Она до сих пор ничего не знала об участи капитанши. В ответ на попытки узнать что-то о ней, стражники, связанные с Пуанти, сообщали, что по особому приказу губернатора Клейбороса её поместили отдельно от остальных в противоположном конце тюрьмы с целью помешать им организовать всей бригадой побег. Ещё стражи оповестили, что губернатор Клейборос надеется с помощью капитанши собрать компромат на Лафитоса.

Берта сообразила, что у этих персон ей никогда не удастся ничего толком разузнать, но не об этом она переживала. Берта переживала о том, что капитанша находится в удалённой части тюремного здания, где, если Пуанти задумает любое злодеяние, не будет ни единого свидетеля. За то время, что Берта тут сидела, ей стало понятно, что сбежать отсюда без чьей-то посторонней помощи никак не выйдет.

Портерий всё ещё убивался по тому, что сам, того не ведая, как бы помог расставить ловушку капитанше, которая привела к провалу всего плана. И ещё одна дума не давала Берте по ночам заснуть. Она знала, что Клара сходит с ума от неизвестности, не имея никаких сведений о судьбе сестры. Берта горько жалела, что ни разу не сказала, насколько любит сестру и гордится ею, насколько благодарна за верность сестры. Берта страдала, зная, что Клара испытывает безответную любовь к капитанше, а из-за неё самой мучения вдвойне возрастают. В камере по соседству разростался шум, возвращая Берту в настоящее. Но, стоило шагам раздасться ближе, пиратка отошла в глубину камеры и увидела девушку, с которой совсем не была готова встретиться…

— Леди Дибос!

Берта подошла к железным прутьям, которые отделяли её от хрупкой фигуры, и беспокойно спросила:

— Что вы тут забыли? — Берта поглядела поверх её головы. — А вы явились в одиночестве? Вам дали разрешение бродить по этим коридорам без сопровождения стража?

Пиратка, которая сидела с Бертой в одной камере, отошла к противоположной стене, давая им шанс побеседовать наедине, но дочка Жерома Пуанти в молчании стояла возле железных прутьев, ничего не говоря.

Тогда начала Берта:

— Вы виделись с капитаншей? С ней всё хорошо?

Габриэль собралась внутренне.

— Нет, я с ней не виделась. Я не сумела… — Фразу трудно было произнести. — Но с ней всё хорошо.

— Вы не должны ходить по тюрьме в одиночестве. Это опасно.

— Ни у кого смелости не хватит что-то сотворить с дочкой Жерома Пуанти.

Она проговорила эту фразу спокойно, без всяких эмоций. В ответ Берта лишь вздохнула.

— Что вы тут забыли? — повторилась Берта.

Габриэль молчала, не зная, что сказать, потом приблизилась. Вдруг Берте подумалось, что она лишь из-за имени, которое девушка носит, относится к ней предупредительно, как и большинство относились к ней. Нет, Габриэль Дибос не является копией своего папаши.

Теперь Берта уверилась в этом, как и раньше.

Тон её голос прозвучал мягче, и Берта опять спросила:

— Зачем вы явились сюда?

— Я…я действительно не знаю… — Девушку передёрнуло. — Я не знала, где ещё сумею отыскать подругу.

≪Подруга… — подумала Берта. — Конечно, она ею и является≫.

— Берта, мне необходимо знать правду! — произнесла Габриэль чуть резко и страстно. — Я не знаю, чему и кому должна верить! Папа твердит убедительно, что его вины нет в тех злодеяниях, в которых его обвиняет Рей. Я видела его глаза. В них горела искренность и боль, поэтому я начала сомневаться в нём. Но мне помнятся глаза Рей и её голос. Она… Помоги мне узнать правду.

— Я не могу сообщить вам, Габриэль, кому и чему вы должны верить. Верно лишь одно — капитанша не виновна в том, что вынудило её вести изгнанную жизнь. Но именно ваш папочка ответственнен за пристрастные допросы и за пытки капитанши, как, конечно, и за смерть её подруги первой помощницы.

— Нет…

— Правда и то, что ваш папочка сотрудничает с Гамбиросом в атаках на греческие торговые судна.

— Только не это!

— Простите.

— И что мне делать, Берта? Он мой папа. Я его люблю.

— Тут вы бессильны что-либо сделать.

— Бессильна…

Такая дума обосновалась в голове Габриэль.

Девушка резко отвернулась от камеры.

Перед тем как уйти, она обернулась к ней снова и выговорила трудное слово:

— Благодарю.

Аромат испражнений и разных нечистот бил в ноздри Жерома Пуанти, стоило ему высыпать на стол в задней комнатке портового заведения из кошелька динары. Греческие монеты заискрились, отражая отблеск висевшего над ними фонаря.

Три господина стояли напротив Жерома и жадными глазами пялились на монеты, пока тот говорил:

— Вы должны совершить это завтра и быстро.

— Не получится. — Бениус, самый низкий по росту из троих стражей тюрьмы, отрицательно мотнул головой. — Нам необходимо больше времени, чтобы выяснить, кто именно из охраны будет караулить. Там такие экземпляры, а один тип вообще такой, который может создать множество проблемочек.

— Убъёте и его тогда!

Физиономия Бениуса стала дьявольской.

— Такое вам обойдётся в дополнительную сумму, мистер Пуанти.

— На деньги мне наплевать! Мне нужно, чтобы всё прошло быстро и без подозрений. Рассказ, который вы затем понесёте, простой. Некто смог передать капитанше Уитос оружие, она попыталась сбежать и убила своего стража. Вы нашли беглянку уже в коридоре тюрьмы. Вы старались её удержать, но в спешке пристрелили. Это проще простого!

— Нам нужно больше времени. Денька три.

Пуанти отрицательно мотнул головой.

— Ладно, два дня и не более!

Бениус закивал и начал пальцами сгребать динары к своему карману, пока Пуанти продолжал болтать.

— Если сделаете дело аккуратно, я доплачу вам такую же сумму.

Бениус зловеще улыбнулся и добавил к его фразе:

— Можете рассчитывать на нас, мистер Пуанти. Мы всё сделаем.

Губернатор Клейборос был взволнован, рассматривая из окна своего кабинета вымощенную булыжником улицу. Аргос представлял собой прекрасный город на европейский манер и изысканной элегантностью. Губернатор с каждым днём всё лучше понимал граждан и обычаи Аргоса, больше схожими с британскими, нежели с греческими, но это был долгий и тяжёлый путь.

Вильям Клейборос издал трудный вздох. Такой тяжёлый прогресс облегчал ему господин, на которого он мог рассчитывать как на друга, городского патриота, Греции и своего соучастника. Этим господином являлся Жером Пуанти. С первой встречи с Жеромом было понятно, что он хороший человек.

Образованный, обаятельный и до самой души предан своей приемнице, которой дорожит больше всего. Клейборос испытывал радость, что имеет такого друга и советчика. Губернатор всецело верил Пуанти. Поэтому он сильно переживал, когда у Пуанти украли Габриэль. Он пообещал Жерому и себе, что примет все усилия, чтобы возвратить Габриэль и наказать особу, виновную в похищении девушки.

Губернатор поочередно выполнял свои обещания и тогда, когда в душу ему закрались первые сомнения. Тревога его усиливалась.

Условия, выдвинутые капитаншей Уитос в обмен на дочь Пуанти, принудили мужчину задуматься. Взывание к правде, отказ от любой денежной награды — это не похоже на женщину, какой рисовал себе капитаншу Уитос губернатор Клейборос. Жером убеждал, что условия этой женщины — только стремление его дискредитировать. И губернатор поверил Жерому, но… Ему вспомнился тот миг, когда Жером глядел на него с некоей яростью во взгляде, отчего по позвоночнику Клейбороса прошла дрожь. Этот момент всё крутился в его голове. Клейборос возвратился к своему столу, взял в руки конверт, который пришёл ему сегодняшним утром.

Губернатор прошёлся взглядом по тексту, потом возвратился к началу и снова перечитал письмо:

«Уважаемый губернатор Клейборос! В прошлом мы не являлись с Вами союзниками, но, поскольку Вы думаете обо мне иначе, я считаю себя верным греком, который искренне любит Грецию. Поэтому я и решил написать Вам такое послание. С трудом можно представить себе, что тебя кто-то предал, особенно, если тебя предал друг. Потому я прошу Вашу персону, не глядя на возможное желание порвать моё послание, отнестись к моим речам серьёзно. Я считаю, что капитанша Уитос не виновна в той далёкой атаке на её пиратское судно. Я думаю, её ложно обвинили благодаря усилиям господина, который пытался утаить таким исходом своё участие в таком дьявольском деле. Его зовут Жером Пуанти. Вы никогда не пытались провести расследование, ведь слепо верили мистеру Пуанти, но оно может доказать Вам, что Пуанти совсем не тот, за кого себя выдаёт. Моё мнение может подтвердить его визит ко мне, когда его дочку украли. Тогда Пуанти сделал мне предложение в обмен на сведения о её похитительнице обеспечить мне Ваше расположение. Такое предложение появилось не от переживания — он сделал его с открытым презрением к Вашей персоне и намекнул, что легко Вами можно управлять, и он, похоже, верит в это. Хочу заявить Вам теперь, что я, обвиняемый во множестве грехов, ни разу не предал друга тому, кого он считает своим врагом. Я отказал предложению мистера Пуанти, ведь, не глядя на наши разногласия, я верю, что Вы — человек благородный, не станущий компрометировать свои идеалы. Я надеюсь, что Вы прочтёте моё послание с таким же добротным настроением, с каким я его писал, и что правда восторжествует. Всегда преданный Вашей персоне, Жак Лафитос».