— Никого в лавке не удивит бабушка в одном халате?

— Ладно, надень мой плащ, он сухой.

И Кевин, ругаясь про себя, покинул ванну, наскоро вытерся и взялся за одежду. Благодаря амулету, который полностью менял не только голос, походку и внешность, но и надетую на мага одежду, подстраивая её под новую личность, граф мог носить привычные штаны, а не женские юбки.

Натянув трусы и домашние штаны, граф некоторое время колебался, но потом решил, что прекрасно обойдётся одним тёплым халатом: ему же не разгуливать, а всего лишь шагнуть в портал — дело пяти минут. А артефакт мгновенного переноса он отцепит от рубашки и положит в карман плаща. На всякий случай — опыт говорил, что в этом мире может произойти, что угодно.

Затем выслушал очередные наставления от матушки — сколько хлеба взять, мужчина активировал накопитель и, активировав портал, очутился у хлебной лавки.

Несмотря на позднее время, народу на улицах меньше не становилось. Поразительный мир — все куда-то спешат, бегут, торопятся. А жить когда?

Фыркнув про себя, граф зашёл внутрь, выбрал булки, расплатился и вернулся на улицу, не вызвав подозрений. Просто бабушка, которая выскочила из дома за хлебом.

И только он собрался свернуть за угол, как со стороны проулка к магазину подошла группа молодёжи, громко обсуждая, куда им лучше пойти и чем предварительно «затариться». Не желая вставать у них на пути, Кевин свернул в другую сторону и решил отойти подальше за магазин, в темноту заднего двора — ещё не хватало, чтобы кто-то из глазастых подростков заметил, как бабушка растворяется в воздухе!

— О, бабулёк! Заблудилась? — мужской голос сзади. — Мы проводим!

От неожиданности граф вздрогнул всем телом и не успел опомниться, как его руки оказались крепко схвачены.

— Толян, она щас заорёт, хватай сумку, и делаем ноги! — сиплый голос справа.

— Она не заорёт, если хочет жить, — вкрадчиво пробормотал первый голос, и Кевин ощутил, как к его горлу приставили что-то холодное. — Давай, Арина Родионовна, выворачивай карманы, и никто не пострадает.

— Да я… да у меня и нет ничего, — граф справился с растерянностью и тянул время, пытаясь определить, сколько ему предстоит уложить человек, чтобы выпутаться из неприятностей. — Я не Арина Родионовна, вы меня с кем-то спутали.

— Сумку давай, «не Арина Родионовна», — граф почувствовал, как из рук вырвали пакет.

— Тут только хлеб! — пошуршав, разочарованно бросил сиплый. — Толян, поищи деньги в карманах!

— Сам поищи, я бабку держу и нож, — буркнул Толян.

Кевин решил, что с него хватит, и только собрался выпустить силу, как что-то ударило его по голове, и разум отключился.

— «Держу»! — передразнил сиплый. — Разок тюкнул, бабка и сама полежит. Смотри, что у неё есть?

Двое мужчин неопределённого возраста, вида и места жительства наклонились над упавшей, и сноровисто обшарили все карманы в плаще.

— Гляди-ка — камушек! — удивился один. — Поди, стекляшка? Ещё пуговица, а денег совсем чуть-чуть.

— На бутылку хватит?

— Темно же, ни зги не видать, как я сосчитаю? Всё, больше у неё ничего нет. Только время зря потратили,

— А камушек? На цепочке и оправа с вензельками, надо показать Серому, может, что-то стоящее?

— Станет бабка стоящее в карманах таскать? — с сомнением ответил другой. — Хотя, мы ничего не теряем. Пошли! Сумку подбери, хлебом нельзя разбрасываться.

— Сейчас, плащик стяну, у меня Галька ныла, что ей нужно что-то теплее кофты, а этот — смотри — совсем новый.

— Я с Кубиком погулять вышел, а он как дернет в сторону, смотрю — бабушка лежит. Думал, мёртвая, но нет — дышит. Я и вызвал вас и Скорую. Вы первые приехали, — охотно рассказывал недовольным полицейским мужчина с джек-расселом на поводке. — О, вот и Скорая!

Замерзшую, так и не пришедшую в сознание старушку, за неимением ничего другого, укрыли простынёй, погрузили на носилки и увезли в больницу.

Полицейские записали показания собаковода и посетовали, что вот ещё работы прибавилось! Как в воду глядели — бабка в больнице очнулась, но не смогла назвать своё имя и место жительства. Планомерно обойдя все близлежащие дома, полицейские показывали фото потеряшки, но никто её не опознал, публикация на телевидении результата тоже не дала. Пришлось отправить бабушку в дом престарелых, а так как она всё время пыталась убежать, то потерявшую память ничейную старушку перевезли в закрытое заведение с определённым контингентом. Нет, сумасшедшей бабушку никто не признал, но и без конца предотвращать очередной побег шустрой бабки или отвечать перед начальством, если подопечная таки сбежит, никому не хотелось. А в профильном учреждении и стены повыше, и запоры понадежнее. Авось, найдутся родственники, тогда им и выдадут беглянку.

Когда Кевин очнулся, он едва на самом деле с ума не сошёл.

Надо же было так расслабиться, что он позволил ударить себя по голове! Он — маг!!! — подставился под обычный удар!

Но не это самое ужасное. Самое страшное то, что у него пропал плащ, а в нём амулет мгновенного переноса и накопитель! Без накопителя он едва мог магичить и то — самое элементарное, что не требует много силы. Например, перевернуть страницу книги. То есть, толку от этого умения было немного. Срочно нужен был накопитель или, на худой конец, девушка, от которой он мог бы подзарядиться. Однако в больнице осуществить подзарядку возможности не представилось, а когда его перевезли в городскую богадельню, девушек с нужным уровнем силы там не было ни одной. И граф сразу же попытался покинуть это гостеприимное заведение. Не получилось. Не получилось целых восемь раз, после чего неугомонную ничейную бабушку перевезли в другое место. И Кевин приуныл, обнаружив, что отсюда без магии сбежать невозможно, а магией разжиться не от кого — весь обслуживающий персонал состоял из мужчин и женщин в годах. Оставалось только изображать потерю памяти и выжидать, когда персонал расслабится, и у графа появится возможность исчезнуть.

От мыслей — как там матушка? — становилось нехорошо, но он ничего не мог поделать. Первый порыв — назваться вымышленным именем и привести в квартиру хранов — он отмёл сразу. Документов-то у них нет! Начнут выяснять, кто да что, вызовут владельцев квартиры, тут-то и выяснится, что Валерия исчезла, а вместо неё две бабушки без имён и паспортов. Без артефакта переноса они застряли в этом мире надолго, если не навсегда. Даже сменить облик, чтобы уйти от полицейских, они не смогут! На полог невидимости его силы не хватает, он здорово потратился, а накопитель у него украли. У матушки, правда, ещё два осталось, да доберись до неё, попробуй!

Эх, надо было артефакт переноса отдать матушке, уж она-то такую важную вещь, можно сказать, гарантию их безопасности, так легко не смогла бы потерять!

Спустя некоторое время, убедившись, что старушка вполне крепка и активна, Кевина припрягли для помощи обслуживающему персоналу.

Он едва с ума не сошёл, когда понял, что от него требуется. И устроил истерику, которую быстро купировали какими-то уколами. Через неделю, проведённую в смирительной рубашке, граф уже не возражал против ухода за лежачими больными, помощи при их купании, смене подгузников, кормлении и другой подобной работы.

Единственное, что ещё поддерживало Кевина — надежда, что матушка найдёт способ дать весть домой, и король не оставит их в беде. Графа отыщут и вернут на Альрами.

Время шло, сын не возвращался.

Сначала графиня только злилась, потом начала нервничать: наверняка, что-то случилось, Кевин не мог так долго ходить за хлебом!

Пересилив страх, женщина оделась и вышла на улицу, но идти дальше подъезда не решилась. Потопталась и вернулась обратно, проторчав всю ночь у окна, время от времени выбегая в коридор на звуки с лестничной клетки.

Кевин не появился, и уже утром она отправилась в хлебную лавку, где узнала, что вчера вечером кто-то ограбил за магазином бабушку.