Город я покидала, напряженно озираясь. Почему‑то казалось, что откуда ни возьмись вдруг выскочит королевская стража. Или сам Редфрит преградит мне дорогу на своем вороном коне. Но не было ни солдат, ни коня, ни тирана. Даже закралось подозрение, что никто меня не ищет. Да и зачем, в самом деле? Теперь у него есть Даниэла. Мать его будущих детей.

Королева.

От мыслей о нем и о ней становилось совсем горько. Я гнала их прочь, но страхи, обиды, горечь разочарования все равно возвращались назойливым бумерангом. Я злилась на себя, на Редфрита, на Фантальм. На него за то, что такой бесчувственный чурбан, уготовивший для меня постыдную роль любовницы. На Даниэлу, потому что сделала его заложником своего каприза. На себя…

Да потому что не должна была влюбляться в короля!

Тряхнув головой, снова попыталась выставить его из мыслей и сосредоточилась на дороге. Клубок Ярого работал исправно, катился по узкой тропке, на которую наступали, почти ее скрывая, старые деревья. Их узловатые корни вспороли землю, отчего моя кобылка то и дело запиналась. Но я ее не торопила, потому что сама никуда не спешила. С одной стороны, хотелось скорее попасть за завесу, с другой – было страшно. Вдруг опять повстречаю какого‑нибудь ополоумевшего жреца или гурмана‑великана.

Но только в Средиземье я могла найти ответы, а значит, хочешь не хочешь, а рискнуть придется. К счастью, я помнила слова, нашептанные феями. Они четко отпечатались в сознании и, когда оказалась возле мерцающей, подрагивавшей как желе преграды, не теряя времени прикрыла глаза и произнесла замысловатую фразу, совершенно мне непонятную.

Сработало! Мгновение, и «желе» дрогнуло, растекаясь в разные стороны. Тревожно всхрапнув, лошадка шагнула вперед, а спустя несколько секунд завеса снова сомкнулась, отрезая меня от королевства людей.

Облегченно выдохнув, бросила по сторонам взгляд. Казалось бы, все тот же лес, все те же застилающие небо густые кроны и едва различимые кривые стежки. Но что‑то изменилось. За завесой было пугающе тихо. Не слышно ни клекота птиц, ни даже шелеста ветра в деревьях. Будто все вокруг застыло. Или… погибло.

– Не нравится мне это… Давай, милая, скорее!

Лошадка недовольно фыркнула, но повиновалась: перешла с шага на рысь. Дорога постепенно становилась шире, ровнее, а деревья вокруг редели. Наконец я выехала на поляну и резко натянула поводья, ошеломленная увиденным. По небу плыли рыжие облака и точной такой же, рыжей, была трава. Повсюду, куда ни глянь, простиралась иссушенная, мертвая земля.

И все та же оглушительная, пугающая тишина.

– Чертов дух… Никак не нажрется.

Я спешилась, достала из кармана клубок, опустила его в траву, ощутив царапающее прикосновение сухих стеблей.

– Веди меня к Шептуньям!

Несколько секунд ничего не происходило, клубок оставался неподвижным. Может, села магбатарейка? Или сестры‑изгнанницы уже давно покинули мир живых, и это не их голоса я слышала в лесу и во снах?

Я уж было совсем расстроилась и даже начала ругать себя за бредовые идеи, когда артефакт вдруг зашевелился. Сверкнули в лучах золотые нити, и клубок бодро покатился по дороге навстречу солнцу.

– Эй, меня подожди!

Вернувшись в седло, последовала за семейной реликвией северянина, отчаянно уповая на скорую встречу с пророчицами чудных народов. Уж если им известно будущее, пусть им поделятся. А заодно расскажут, зачем меня звали.

Я никогда не была фанаткой походов и к скаутам не имела ни малейшего отношения. Когда солнце начало клониться к горизонту, намекая, что еще несколько часов, и Средиземье накроет звездная ночь, я не на шутку встревожилась. Вот где мне ночевать прикажете, а? Под деревом в компании насекомых? И как быть с разведением костра? Без огня наверняка замерзну. К счастью, хотя бы о еде не приходилось беспокоиться. В ближайшие пару дней голодать мне точно не придется. Ну а дальше… Почему‑то я была уверена, что с помощью артефакта Ярого по‑быстрому разыщу пророчиц и все у них разузнаю.

Жаль, нарисованная в воображении картинка не имела ничего общего с реальностью. Эх, Даня, надо было не по столицам Европы за шмоточками мотаться, а приобщаться к природе. Кто ж знал, что попаду в другой мир и буду вынуждена путешествовать в гордом одиночестве. К таким вывертам судьбы жизнь меня не готовила.

За весь день мне не встретился ни один обитатель Средиземья, а природа то радовала глаз буйством красок, то ужасала своими мертвыми пейзажами. Я даже думать боялась, что через каких‑то несколько месяцев или пусть даже лет весь мир станет таким. Брр…

Нет, фигу древнему, а не мир! Пусть отправляется в спячку к своим собратьям, а все живое оставит в покое!

Воскресив в себе боевой дух, продолжила следовать за артефактом, оптимистично веря, что уже к ночи доберусь до загадочных отшельниц. И пусть я даже смутно не представляла, насколько велика территория Средиземья, но у меня только и оставался что позитивный настрой да вера.

Правда, ближе к ночи и того, и другого значительно поубавилось. Спешившись, я подобрала клубок и поежилась. Если днем хотелось снять с себя рубашку, то сейчас я жалела, что не захватила с собой шапку с перчатками.

Холодно!

Подождав, пока лошадь напьется воды из ручья, привязала ее к дереву, угостила яблоком и сама поела, продолжая дрожать и мечтать о хижине на дереве. В гамаке Арайны было тепло и уютно, а здесь на сырой земле жестко и холодно. Интересно, где сейчас принцесса? Вернулась к своим? Надеюсь. С ней я бы точно отыскала Шептуний. Может, стоило попросить клубок отвести меня к Диким? Но там этот жрец полоумный со своими фанатами и неизвестно, что бы они со мной сделали без Арайны.

Ладно. Попытаюсь поспать, хотя бы немного. Не бродить же впотьмах по лесу. Да и лошади нужен отдых.

– А вы, сестры‑интриганки, раз уж доставали меня во снах, могли бы и помочь вас отыскать! – попеняла в пустоту и раздраженно отмахнулась от назойливо жужжащего комара. – Зачем‑то я вам понадобилась, вот и упростили бы мне задачу, а не вынуждали мотаться по Средиземью, рискуя здоровьем.

Так, ворча и продолжая дрожать от холода, я провалилась в некое подобие забытья. Сумбурные сны, обрывочные видения, неразборчивый шепот… Голоса, которые становились все громче. И я шла за ними, сначала несмело, с опаской, а потом сорвалась, побежала, стремясь как можно скорее получить ответы.

– Даниэла…

– Даниэла…

– Даниэла!

Открыв глаза, поняла, что я больше не жмусь к широкому стволу дерева. Здесь вообще не было деревьев. Не журчала тонкая лента ручья. И лошадки моей нигде видно не было.

Зато я кое‑что слышала. Знакомые, до боли знакомые голоса.

– Ну наконец‑то!

– Пришла!

– Уважила старух, лентяйка.

Из тумана на меня надвигались, шаркая и причитая, три старушки весьма экзотической наружности.

– Мы тебя уже заждались, – проворчала та, что подступала слева. Сгорбленная старушенция с крючковатым носом и узловатыми пальцами. Прямо вылитая Баба‑Яга из народных сказок.

Разве что у ведьмы отечественного производства на коже не было чешуек. Зато крыльев, как у накаи, я не увидела. Может, прячутся под бесформенной ветошью, в которую старуха одета?

– Двадцать один год, между прочим, ждем, – добавила другая, грузная и неповоротливая бабка с серой, будто пепельной чешуей и неряшливой седой копной.

– Полноте вам, набросились на девочку. Она долгий путь ради нас проделала. Дайте бедняжке в себя прийти и отогреться, – неожиданно вступилась за меня третья Шептунья. Этакий божий одуванчик с волосами, собранными в аккуратную гульку. – Пойдем, милая, к огню.

Старушка взяла меня за руку, сжав на моем запястье сухие холодные пальцы, и повела сквозь туман. Постепенно тот начал рассеиваться, и я заметила заплясавшие на стенах пещеры тени. Высокие своды утопали во тьме – отблески пламени не могли до них дотянуться, зато неплохо освещали нехитрую обстановку этого странного жилища: сбившаяся солома вместо кроватей, коряги у огня, развешенные вдоль стен гирлянды из трав.