— Такие карточки я составляю на всех натурщиц, — объяснил Хартли. — Без них в моей работе не обойтись. Если мне срочно требуется девушка с определенным типом лица, фигурой, габаритами, стоит только порыться в ящике.

Я записал ее адрес.

— Вам не известно, с кем из мужчин она встречалась?

— Понятия не имею. С натурщицами я не касаюсь вопросов личной жизни. Когда я забываю об осторожности, возникают осложнения. Пример вы видели сами — Сузи. Но это моя вина. Наш контакт приобрел чересчур интимную окраску.

— Вас трудно упрекнуть, любой мужчина поступил бы так же, — засмеялся я. — Вы не слышали о человеке, который называет себя Генри Ратленд? Высокий, красивый парень, владелец зеленого «кадиллака»?

Виски делало свое дело, и Хартли быстро терял интерес к разговору.

— Нет, — лаконично ответил он, закрывая глаза. — Вот и все, приятель, больше мне ничего неизвестно. Меня что-то клонит ко сну, наверное, я нездоров.

— Спасибо, мистер Хартли, — сказал я, поднимаясь. — Возможно, я побеспокою вас еще раз. Не утруждайтесь, я сам найду выход.

С таким же успехом я мог разговаривать со стенкой. Он уже громко храпел, когда я выходил из гостиной.

На город спустились вечерние сумерки, когда в лабиринте незнакомых улиц мне удалось отыскать Глинн-авеню. Я направился туда прямо от Хартли, не заехав в отель. Мне хотелось сделать как можно больше, пока головорезы Дунана не вышвырнули меня из города. Если, конечно, предупреждения Крида и Брэдли не пустые слова.

На парадной двери дома под номером двадцать пять висели таблички с фамилиями жильцов. Имени Беннет я не обнаружил — кто-то, по-видимому, уже давно занял ее квартиру. Я собирался войти в вестибюль, когда из дома вышла девушка — брюнетка с бледным лицом и большими глазами. Она не блистала красотой, но показалась мне скромной. При виде меня девушка вздрогнула от неожиданности.

— Вы испугали меня.

— Извините, я только что собирался нажать на кнопку, — ответил я, приподнимая шляпу.

Вид девушки внушал мне доверие, и я решил действовать без обиняков. — Мне нужна мисс Беннет, говорят, она живет где-то здесь.

Во взгляде девушки выразилось удивление.

— Фрэнсис не живет здесь уже много месяцев. Она уехала из Тампа-Сити в августе прошлого года.

— Не может быть! Какая неприятная неожиданность! Мы договорились встретиться, когда я вновь соберусь в ваш город. Я обещал сводить ее куда-нибудь поразвлечься.

Девушка улыбнулась:

— Очень жаль, но Фрэнсис уехала, и я не могу сообщить ее адрес. Все время надеялась, что она напишет, но так и не получила письма.

— Вы были подругами?

— Да. Мы снимали одну квартиру на двоих.

— Моя фамилия Слейден, — сказал я. — Вы не представляете, как я расстроен. Теперь придется ужинать одному.

Она подняла глаза, и в ее взгляде я прочитал легкую настороженность, к которой примешивалась изрядная доля женского любопытства.

— Меня зовут Ирен Джерард. Не знаю, упоминала обо мне Фрэнсис или нет. К сожалению, ничем не могу вам помочь.

Изобразив на лице открытую мальчишескую улыбку, которая действует на некоторых женщин, я сказал:

— Вы, вероятно, заняты сегодня, мисс Джерард? Я так рассчитывал на компанию, что в одиночестве у меня кусок не пойдет в горло.

Мисс Джерард нервно рассмеялась. Она определенно не знала, как вести себя дальше.

— Видите ли, мистер Слейден, если говорить откровенно, вы для меня совершенно посторонний человек. Я собиралась поужинать одна. Конечно, если…

— Со мной вы будете в полной безопасности, — не дав ей закончить, сказал я. — Вы сможете убедиться в моей искренности, составив мне компанию на сегодняшний вечер.

Согласитесь, мне будет трудно это доказать, если вы откажетесь.

Она снова рассмеялась:

— Вам не занимать красноречия. Хорошо, вы меня убедили. Я пойду с вами, но надеюсь, мне не придется об этом жалеть.

— Чудесно! Машина стоит в конце улицы. Где нам лучше поужинать?

— «Лодони» — неплохой ресторан. Немного дороговат, но готовят там изумительно. Особенно блюда из морских черепах.

Я ответил, что с детских лет помешан на морских черепахах.

Когда впереди показалась неоновая вывеска ресторана, мы ворковали, как голубки. От ее настороженности не осталось и следа. Она сообщила мне, что работает в рекламной конторе Раймонда Томаса — агента по недвижимости.

— Пожалуй, нам не следовало сюда приезжать, — с сомнением в голосе сказала она, вылезая из машины. — Я не прощу себе, если вы обанкротитесь.

Будь Ирен знакома с Файеттом, она наверняка ходила бы у него в любимицах.

— Не вводите меня в смущение разговорами о деньгах, — ответил я. — Не часто приходится ужинать с интересным человеком.

«Лодони» произвел на меня приятное впечатление. Хотя в зале свободных мест не оказалось, нам удалось отыскать столик на балконе. С него открывался великолепный вид на залитый лунным светом океан, в волнах которого шумно резвились любители ночных купаний.

Когда официант принес заказ — жаркое из черепахи и два бокала сухого мартини, — я вернулся к теме, которая интересовала меня больше всего — Фей Бенсон.

— Почему уехала Фрэнки, мисс Джерард? — спросил я. — Что заставило ее так внезапно покинуть город?

Ирен покачала головой:

— Не знаю. Поведение Фрэнки мне кажется необъяснимым. В тот вечер я вернулась домой как обычно, но ее уже не было. Она даже не написала записки — просто ушла.

— Она не оставила вещей?

— Нет, все забрала. Иначе я, наверное, сошла бы с ума от беспокойства. Ее внезапный отъезд не укладывается у меня в голове. Я позвонила в клуб, где она выступала, но там удивились ее поступку не меньше меня.

— К кому вы обратились в клубе?

— К менеджеру кабаре мистеру Хьюлиту. Его Фрэнки тоже не предупредила.

— Вы не помните даты ее отъезда?

— Я могу назвать ее совершенно точно: третье августа. Мне она запомнилась потому, что на следующий день мы отмечали день рождения моего брата. Я купила ему в подарок галстук и собиралась показать Фрэнки. Вернее, спросить, нравится ли он ей. Но ее уже не было.

— И ничто не указывало на ее предстоящий отъезд?

— Абсолютно ничто.

— Она рассчиталась за квартиру?

— Деньги я нашла на камине. Вот это меня и удивило: если она не забыла оставить деньги, почему бы не черкнуть пару слов? Мы были хорошими подругами, мистер Слейден, восемь месяцев жили в одной квартире. И ни разу не поссорились.

Я заказал кофе. Когда официант поставил на столик чашечки с ароматным напитком и удалился, я задал еще один вопрос:

— В ночь на второе августа она выступала в клубе?

— Да. После полудня она позировала мистеру Хартли — известному художнику. Когда я вернулась домой из своей конторы — а возвращаюсь я около шести, — Фрэнки чуть не прыгала от восторга, так ей понравился портрет. Она сказала, что Хартли обещал закончить его на следующий день.

Потом она пошла в магазин и, возвратившись домой, начала собираться в клуб. В восемь ее уже не было.

— Она не казалась расстроенной или возбужденной?

— Фрэнки была в превосходном настроении. Я не заметила у нее никаких признаков волнения.

— Вернулась из клуба в обычное время?

— Чуть позже. Как правило, я слышу ее шаги около двух ночи. Мы спали в разных комнатах, но я почти всегда просыпалась, когда она возвращалась домой. В ту ночь я подумала, что Фрэнки, наверное, задержалась в клубе. Впрочем, не уверена. Мне хотелось спать, и я не посмотрела на часы. Все же мне показалось, что за окнами светает.

— Вы не заходили в ее спальню перед тем, как уйти на работу?

— Нет, я старалась не беспокоить ее по утрам. Она не просыпалась раньше одиннадцати. Мне же надо было уходить около девяти.

— Она вернулась из клуба одна?

Ирен бросила на меня быстрый взгляд:

— Странно, что вы задаете этот вопрос. Мне действительно показалось, что с ней кто-то был. И хотя я была в полусне, мне отчетливо слышался голос мужчины.