Он решил, что, скорее всего, после того как Буклер и его помощник отчаялись найти беглеца и прекратили поиски, они по телефону вызвали вертолет, который и забрал их, приземлившись в каком-нибудь укромном месте. Мало того что Алекс дрожал как осиновый лист, у него еще и страшно болела голова – видимо, от удара, полученного при прыжке с поезда. Он понял, что не сможет проспать до утра под открытым небом, и, хромая, потащился к этому заброшенному зданию, которое могло послужить хоть каким-то укрытием.

Внутри он обнаружил ржавый сельхозинвентарь, поломанные строительные инструменты и дряхлую мебель. Видимо, здесь когда-то держали лошадей, и он нагреб под голову немного сухого сена, оставшегося на полу. В этот момент мимо с грохотом промчался поезд, напоминая, что беглец находится совсем рядом с вокзалом.

Днем Алекс шел по улицам в поисках аптеки и вскоре нашел ее. Он купил антисептики, вату и аспирин, затем воспользовался общественным туалетом, где умылся и почистился. Ссадины и синяки страшно жгло от наложенной мази. В универмаге он купил пару темных очков, а в магазинчике секонд-хенда – вязаную шапочку, закрывающую уши.

Потом он нашел ресторан, поскольку не ел уже чуть ли не сутки, и заказал яйца, ветчину и булку. Все оказалось очень вкусным, и он быстро подчистил тарелку, а потом, чтобы убить время и хоть немного отдохнуть, стал заказывать кофе чашку за чашкой.

Выйдя из ресторана и чувствуя себя теперь гораздо лучше, Алекс снова отправился бродить по городу. Навстречу попадались самые разные люди, было много милиции, хотя на него не обращали внимания. Много попадалось и студентов с книжками, которые пользовались в основном велосипедами и трамваем. Городская жизнь продолжалась, как будто в мире ничего чрезвычайного и не происходило. Людей больше заботили собственные проблемы. Словом, все здесь текло своим чередом.

Алекс узнал, что поезд из Архангельска прибудет только в 21.47. Он решил сесть на него и продолжить путешествие в Санкт-Петербург. На вокзале Алекс купил билет. Поскольку мест в спальных вагонах снова не оказалось, ему пришлось второй раз подряд соглашаться на общий вагон.

Он сидел рядом с вокзалом, провожая взглядом приходящие и уходящие поезда, пассажиров, снующих со своим багажом. Здоровье было нормальное, ссадины и синяки больше не жгло. Около глаз и на скулах повреждения тоже были, но их скрывали темные очки, которых никто, кроме Алекса, здесь не носил.

Чтобы убить время, он отыскал местный кинотеатр, в котором шел старый американский фильм «Терминатор» с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. «Мелодрама, – подумал Алекс, – но вполне правдоподобная, если учесть то, как люди относятся к человеческой жизни». Фильмы, доставленные на его планету двадцать один год назад со Вторым Отчетом, в основном представляли собой образчики приключенческого жанра, боевиков и триллеров. Старейшины всего в трех из них насчитали сто семь трупов. Смерть на киноэкране была крайне популярна среди зрителей. Они приветствовали смерть, потому что погибшие «получили по заслугам». В пустые головы и не приходило, что у «плохих парней» могут быть жены и дети. Словом, это больше всего напоминало развлечение каменного века.

Когда Алекс зашел в другой ресторан, было почти шесть вечера. Он не знал, когда еще приведется поесть, поэтому и провел за столиком больше двух часов, поглощая солидную порцию мяса с картофелем и овощами, а также выпил две рюмки водки, настоянной на перце, которая приятно согревала усталое тело. Через некоторое время он заплатил метрдотелю за предоставление телефона и позвонил на квартиру Христенко.

Там никто не отвечал.

Шометт сидел в посольстве за тем же столом, что и вчера, и дочитывал копии досье. После этого он снял трубку и, согласно указаниям Алексея, позвонил на дачу Румянцева. Как и следовало ожидать, ответила секретарь, Светлана Нармонова.

– Алло?

– Простите, вы, случайно, не Светлана Нармонова?

– Да, это я, – послышалось в трубке. – А кто говорит?

– Меня зовут Рене Шометт. Я адвокат парижской юридической фирмы «Монтраша Интернейшнл», представляю делового партнера одного из ваших родственников, о существовании которого, как мне сообщили, вы и понятия не имеете. В данный момент я не могу назвать имя этого человека, но имею поручение сообщить, что вы унаследовали от этого родственника значительную сумму денег.

– Унаследовала? Боюсь, я что-то не понимаю…

– Мне поручено увидеться с вами и объяснить все в подробностях. Лучше сделать это в приватной обстановке.

– Да, я понимаю. Кстати, а как вы узнали мой номер?

– Мне сообщили, что вы личный секретарь господина Румянцева и с вами можно связаться, позвонив на его дачу.

– Это верно.

– Если не возражаете, предлагаю встретиться в Санкт-Петербурге.

– Когда?

– В настоящее время я нахожусь в нашем офисе в Москве, но, если вас устроит, могу приехать туда завтра.

– Где?

– В кафе «Новая Голландия». Знаете его?

– Кажется, да, – отозвалась она. – Это где-то неподалеку от главпочтамта, верно?

– Вы совершенно правы. Давайте встретимся, ну, скажем, завтра в шестнадцать ноль-ноль. Это возможно?

– Я нахожусь всего в получасе езды от Петербурга, так что это не составит проблемы. Значит, говорите, родственник?

– Совершенно верно, дальний и очень богатый.

– Как я вас узнаю?

– Я высокого роста, светлые волосы, среднего телосложения. В петлице моего серого в полоску пиджака будет белая роза.

– Значит, наследство… – повторила она.

– Да, и сумма весьма значительная. Я посвящу вас в детали и покажу необходимые документы, которые вы должны будете подписать.

– Вас зовут Рене Шометт, да?

– Совершенно верно. Итак, до завтра.

– В кафе «Новая Голландия» в шестнадцать ноль-ноль.

– Да, в шестнадцать ноль-ноль, – деловито подтвердил он. – До свидания.

– Скорее уж «пока», как говорят у нас в России. Или лучше сказать «адью», – быстро ответил очаровательный, даже игривый голосок. – Ведь вы француз?

Поезд № 189 прибыл к перрону вологодского вокзала точно в срок. Алекс без проблем отыскал свое кресло – оно оказалось самым последним в ряду, прямо у двери, ведущей в тамбур. Место рядом с ним оставалось свободным, и он был очень этому рад. У него не было ни малейшего настроения поддерживать беседу о пустяках, потому что все тело еще болело, особенно левое плечо, на которое пришелся основной удар при вчерашнем прыжке с поезда. Больше всего сейчас ему хотелось бы поговорить с Христенко и сообщить ему, что за ним, Алексом, идет охота, его пытаются убить. Геннадий Игоревич предупреждал его об этом и оказался совершенно прав.

Алекс смотрел, как в вагон входят пассажиры, находят свои места, усаживаются и начинают болтать друг с другом. Наконец поезд тронулся, и как раз в этот момент снова начал моросить мелкий дождь. Крошечные капельки собирались на стекле в более крупные и стекали вниз.

Поезд быстро набрал скорость и теперь мчался в наступивших сумерках. Далекие огоньки становились все отчетливее – вот-вот должна была спуститься ночь. Алекс смотрел на эти светлые точки, размышляя, что же ему делать дальше. Вскоре состав сделал остановку в Череповце. Алекс знал, что прибудет на Московский вокзал в 10.35.

В Череповце села всего одна пассажирка – дородная старуха, повязанная платком. Она заняла место в другом конце вагона. Когда поезд тронулся, Алекс с удивлением заметил, как бабка достала мобильник, набрала номер и начала с кем-то говорить. Настала ночь, дождь ненадолго усилился, а потом прекратился. К этому времени почти все пассажиры уже спали, включая и старуху. Ясно было, что эти люди привыкли к таким ночным поездкам. Через некоторое время и у Алекса стали слипаться глаза, но уснуть он так и не смог. Когда поезд прибыл в Тихвин, было 6.38 утра. Солнце уже взошло, и Алекс порадовался ясной погоде. Пассажиры в основном еще спали, и Алекс выключил ночник над головой. Он уже и думать забыл, что вообще включал его.