернуть, я решил действовать проверенным способом. Прошел пару метров по центральному коридору и безжалостно прожег широкую полоску, разделяя комнату и основную базу. Живая материя не стала устраивать сюрпризов, предсказуемо сжавшись в кокон. Только вот на этот раз он получился в два раза больше. Четырехметровый колосс упирался в потолок, с каждой пульсацией разрастаясь все шире и шире. Бластеры тут же взяли кокон в цель — нельзя позволять родиться очередному монстру. Выстрел и ошметки колосса разлетелись по всей комнате, выплевывая сразу трех воинов. Сломанными куклами они рухнули на пол, не в силах даже пошевелиться. Прозрачные тела еще не обрели плотность, демонстрируя мне внутренности тварей. Единственной вещью, говорящей о небывалой жизнестойкости бойцов, было дерганье голов. Даже не до конца рожденные, твари боролись за жизнь.

Насладиться зрелищем павших врагов мне удалось недолго. Разлетевшаяся от взрыва материя начала сползаться обратно, словно под действием магнита. Раздался неприятный хруст — тела воинов попали под пресс стягивающихся масс. Не прошло и минуты, как перед моими глазами находился все тот же огромный пульсирующий кокон, жаждущий породить убийц.

Выстрел, и вновь три несформированные тела насекомых рухнули на пол. Количество порождаемых тварей оказалось статичным. Перед глазами появился счетчик обратного отсчета — полторы минуты. Ровно столько я дал себе на то, чтобы пересмотреть видео первой битвы. Тогда мне не удалось заметить, откуда появился воин, сейчас эту оплошность нужно устранить. Видео показало, как кокон набух, его верхняя часть начала раскрываться, приковывая взгляд и именно на это сделали ставку насекомые. Снизу кокона открылось отверстие и оттуда вылетела тварь, словно пушечное ядро. Конец записи.

Текущий кокон не отличался от первого. Три вполне различимых круга у самого пола темнели с каждой секундой. Я переместился — круги повернулись за мной. Кокон чувствовал меня, знал, куда нужно выстрелить. Что ж, мне тоже это известно. Усмиритель на центральную дыру, бластеры на обе крайних, ожидание. Секунда. Другая. Кокон дернулся в последний раз и краем глаза я заметил начавший раскрываться бутон. Места не было, поэтому он с противным «чвяк» шел по потолку, заставляя отвлечься. Не вышло — мой взгляд был прикован к темным кругам. Одновременно с бутоном тонкая перегородка раскрылась на манер затвора фотоаппарата, явив взору три заряженные торпеды. Еще секунда и живые торпеды понеслись на встречу с бесславной гибелью. Бластеры были настроены на автоматическую стрельбу, с легкостью превратив двух воинов в сверкающие ящики с добычей. Третий боец был пойман усмирителем и зафиксирован в воздухе. Рожденный для славы и почета воин тут же начал верещать, трясти конечностями и выражать свое несогласие с незавидным положением. Я несколько раз основательно приложил его о потолок, вытряхивая дух. Насекомое обмякло, но не превратилось в мерцающий ящик с добычей, продемонстрировав чудеса живучести. Собрав две золотые звезды, я решил исследовать боковой коридор, взяв с собой пленника. Будет моей добычей, раз другой на базе нет. Запру чудище в трюме Ялрока и продам на черном рынке. Наверняка такие штуки в Галактионе распространены. Тот же Эйне, будь он неладен, будет рад купить диковинку. Умник подтвердил возможность безопасного сохранения воина, придирчиво изучив остроконечные лапки. Кораблю явно не нравилось, что ему придется перевозить опасного пассажира, но противиться моей воле он не мог.

Правый коридор заканчивался глухим помещением. Пустым, как голова проектировщиков этого безумия. Ни надписей, ни ниш, ни элементарных стульев, которые можно с собой утащить. Вообще ничего. Тщательно выращенный и выпестованный в прошлой игре внутренний клептоман испытывал чувство глубокого разочарования. Что же это за игра такая, что нельзя ничего прикарманить? Возникла идея захватить не одного, а целую пачку воинов. Можно будет даже парочку простых техников взять, которых я уничтожил в самом начале. Понять бы еще, где они бегают. Ради эксперимента я простучал стены, сходил во второй коридор — везде пусто. Даже от кокона ничего не осталось, кроме нескольких царапин на потолке.

Пленный очнулся и вновь начал вырываться из цепких лап усмирителя. Повторно бить воина о потолок я не стал — излишняя проверка на живучесть не нужна. Вместо этого я перетащил воина перед собой и закрепил усмиритель на бронекостюме. Теперь и руки свободны, и тварь находится перед глазами. Настроив дистанцию в три метра, я выдвинулся в коридор с живой массой, приготовившись отбивать атаки сверху. Их не последовало. Размахивая всеми четырьмя лапами, протестующий воин срезал отростки с эффективностью газонокосилки, полностью расчищая потолок. Я сделал несколько шагов вглубь коридора и тут же система решила о себе напомнить: