— Хоть режьте, не отдам! — крикнула она, и я от удивления отстранилась. — В нём столько печали и злобы, что хватит целый город проклясть!

— Так и быть, оставь кольцо себе и рассказывай уже, что случилось дальше? — почти прикрикнула я от нетерпения, хотя всё и так уже стало понятно.

— Да что дальше то? Как узнала, что Стэфан здесь, послала к нему ученика с весточкой. Капитан явился, и я ему в видении показала твоё лицо. А дальше вы уж без меня разобрались, — старуха снова прищурилась. — Но дорого мне обошлась эта история. Ведьмы морские явились ко мне во снах, сказали, что зло сделала. Выпили из меня сил и крови столько, что думала, помру. Но живехонька, как видите. Не знала я, почему богини меня пощадили, а теперь вот вижу: нет им в тебе опасности девочка, послужишь ещё этим прохвосткам. Хорошо послужишь.

Старуха осклабилась, демонстрируя кривой ряд жёлтых зубов.

— Как послужу? — тут же спросила я, наклоняясь к бабке. Та снова попятилась.

— Не ведаю, и не просите, не скажу! Больше в дела этих гадин не полезу!

Стэфан вздохнул, я заметила брошенный в мою сторону мрачный взгляд. В этот момент я и сама не понимала, чего в душе больше: страха, гнева или боли. Чувства смешались, и в первые пару мгновений я боялась, что разревусь, но глаза оставались на удивление сухими. Вместе с эмоциями на меня хлынула гора вопросов: зачем я понадобилась богиням? Почему тот офицер — я ведь даже имение его не помню — решил так меня подставить? За что, ведь судя по моим снам, Эстер даже не пыталась писать ему или увести его у невесты! Да и вообще, за что всё это лично мне, той мне, которая когда-то жила в совершенно ином мире и была счастлива в нём?!

— Пойдём! — я очнулась, когда Стэфан коснулся моего плеча.

Поднялась, плохо осознавая, куда идти, и последовала за капитаном. Мост миновала незаметно, и шла по узким улицам, не задавая вопросов. По крайней мере, вслух.

Несправедливо, черт возьми! Я этот путь не выбирала!

— Что теперь со мной будет? — спросила я, когда вдруг осознала, что мы со Стэфаном сидим в каком-то кабаке.

— Я тебя во всё это втянул, так что можешь присоединиться к моей команде, и мы вместе продолжим поиски. Больше я ничего не могу предложить. Или если хочешь, останься здесь, на Монтсеррате. Деньгами обеспечу, если надо. Ни к чему принуждать я тебя не буду, но если захочешь остаться на моём корабле, — то добро пожаловать!

Стэфан придвинул ко мне кружку с каким-то горьким алкоголем — подозреваю, элем, — и отхлебнул из своей. Я последовала его примеру. Поморщилась, в горло и нос отдало мерзким хмельным жаром, но всё же сделала новый глоток.

— Я снял для тебя комнату наверху, дальняя правая на втором этаже. Отдохни там, а завтра к обеду я тебя найду, — с этими словами Стюэан залпом допил эль и поднялся.

— Куда ты? — скорее по инерции, чем из реального интереса спросила я, вскинув голову.

— Попытаюсь купить новый корабль, — ответил он, надеваю треуголку. — А ты пока подумай, хочешь ли оставаться хоть раз каком-нибудь корабле.

Когда капитан ушёл, я через силу дотянула выпивку, чтоб хоть немного забыться, и поднялась в ту самую комнату. Вернее, почти чердак. Повалилась на кровать, крыс впервые за день сполз с плеча и устроился под боком на кровати.

— Отъелся ты, однако, — пробормотала я, растирая затекшую под весом пушистой тушки руку.

Потом опустила взгляд и наткнулась на заплатку, которую шила еще на корабле Стэфана. В целом выглядела я как оборванка: протертые на коленях штаны, стоптанные сапоги, застиранная туника. Нет, так не пойдёт. Помирать — так хоть в красивой одежде.

Солнце пока даже не коснулось горизонта, значит лавки и магазины — если они тут есть — должны работать.

Я решительно поднялась, выбралась на улицу и огляделась. Прямо напротив таверны ломбард с кривой вывеской обещал "лучшие цены на подержанные товары". Отлично, с него и начнём.

За время плавания крыс притащил три крупные жемчужины и одну совсем маленькую. Я не рассчитывала выручить за них слишком много, но сумма, которую выдал после долгого торга ушлый старик с костылём и в чёрной косынке поверх седых волос, меня вполне устроила. О курсах местных валют, которые совсем не походили на привычные мне земные, во время одной из бесед рассказал Дуглас. Так что я примерно ориентировалась в стоимости местных товаров.

Сжимая в руке увесистый кошель, я отправилась в сторону порта в поисках лавки с одеждой. И вскоре её обнаружила. Дородная женщина в яркой юбке встретила меня не слишком приветливым взглядом. Глубоко посаженные глазки впились в мое лицо со злобным любопытством, а нос торговки, похожий на свиной пятачок, отчего-то дёрнулся.

— В эдаком тряпье милостыню просить стыдно, — фыркнула торговка и поднялась мне навстречу.

Ростом она оказалась раза полтора выше меня, и во столько же шире в обхвате талии, но священный трепет внушали даже не её габариты, а низкий, громовой голос.

— Так помогите приодеться, — с вызовом ответила я, и тётка тут же направилась к многочисленным сундукам и ящикам.

После почти часа утомительных поисков я обзавелась парой белых просторных рубашек, чёрными штанами из плотной ткани, кожаной жилеткой. Собиралась уже уходить, но заметила на одном из шкафов широкий кушак такого глубокого тёмно-синего цвета, что казалось, в нём можно утонуть. Долго торговалась и всё-таки купила его.

— Сапожник дальше по улице, — крикнула довольная торговка, когда я выходила.

Солнце уже тянулось круглым боком к воде, когда я купила, наконец, обувь, а заодно и лёгкую сумку из мягкой кожи, в которую и сложила старую одежду. Сапоги же продала почти за бесценок — всё равно таскать их с собой смысла нет.

Теперь, когда с делами покончено, возвращаться в душную корчму совсем не хотелось. Я посмотрела на ясное небо, и вдруг захотелось увидеть закат, хоть я и наблюдала его уже много раз. Поразмыслив, я всё же двинулась к плавучей гавани. Здесь ещё суетились моряки и рыбаки: что-то вытаскивали с кораблей и лодок, торговались, кричали, а кто-то пил прямо с горла бутылки, перемежая каждый глоток с бранью.

Солнце медленно растворялось в морских волнах, окрашивая волны в фиолетовый. Мерно качались корабли и лодки, постанывая от ласк тёплого бриза. "Голландец" Фредерика казался гигантом среди прочих судов-карликов: почти в полтора раза больше, чем погибший корабль Стэфана, он странным сочетанием простоты и силы напоминал своего капитана.

Вспомнив Фредерика, я отчего-то поежилась. Тут же воображение нарисовало его грубые, но бережные руки, тёплую улыбку и тонкие, едва заметные ямочки на щеках, которые предательски углублялись каждый раз, когда он улыбался. Так, стоп!

Я покачала головой и окинула пристань более осмысленным взглядом. Да, пожалуй, у меня давно уже не было мужчины, но это не повод бросаться едва ли не на первого встречного, кто проявил хоть толику уважения.

— Эй, красавица! — хмельной голос незнакомца нарушил моё единение с природой, так что пришлось обернуться.

Нападения или драки я не боялась — пусть я плохой боец, но от парочки пьяных мужиков удрать сумею.

— Иди ка отсюда, — мягко посоветовала я, разглядывая оплывшее лицо, голую волосатую грудь и кустистые брови, висящие едва ли не ниже глаз.

— О! Это та потаскуха, про которую Эрик говорил! — завопил вдруг второй мужик, тощий и низкорослый, тыкая в меня коротким пальцем.

Я на миг растерялась, но в следующий даже обрадовалась возможности выплеснуть накопившуюся за день ярость и обиду.

— Что ты сказал, рыбья башка?! — закричала я, хотя под категорию "рыбьей башки" подходила скорее я сама, чем этот вполне себе человеческого вида красноносый моряк.

— Да ладно, не упрямься. Мы ж тоже… того, моряки! А знаешь, где бывали! Вот я те… — тощий мужик попытался схватить меня за руку, но я рывком оказалась рядом с ним и двинула по красному носу. Кулак пронзила тупая боль, но удовольствие от вида крови на самодовольном квадратном лице её притупило.