Она была почти не подвижной, тяжелой, но определенный страх внушала даже мне, хотя я раньше Элиса не встречала. Мне хватало слухов о том, что его рука — артефакт, ломающий чужие кости одним движением пальцев.

— Мне нужно встретиться с ним. — призналась я, когда первое удивление с лица друга схлынуло.

— Зачем?!

Берни моего желания познакомиться со Стальным Элисом лично совершенно не разделял — это было видно по выражению его лица. Парень хмурился, отказываясь понимать, что может связывать меня с главарем бандитов.

— Мне нужно найти одного человека, точнее полукровку. Для меня это очень важно.

— А что, другого способа найти его нет?

— Ее. — поправила я и встретилась с чужим взглядом, своим умоляющим взором стараясь передать всю необходимость этого мероприятия. — Ты и сам знаешь, что лучше его ребят никто с этим делом не справится.

Раньше я никогда не замечала, насколько Берни упертый. Мне казалось, что я могу попросить его о чем угодно, и он это обязательно выполнит, но не в этот раз. Единственное, чего я смогла добиться, так это того, что друг сам поговорит с Элисом. Договариваться о встрече для меня с главарем столичной банды он отказался категорически.

— Нечего тебе с ним общие дела иметь. — произнес он твердо и спорить я не решилась. — Говори, кого нужно найти.

Информация, которой я обладала, была настолько скудной, что я сама не верила в успех поисков, но парень пообещал сделать все возможное от него и вернулся к работе, тем самым обозначив, что разговор закончен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Буквально через секунду в разделочную заглянул хозяин мясной лавки и затребовал потроха, которые закончились. Мне оставалось лишь скомкано попрощаться и неловко обнять Берни со спины, отчего друг на мгновение замер, заметно напрягаясь.

Поцелуй, который так и не случился, все-таки стал той пропастью, что начала образовываться между нами. Наверное, это было даже к лучшему. Для Берни. Я терять друга не желала совсем, но кроме дружбы предложить ему мне было нечего.

Полуорчанка с седыми волосами… Шансы на то, что я смогу ее найти, были ничтожно малы, но я все равно надеялась. Потому что это была единственная нить, соединяющая меня и мое прошлое.

Мы путаем влюбленность и любовь столь легко,

Словно нам нравятся полученные сердцем раны.

Улица, которая значилась в выданной мне Леу визитке, находилась через два квартала от мясной лавки, но этот путь я преодолела быстро. Кому как ни мне было знать, как сократить дорогу, где повернуть, а где пройти напрямик. От жандармов на улицах Абтгейца я убегала ни единожды, так что город знала хорошо со всеми его тайными ходами.

Район, в котором я оказалась, насквозь состоял из мелких конторок и жилых домов. В основном на этой улице работали ювелирные мастерские, юридические конторы и другие серьезные организации, чьи владельцы предпочитали работать и жить в одном и том же доме. Это обуславливалось тем, что так они заметно сокращали свои расходы на охрану.

Ну и конечно тем, что обратиться к ним можно было в любое время суток за дополнительную, очень щедрую плату.

И тем удивительнее, что среди двух- и трехэтажных гигантов затесался совсем небольшой одноэтажный домик, который будто только недавно построили. Темно-серая внешняя отделка заметно контрастировала с черной крышей и черной же дверью, к которой вели три каменные ступеньки.

Отпустив черное кованое перило, я взглянула на табличку, что украшала внушительных размеров дверь. В ней говорилось, что прием заявок от граждан ведется только по записи, а запись осуществляется через шкатулку-артефакт.

Строчкой ниже были предоставлены данные для построения перехода.

Решив не стучаться, я толкнула створку. Дверь оказалась не заперта, но внутри в комнатке три на три метра меня никто не ждал. Здесь стоял письменный стол, заваленный кипами бумаг, два стула по разным сторонам от него и небольшой диванчик рядом с входной дверью.

Сделав два шага, я негромко покашляла, чтобы привлечь к себе чужое внимание. Мое любопытство заставило меня заглянуть в проход между комнатами, где я обнаружила то ли гостиную, то ли еще один кабинет, но рассмотреть второе помещение получше мне не дали.

Проем собой закрыл Леу, неожиданно схвативший меня за руку.

— Очень хорошо, что ты пришла! — радостно оповестил он меня, на силу усаживая за стол. — Как ты уже поняла, приемная здесь, но мы пока принимаем заявки только через шкатулку-артефакт, потому что не можем постоянно находиться в конторе.

С недоумением проследив за тем, как у меня отбирают сумку и вешают ее на напольную вешалку, я только обратила внимание на внешний вид огневика. Было непривычно видеть его без академической мантии. Сейчас парень был одет лишь в белую рубашку со свободными рукавами, черный жилет и брюки.

— Там наш кабинет и комната отдыха. — махнул Леукус рукой в сторону прохода между комнатами.

И вот лучше бы я туда не смотрела. Опершись плечом о косяк, в проеме стоял Ио. Его руки были сложены на груди, взгляд был острым, отталкивающим. Одежда парня полностью соответствовало тому, во что был одет был его друг.

— Там мой кабинет и комната отдыха для Леу. — произнес некромант, выделяя каждое слово в этой короткой фразе.

Огневик от него лишь отмахнулся, этим жестом предлагая мне не обращать внимания на столь незначительное препятствие как второй хозяин этой конторы.

— Не порти хорошее впечатление обо мне. — произнес он глубокомысленно. — Уборная вот здесь.

Отметив почти неприметную узкую дверь, я кивнула, подтверждая, что все поняла, но время на то, чтобы прийти в себя Леу мне не дал. Раскопав среди бумаг деревянную шкатулку на резных ножках, он открыл ее и высыпал в кучу листов передо мной десятки писем.

Как шкатулка в себя их вмещала, я даже представить не могла. Одно слово — артефакт.

Письма были тут же благополучно закопаны огневиком, который вновь что-то искал. Вытащив толстую длинную книгу в синей обложке, он несказанно обрадовался:

— Книга заявок, а точнее наше рабочее расписание. — произнес он с гордостью и открыл ее, укладывая передо мной. — На заявки мы можем выезжать ежедневно после трех часов дня и до девяти вечера, но лучше компоновать по несколько заявок в день, чтобы у нас оставались свободные дни для срочных заказов.

— А как понять срочный заказ или нет? — уточнила я, рассматривая редкие записи на эту неделю.

— О, это очень просто! Если фразы витиеватые и нас просят явиться с уважением, то заявка может подождать. А если текст в основном состоит из фраз “Спасите!”, “Срочно приезжайте!”, “Помогите!”, то наша помощь требуется еще вчера. Не сложно?

— Да вроде бы нет. — неуверенно пожала я плечами, приподнимая ладони, потому что Леу снова что-то искал в этом бардаке.

— Да где же она? — спрашивал он вероятно у себя же.

Мне пришлось подвинуться на стуле, потому как обойдя стол, парень полез в его ящики. Из самого нижнего была выковыряна небольшая книженция в черной кожаной обложке. Это оказалась книга доходов и расходов, заполнять которую так же предстояло мне.

Прямо сейчас предстояло. Выбрав из многочисленных листков один наугад, Леу показал мне расходы, которые контора понесла на прошлой неделе, сломав чей-то забор. Еще один клочок бумаги, на котором стояло соответствующее число, говорил о полученных за предыдущий день доходах. Сверку мне было необходимо делать ежемесячно, чтобы владельцы конторы понимали, насколько убыточно их дело.

— Да почему сразу убыточно?! — возмутился огневик на реплику некроманта, о присутствии которого я уже успела забыть.

Голова кружилась скорее не от объема выданной мне за несколько минут информации, и не от масштабов предстоящей работы, а от того, насколько быстрым, громким и эмоциональным был огневик. Он перемещался вокруг меня словно вихрь, требуя немедленной реакции на каждое свое слово или действие.