Стоило мне отойти на десять или пятнадцать шагов, как Роберт громко закричал. Сперва я усмехнулась, мол, слишком быстро он кончил… но услышав, как женские каблуки быстро застучали, а потом дверь в клуб закрылась, я заподозрила не ладное… Задумавшись на секунду, услышала тихое и протяжное:

— Помогите… Кто-нибудь…

Моя совесть окончательно сдалась, разрешая сделать то, за что я буду потом расплачиваться всю оставшуюся жизнь — я пошла его спасать.

Полина. Наши дни…

В некоторых книгах про любовную-любовь, сериалах, фильмах и иже с ними, есть такой герой-любовник, который приходит к девушке, перекидывает ее через плечо и уносит в мир богатства и роскоши, естественно, против ее воли. По общепринятой канве девушка должна повыебываться и позакатывать истерики (чем громче твое «хочу!», тем сильнее чувства), а уже потом мужчина влюбляется в нее без памяти и бросает мир к ее ногам. Конец!

Признаюсь, я среди тех дур, которые считают, что это очень сексуально, когда в романах герой берет «жертву» против ее воли. Само собой, потом они должны полюбить друг друга, но сам факт!..

Теперь же, когда я сама стала «героиней», было совершенно не до шуток, чувств, романтики и почему-то совершенно не хотелось раздеться здесь и сейчас.

Роберт медленно шел ко мне, словно наслаждаясь моей полной беспомощностью. Впервые в жизни я поняла, что могу преодолеть не все, и стало по-настоящему страшно от собственной никчемности. Слезы предательски закрыли мой взор, но я так сильно выпучила глаза, чтобы не дай Бог не всплакнуть, что ни одна слезинка не скатилась по щеке.

— Прекращай. Ты не должна плакать, — скомандовал Роберт, буквально пригвоздив меня к зеркалу своим громадным телом. Его тяжелое дыхание попадало на мою шею, затем переместилось на ухо, после чего он резко спустился к вырезу майки, — Ты совсем не изменилась. Такой же ребенок, как и была.

— Прошу тебя, уйди… — прошептала я, сама удивляясь, как сильно напряжена и какой хриплый у меня голос, — Не нужно… Умоляю…

— Прости, но в этот раз у тебя нет выбора… — это было последнее, что он сказал, прежде чем прикоснуться к моим волосам и жадно втянуть запах. Я чувствовала, как его ноздри трепетали, раздуваясь, как от мощной дозы эндорфинов, и это пугало. Ведь обычно такая реакция у волков на свою… жертву. Они гоняются за ней, а когда находят, долго наслаждаются ее безысходностью, возбуждаются от ее криков и плача, кончают от ее глупых попыток сопротивляться… Именно тогда я решила, что у меня всего этого не будет, я не позволю ему наслаждаться моим изнасилованием. Посему, тихо выдохнув, издав при этом непонятный мне самой визг, я проглотила слезы, — Умница, мышка, ты все правильно делаешь. А теперь я спрашиваю тебя еще раз: коридор или твоя спальня? Я трахну тебя в любом случае, но предоставляю тебе выбор в качестве бонуса за то, что вещи из этой халупы ты собрала сама.

Сохранять равнодушное спокойствие оказалось тяжелее, чем я думала, когда тебе в живот упирается мужской возбужденный половой орган, причем очень даже внушительных размеров. Роберт ждал, словно давал мне время на размышление, а я пыталась собрать мозги в кучу и проронить хоть слово. Естественно, мне бы не хотелось быть изнасилованной в коридоре на старом дряхлом шкафу, лучше уже на кровати… Но, черт побери, как я могу такое произнести в слух? Разве это не первый признак шизофрении?

— Ты не должна бояться, — низко прошептал мне на ухо мужчина и провел подушечкой пальца по моим сухим губам, — Секс — это естественный процесс. Все им занимаются. А я еще могу гарантировать, что после секса со мной ты будешь кончать. Будешь стонать, как последняя сучка. Будешь мечтать, чтобы я трахал тебя чаще и станешь сама приходить и просить тебя отыметь.

— Мне похрен! Если ты что-то мне сделаешь, я вызову полицейских… — пытаясь вложить в голос как можно больше ненависти и уверенности, я пропустила момент, когда он начал откровенно смеяться.

— И что тогда? Ты продолжай, продолжай… — с этими словами его правая рука пролезла сквозь тугой латекс лосин и, отодвинув белые бесшовные трусы, тут же проникла в половые губы. Это было так неожиданно, что я вскинулась, пытаясь отстраниться, но левая рука и навалившееся тело не давали сделать ни одного лишнего движения. Единственное, что у меня вышло — расставить ноги шире, — Хочешь, я кое-что тебе скажу? Ты — девственница.

Было что-то укромное, таинственное и… личное в этом слове и тот факт, что он знал о наличии у меня девственной плевы, заставил испуганно поднять на него глаза и вздрогнуть. Но не успела я задать вопрос, как его палец умело нащупал клитор и надавил на какую-то особо чувствительную точку. Я сама не раз мастурбировала, но даже у меня не получилось найти это место с первого раза.

— Нравится, да? — его глаза жадно ловили любое изменение в моей мимике, но я изо все сил скрывала, как сильно мне импонируют его плавные, круговые движения и старалась игнорировать, какой мокрой становлюсь. Роберт же не мог об этом промолчать: — Я же обещал, что ты будешь течь, как сучка.

Закрыв глаза я стала прислушиваться к ощущениям. Понимая, что уже ничего не поменять, пыталась взять максимум от ситуации и идея, что я тоже получу удовольствие от секса, делало ее не такой безнадежной. Об остальном подумаю потом…

Палец умело выводил круги вокруг клитора, заставляя меня вцепиться в его предплечье так сильно, что онемели костяшки.

— Открой глаза! — дал команду он, но, когда я не послушалась, его движения прекратились, оставляя меня без такой желанной разрядки, а между ног все буквально ныло, прося закончить начатое. Пришлось послушаться и томительно посмотреть на него, только после этого мужчина продолжил и гортанно прошипел: — Я хочу видеть твои глаза. Впредь никогда не закрывай их, когда кончаешь. Иначе будешь наказана.

В этот раз его палец стал смелее, иногда поверхностно проскальзывая во влагалище. Мне казалось это пустой тратой времени, так как там я ничего не чувствовала. Клитор же болезненно пульсировал, прося сделать еще пару активных движений и подарить мне желанное освобождение, а Роберт как-будто специально оттягивал финал.

— Ох… Черт… — вырвалось у меня из груди и я все же не произвольно закрыла глаза и потянулась вниз, пытаясь помочь ему своей рукой. Но мало того, что он не позволил, так еще и остановился. Сперва я подумала, что дело в моих закрытых глазах, но потом поняла, что все намного хуже.

— Хочешь кончить, мышка? — требовательно спросил мужчина, поспешно расстегивая ширинку, и не успела я и глазом моргнуть, как мне в живот уже упирался здоровый мужской член. Я как завороженная смотрела на мужской половой орган, отмечая про себя, что выглядит он очень даже… эстетично. Возможно, возбуждение застилало мне глаза, но руки сами потянулись к члену, на котором уже успела выступить белая капелька, — Давай, сделай это… Прикоснись к нему… И я помогу тебе кончить.

Его грязные слова распаляли меня все сильнее и сильнее, превращая в ходячую эрогенную зону. И, когда Роберт резко поднял мою майку, а потом ловким движением одной руки расстегнул и снял лиф, я все же решилась сделать это… Сперва осторожно, словно боясь ошибиться, сделать неприятно или больно, провела указательным пальцем по головке и стерла жемчужинку, растерев ее до самого основания.

— Блядь, я больше не могу, — сквозь сцепленные зубы проворчал он и я довольно отметила, что мне все же удалось возыметь хоть какой-то эффект над его телом, — Спрашиваю последний раз: коридор или спальня?

— Спальня, — на автомате протараторила я, не отрывая пальца от его члена. Одна венка, особенно выделяющаяся среди остальных, так пульсировала, словно просила обратить на нее особое внимание. Проведя по ней большим пальцем я услышала гортанный стон, а затем сильные руки подхватили меня под талию и потащили вперед по коридору, — Первая комната налево.

Дверь была открыта стремительно с ноги и, спустя секунду, я уже летела на белое, как первый зимний снег, покрывало, расшитое бисером и готическими узорами.