Если раньше Маргарите и Константину помогал Эдер, то новичков дрессировщики «обкатали» самостоятельно. Труднее оказалось ввести их в группу. «Старики» — Пурш, Рада, Байкалочка и даже Ахилл — на манеже чувствовали себя как дома. А Найда и Пупа нервничали, боялись публики. Поэтому поначалу они не принимали участия в аттракционах, только присутствовали на манеже во время выступлений.

Однажды посмотреть аттракцион Назаровой пришла министр культуры Фурцева. Именно в этот вечер Найда внезапно сорвалась с тумбы, стала метаться по арене и бросаться на решетку. Дрессировщице с трудом удалось ее успокоить. А после представления Маргарита получила от Фурцевой выговор за то, что вывела на арену плохо подготовленного зверя.

Повышенная нервозность — плохой помощник на манеже. И тиграм и дрессировщикам не хватало опыта. Дрессировщики учились сами и одновременно учили своих подопечных.

…Через два месяца работа всей шестерки была отлажена. Да и сама Маргарита стала более собранной, наблюдательной, уверенной в себе.

Вот она появляется на манеже в эффектном сценическом костюме — черной венгерке с ментиком. Следом пружинящей походкой идут тигры. Спустя минуту полосатые артисты занимают исходные позиции: пятеро — на тумбах, а Пурш на диване. Дрессировщица легонько шлепает Пурша по спине, требуя, чтобы тот подвинулся, и садится рядом с ним на диване. Она поглаживает тигра по спине, разговаривает с ним, теребит уши и загривок, а потом целует в нос. Тигр благосклонно реагирует на все эти нежности, и тихое «пурш-пурш» показывает, как он доволен.

В Риге Назарова показала трюк, требующий от дрессировщика большого хладнокровия и самообладания, — прыжок зверя над головой. Ничем не защищенная, запрокинув голову и опустив руки, Маргарита стояла на манеже, а тигры один за другим прыгали через нее с одной тумбы на другую.

А вот трюк с погоней на дереве пришлось, к сожалению, убрать. Чего-то испугавшись, Рада напрочь отказалась исполнять его, и Маргарита не настаивала. Но и без этого трюка аттракцион смотрелся достаточно эффектно. Вначале шли балансировка и пирамида, потом попеременные прыжки друг через друга и с тумбы на тумбу через голову дрессировщицы. Потом тигры прыгали через палку, которую держала в руке Маргарита, проскакивали сквозь пылающие обручи; Ахилл, Найда и Пупа ходили по бутылкам, Рада каталась на шаре, а вся четверка старших тигров — на карусели. Под конец выступления Маргарита садилась верхом на Пурша, стоявшего лапами на двух тумбах, и посылала зрителям приветственный жест — «комплимент».

Так исполнилась мечта Маргариты Назаровой. С экрана кинотеатра она шагнула прямо на манеж и заняла там почетное место в программе — все третье отделение целиком.

Большая честь и большая ответственность.

Несмотря на воронежскую историю, Маргариту и Пурша связывала теперь нежная дружба. Назарова безбоязненно ездила со своим питомцем по городу в открытой машине, могла, ничем не рискуя, водить его на поводке по улицам, заходила с ним в кафе и парки. Зрелище это — молодая женщина с тигром на поводке — неизменно собирало толпы изумленных людей, которые не всегда соблюдали дистанцию. Но Пурш держался на высоте. Он явно понимал, что им восхищаются. Лишь иногда, если окружающие становились чересчур назойливы, издавал глухой рык, заставляющий зевак разом отскакивать в сторону.

Беда была с собаками. Одни, завидев тигра, пускались наутек — вместе с хозяевами. Другие, наоборот, заливались лаем. В первом случае Пурш стоически заглушал в себе инстинкт преследователя, а на лающих достаточно было рыкнуть — псина исчезала. Но некоторые пытались втянуть тигра в игру, и тогда Маргарите с трудом удавалось удержать Пурша.

Вообще после второго фильма Пурш стал настоящей кинозвездой. Открытки с его изображением продавались в киосках Союзпечати наряду с портретами известных артистов.

— И как это вы не боитесь? — часто спрашивали Маргариту. — А вдруг он кого-нибудь цапнет? Тигр все-таки.

— Он не так воспитан, — объясняла Назарова. — Люди для него друзья. Если вы сами его не цапнете, останетесь целы, — шутила она. — Ну и, разумеется, если вы будете держаться от него подальше. За полтора метра он, между прочим, уже достать может!

Зеваки поспешно отступали, и Маргарита с Пуршем шли дальше.

Предупреждала Маргарита не зря. Пурш действительно любил — правда, втянув когти, — ловить за ноги неосторожных прохожих. Его забавляло, с каким проворством и страхом они отскакивают в сторону. Маргарита ругала его за такие проделки, но Пурш старательно делал вид, будто не понимает, что в этом плохого.

Однажды во время прогулки дорогу укротительнице и ее подопечному преградил сержант-гаишник. Остановившись метрах в трех от экзотической пары (такое расстояние показалось ему безопасным), он грозно осведомился, кто разрешил подвергать опасности жизнь прохожих. Маргарита принялась объяснять, что никакой опасности нет, поскольку Пурш — мирное, совсем ручное животное. Но объяснения не произвели на сержанта никакого впечатления, и он потребовал немедленно прекратить прогулку и увести зверя туда, где ему положено находиться. И если гражданка хочет избежать задержания, протокола и привлечения к уголовной ответственности…

Закончить сержант не успел. Пурш вдруг резко потянул поводок и так поддел гаишника лапой за ногу, что тот едва не рухнул на землю. Придя в себя, сержант кинулся к телефонной будке, крича на бегу, что вызывает наряд.

Он уже накручивал телефонный диск, когда Назарова заглянула в будку и спросила:

— Скажите, товарищ сержант, нога цела?

— Цела, цела! Я вас за такое…

— Минутку! Представьте, что вот вы сейчас доложите вашему начальству, что вас за ногу схватил тигр. А потом окажется, что нога на месте. Как вы думаете, что вам начальство потом скажет?

Сержант помедлил, посмотрел на Маргариту, потом на Пурша и повесил трубку.

— Ладно, идите. Но учтите, что у вас с ним еще будут крупные неприятности. Как пить дать будут!

Но неприятностей не было — больше Пурш Маргариту не подводил.

В то время о Пурше много писали в прессе. Восторженные журналисты в своих очерках и статьях, посвященных полосатому герою, часто употребляли эпитет «громадный». Но это было неверно. Пурш был бенгальцем и, следовательно, не особенно крупным. Да и для бенгальца он не особенно отличался размером: в неволе тигры растут плохо. Длина тигра едва достигала двух метров, то есть Пурш был немного больше крупного леопарда. Но это, конечно, ничуть не умаляло его достоинств. Потому-то и зрители и журналисты, восхищенные умом и добродушием тигра, наделяли этого удивительного зверя таким эпитетом — громадный.

Уже на первом году работы молодые дрессировщики весьма преуспели. Не менее значительным оказался и 1956 год. Правда, он не был ознаменован блистательными выступлениями, зато принес новшества, ставшие залогом дальнейших успехов.

Назарова и Константиновский начали более пристально наблюдать за жизнью своих питомцев на свободе. В каждом новом городе они старались отделить хотя бы небольшую часть двора при цирке, чтобы, окружив этот участок решеткой, держать животных не в клетках, а в просторной вольере. Они часами наблюдали, как тигры резвятся, борются друг с другом, прыгают. И в этих играх проявлялись их привычки, вкусы, темперамент и способности.

Звери быстро привыкали к такой относительной свободе и порой вели себя столь занятно, что дрессировщикам оставалось только взять на вооружение эти проделки и, несколько обработав, перенести на манеж.

Новые условия содержания животных — на открытом воздухе в вольере по пять-шесть часов ежедневно — помогли сделать значительный шаг вперед в деле их приручения. Такое изменение условий жизни способствовало укреплению психики хищников и улучшению их отношения к людям.

В Севастополе, куда аттракцион «Дрессированные тигры» прибыл в апреле, Назарова не выступала. После тяжелой работы, которая длилась почти два года без перерыва, Маргарита нуждалась в отдыхе. Поэтому она ушла в отпуск, а на манеже ее заменил Константин.