— Почему вы выбрасывали покойниц? — с горечью спросил Редфрит.

— Чтобы семьи могли с ними попрощаться и похоронить с честью.

В последний раз обернувшись к жене, король покинул спальню. Перед ним лежало непростое решение, которое он мог откладывать в надежде, что магам повезет больше, чем накаи.

Или мог начать действовать уже сейчас.

— Мои маги будут искать, что бы вы ни говорили. А тем временем… — Он поморщился, испытывая к себе чуть ли не отвращение, а потом закончил: — Мы попытаемся призвать и усыпить духа.

— Есть на примете живой сосуд? — Арайна усмехнулась. — Как насчет вашей колдуньи?

Ответив на иронию крылатой мрачным взглядом, Редфрит обратился к слуге-накшерру, следовавшему за ним тенью:

— К утру мне нужен список преступников, приговоренных к смерти. Самых молодых и крепких. 

Увидеться с Арайной мне удалось только утром следующего дня. Я специально проснулась пораньше и, выяснив у Лео, где расположились накаи, отправилась дежурить под дверями их спален. Оказалось, бессонница одолела не только госпожу Вертано, но и добрую половину придворных красавиц.

Первые сплетницы королевства, надушенные и нарумяненные, выбрали для променада галерею, что вела в покои крылатых. Неторопливо прогуливаясь туда-сюда, они бросали взгляды то в окна, то на портреты, в изобилии развешенные на стенах. Время от времени присаживались на изящные кушетки и, захлопнув веера, пристраивали их на пьедесталах рядом с мраморными бюстами и тонкого фарфора вазами.

И болтали, болтали, болтали…

— Ах, вы обратили внимание, во что они одеты?

— Бесстыдно распахнутые на груди сорочки и эти штаны из грубой кожи. Срам да и только!

— Они все такие большие и наверняка очень сильные. Вы видели их ручищи? — подхватила одна из фрейлин, Мейриона, и продолжила исступленно обмахиваться веером, явно представляя охрану Арайны… в бесстыдно распахнутых сорочках и штанах из грубой кожи.

Все с вами, леди, ясно. На экзотику потянуло с утра пораньше.

— А та девчонка, что дерзила нашему королю. — Тонкими пальчиками, унизанными кольцами, еще одна фрейлина, Веллея, поправила прическу и негодующе продолжила: — Под стать своей охране. Могла бы, что ли, одеться приличнее. Как-никак женщина, и ей оказал честь и милость ни много ни мало сам правитель.

— Тоже мне, женщина! — фыркнула неопознанная мною девица. — Еще скажи леди. Дикая она. Все они такие!

— Но мужчины у них интересные, — томно выдохнула еще одна незнакомая мне бездельница.

Говорить об Арайне дамам быстро наскучило. Куда больше их светлые головы (это я про цвет волос, чтобы вы поняли) занимала свита принцессы. Обсудили все, что только можно: и крылья, и экзотический разрез глаз, и проступающую на коже чешую. А также то, что по утверждениям некой леди Свонсон, накаи — неутомимые любовники.

Судя по выражению лиц кокеток, каждой не терпелось проверить лично, не лукавила ли вышеупомянутая леди, говоря о неутомимых.

Когда дошло до обсуждения, какое дитя появится на свет от столь порочной и богопротивной связи, я поняла, что больше не могу это слушать и, если они сейчас же не заткнутся, или сбегу отсюда, или начну ломиться к Арайне в комнату.

Знать бы еще, которая из дверей вела в ее покои. А то ненароком попаду к ее охраннику, а почтенные дамы недолго думая решат, что я тоже теорию мадам Свонсон тут проверять собралась.

Леди примолкли, когда в галерее показался длинноволосый брюнет со льдисто-голубыми глазами и вытянутыми в нитку зрачками. Кажется, они даже дышать перестали.

А вот я молчать и лишать легкие кислорода не собиралась. Бросилась к накаи и, преградив ему дорогу, с жаром потребовала:

— Мне очень нужно увидеться с принцессой!

Крылатый смерил меня ничего не выражающим взглядом, но отвечать не спешил.

Пришлось добавить:

— Очень-очень нужно. Просто жизненно необходимо.

Ноль реакции. С каждой секундой я чувствовала себя все более неловко. В попытке разрядить обстановку подалась к нему и шепотом, по-дружески, посоветовала:

— Лучше остерегайтесь этих леди. Особенно если дома у вас осталась жена или невеста.

Бросив поверх моей головы взгляд, на притихших дам, накаи снова посмотрел на меня и, продолжая стоически молчать, постучался в одну из спален.

— Принцесса, смертные прислали вам служанку, — проинформировал, когда дверь приоткрылась.

Ну, знаете ли… И этот тоже по одежке встречает.

— Мне не нужна служанка, — донеслось из-за двери.

Накаи собирался ее закрыть, но я оказалась быстрее. Подскочив, выпалила:

— Арайна, это я! Дан… — осеклась, но, к счастью, Дикая узнала мой голос.

Выглянула, улыбнулась и, пообещав, что сейчас выйдет, скрылась в комнате. Минуту спустя Арайна вернулась. Что-то шепнув крылатому нелюдю (в том смысле, что выглядел он совсем нелюдимым, да и вел себя соответственно), кивнула мне и сказала:

— Пойдем прогуляемся. Эти стены на меня давят.

Провожаемые взглядами надушенной банды, мы направились к лестнице.

— В этом дворце всегда так… многолюдно? — оглядываясь на исступленно перешептывающихся леди, пробормотала Дикая.

— Только когда здесь появляются гости из Средиземья.

А ведь за Велебором и его свитой так не бегали.

Арайна негромко хмыкнула, а потом спросила:

— Как твои дела? Честно говоря, не ожидала увидеть тебя здесь.

— Но я ведь обещала помочь с Редфритом, хоть… Хоть и не сдержала слово.

И я, покаянно вздохнув, рассказала обо всем, что приключилось со мной после того, как выбралась за завесу.

— Надо было сразу ему рассказать, но моя нерешительность снова усложнила мне жизнь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Арайна неопределенно пожала плечами:

— Даже не знаю… Твой посол хорошо придумал. Пока ты играешь роль Эллы Вертано, у короля нет на тебя прав. К тому же я все равно попала в Хельвиву, так что прекрати себя ругать и давай просто насладимся прогулкой.

Накаи подарила мне еще одну улыбку, светлую и озорную, и, не обращая внимания на любопытных придворных, увлекла за собой в сад жарить косточки под летним солнцем.

Королевский парк уже успели привести в порядок, поэтому ничто не напоминало о недавнем безобразии. Идеально подстриженные кустарники, затканные зеленой травой газоны, пестрые клумбы и птичий щебет в густых кронах — привычная идиллия окутала дворец своим безмятежным коконом.

Трудно было поверить, что где-то в этом мире притаилось могущественное нечто, способное стереть с лица земли все живое.

— В Хельвиве произошло землетрясение, — сказала я, подставляя ладонь под прохладные брызги, разлетавшиеся во все стороны от ангелочка-карапуза. — Думаешь, это проделки духа?

— Не думаю, а уверена, — ответила принцесса, с интересом рассматривая фонтан, возле которого мы остановились. — И поверь, это только начало. Дальше будет хуже. И страшнее.

От последнего ее заявления я поежилась и почувствовала, как жар на коже сменяется ледяным ознобом. Солнце светило ярко, но мне было холодно. Колючие мурашки бежали по спине, заставляя вспоминать, как еще совсем недавно столицу охватила паника.

И самое страшное, что мы не знаем, что будет дальше.

— Велебор сказал, что вы так ни до чего и не договорились.

— Напротив, — на удивление весело отозвалась накаи, в то время как мне было не до веселья. — Первый шаг в борьбе со Спящим сделан. Хоть этого и недостаточно, но я тренирую в себе терпение и веру, что люди не настолько безнадежны, как мы считали.

Я нахмурилась:

— Странно. Я вчера целый час пытала «жениха», но он упрямо повторял, что Редфрит свернул разговор, так ничего и не решив.

Ладно, час я князя точно не пытала. Скорее, минут десять порасспрашивала, а оставшееся время ненавязчиво пыталась выставить за дверь. Не знаю, что с ним случилось, но Велебору вдруг приспичило получше меня узнать. Битый час он расспрашивал о доме, семье, увлечениях и друзьях, пока наконец не ушел мрачный и задумчивый.