Улыбка Аурелии не дрогнула.

— Нет, мэм. Но мне очень повезло с друзьями. Леди Бротон кивнула.

— Вероятно, вы очень хотите иметь собственный дом.

— Должна признаться, это было бы неплохо, леди Бротон. — Улыбка Аурелии оставалась холодной и сдержанной.

Леди Бротон остро посмотрела на нее. Аурелия с прежним самообладанием ответила на ее взгляд. Тетушка Гревилла прямо обвиняла ее в том, что она ищет для себя выгоды, но было не так-то просто выбить леди Фарнем из равновесия. Аурелия продолжала спокойно смотреть на Агату, и внезапно та фыркнула и кивнула:

— Да-да, конечно, неплохо, моя дорогая. Что ж, если вы сумеете удержать этого бродягу, моего племянника, дома, мы все будем вам благодарны. — И она засеменила прочь, управляясь с каблуками и шлейфом с заученной сноровкой.

— Вы должны простить мою тетю… Она не привыкла считаться с чувствами других, — сказал Гревилл, кинув на Аурелию проницательный взгляд, видевший не только то, что лежит на поверхности. — Она всю жизнь потакала лишь своим желаниям.

Аурелия рассмеялась. Она легко прочитала испытующий взгляд Гревилла. Он пытался понять, не обиделась ли она на скрытые, но возмутительные обвинения его тети. Его забота согрела ее сердце, и она произнесла, улыбаясь одними глазами:

— Она ничуть меня не огорчила. И совсем ни к чему бросать такие гневные взгляды, Нелл. Я не обиделась. — Аурелия как будто обращалась к Нелл, однако на самом деле подбадривала Гревилла.

Судя по всему, ее слова не убедили Корнелию, однако та позволила мужу увести себя.

— Давай отойдем от дверей. — Гревилл взял Аурелию за руку и положил ее ладонь себе на локоть. — Не желаешь чего-нибудь освежающего… например шампанского? Кажется, оно тут розовое, хотя важность этого момента от меня ускользает. — Он улыбнулся. — Ты выглядишь просто восхитительно в этом платье, дорогая.

Аурелия просияла от удовольствия, услышав его комплимент. Изумрудно-зеленое платье из струящегося шелка было новым, купленным специально для этого вечера, — она редко позволяла себе такое расточительство, но знала, что платье очень ей идет. Под грудью оно было схвачено лентой из золотистого кружева. Таким же кружевом были оторочены оборки на подоле. На голову Аурелия надела изящный золотой ободок, сверкавший на ее светло-золотистых кудряшках, а на шею — простую золотую цепочку.

Сегодня они могли сколько угодно флиртовать и демонстрировать влюбленность. Сообщение об их помолвке уже было отправлено в «Морнинг пост» и в «Газетт». Утром оно появится в печати и не должно стать сюрпризом для тех членов общества, кто видел эту пару на рауте у леди Бротон. Аурелия испытывала настоящее облегчение, что хоть раз может вести себя с Гревиллом естественно. Сейчас ей не требовалось играть, и гости увидят именно то, что есть на самом деле.

Гревилл отпустил ее локоть и, взяв с подноса проходившего мимо лакея два бокала розового шампанского, протянул один Аурелии.

— Тост, — негромко произнес он, глядя ей прямо в глаза и чокаясь. — За наше партнерство. — Он поднес бокал к губам, продолжая смотреть в глаза Аурелии. Они выпили, и на какой-то миг им показалось, что они одни в этом переполненном зале, словно люди, отошли подальше, оставив их наедине.

Аурелия пила шампанское, остро ощущая, сколько глаз устремлено в их сторону. Более публичного объяснения в любви просто не могло быть.

— Партнерство, — так же негромко согласилась она. Ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы все это было по-настоящему. Чтобы не было никакого представления.

— Не хочешь потанцевать? — спросил Гревилл.

— Да, спасибо. — Она немного натянуто улыбнулась, но тут же снова взяла себя в руки и осмотрелась, кивая знакомым и бормоча приветствия, пока они шли в соседний зал, где собирались танцевать контрданс.

Ноги Аурелии сами выполняли движения танца. Она лишь слегка удивилась тому, что Гревилл оказался хорошим танцором. Для такого крупного мужчины он был на удивление легок, на ногу — точнее, это было бы удивительно, не знай она, кто он такой. Во время игр в преследование там, в деревне, Аурелия видела, что он умеет пробираться сквозь кусты так же ловко и незаметно, как кот, перепрыгивать с крыши коровника на крышу сарая, приземляясь совершенно бесшумно, и ползать по-пластунски по канавам.

Когда музыка закончилась, Аурелия присела в реверансе в ответ на поклон партнера, и они вышли из зала.

— Пойдемте, поужинаем, — позвала их Нелл, замахав рукой. — Гарри почему-то умирает с голоду!

— Я сегодня не обедал, — жалобно пробормотал ее муж.

— И кто в этом виноват? — парировала Нелл. — Ты не пришел домой вовремя.

Гарри ухмыльнулся.

— Это правда. Я катался с друзьями верхом в Ричмонде, по дороге мы остановились, чтобы пропустить по стаканчику эля и… в общем, время пролетело незаметно… вы знаете, как это бывает, Фолконер.

— Знаю, — с легкостью согласился Гревилл — Причем слишком хорошо, Бонем.

В этом Аурелия очень сомневалась. Она не видела, чтобы Гревилл попусту тратил время с друзьями в пивной — если, конечно, не шел туда с определенной целью. Но с другой стороны, насчет Гарри у нее тоже имелись сомнения. С такими мужчинами гораздо проще общаться, если принять их объяснения и двигаться дальше.

— Так пойдемте в столовую? — предложила Корнелия.

— Мы присоединимся к вам через минуту, — произнес Гревилл. — Я хочу кое-что показать Аурелии.

Корнелия с удивлением взглянула на подругу, но сказала только:

— Конечно. Увидимся через минуту. — Она взяла Гарри за руку, и оба устремились в сторону столовой.

— Показать мне что? — спросила Аурелия, озадаченно глядя на Гревилла. — В этом доме есть что-то, что я непременно должна увидеть?

— Нет, — лукаво улыбнувшись, ответил он. — Нет, не в доме. Это на мне.

Аурелия широко распахнула глаза.

— Это звучит почти непристойно, сэр, — пробормотала она.

Вместо ответа он подтолкнул ее в коридор. Аурелия послушно вошла туда, куда он ее вел — в небольшую пустую прихожую.

— Вон тот портрет — это один из моих пользующихся наиболее дурной славой предков, — небрежно ткнул пальцем Гревилл. — Насколько я знаю, он был пиратом. Впрочем, возможно это просто вежливое название. Однако красивый, дьявол, тебе не кажется?

Аурелия окончательно растерялась, тем не менее, послушно посмотрела на портрет безупречно одетого елизаветинского джентльмена.

— Ой, у него золотая серьга! Это что, было принято в те времена?

— Представления не имею, — произнес Гревилл у нее за спиной. Что-то в его голосе заставило ее обернуться.

— О! — От изумления рот Аурелии округлился. Он держал на протянутой ладони небольшую коробочку. — Что это?

— Открой. Прямо не верится, до чего я умный. — Похоже, Гревилл был очень доволен собой.

Аурелия взяла коробочку, глядя на него с удивлением и тревогой.

— Она не кусается, — произнес Гревилл с лукавой усмешкой.

Она открыла коробочку. На черном бархате лежало кольцо с великолепным квадратным изумрудом.

— О-о, оно прекрасно… какой потрясающий камень! — Аурелия благоговейно вынула кольцо из коробочки и подняла к свету. Камень засиял глубоким зеленым светом на фоне окружавших его крошечных бриллиантиков в оправе белого золота.

— Как удачно, что сегодня вечером ты надела платье такого же цвета, — произнес Гревилл, забрав у нее кольцо. — Дай мне руку. — Он взял ее за левую руку и надел кольцо на безымянный палец. — Отлично, я и с размером угадал.

Аурелия покрутила рукой, чтобы изумруд заиграл под светом.

— Но я не думала…

— Ты не думала — чего?

— Ну, что мы… будем делать все, как полагается, вроде этого, — завершила она фразу, покачав головой.

— В моей работе мы ничего не делаем наполовину, Аурелия. — Гревилл все еще улыбался, однако в его словах звучала нотка серьезности.

— Да, но поддельный камень сыграл бы ту же самую роль, а этот камень не поддельный, я же вижу.

— Нет. — Гревилл взял обе ее руки в свои и крепко их сжал. — Я не стал бы принижать ни тебя, ни твой вклад в работу таким оскорблением. Ты мой партнер, и я уважаю и ценю тебя. — Вдруг его глаза опять засветились чувственным сиянием, и он негромко произнес: — Более того, ты очень красивая женщина, и дарить тебе можно все только самое совершенное.