— Князь Дмитрий Донской — освободил Русь от векового ига. Иван III, великий правитель и собиратель земель русских. Внук его, Иван V, собрал большую часть земель в единую державу и стал первым русским кесарем. А, почитай, больше действительно великих правителей и не было. Или я просто их вспенить не могу.

Князь долго молчал и, наконец, произнёс.

— Никогда не ставь личную власть выше державы и своего народа. Не можешь победить врага в прямом бою — отступи, даже признай поражение. Враг всё равно сделает ошибку. Ты должен к этому времени накопить силы и ударить. Только так, чтобы навсегда его уничтожить. Война — это не самый умный путь решения противоречий. Не стесняйся как убийств своих противников, так и династических браков. Твоя главная задача — это строить державу, которую не стыдно оставить потомкам. Но коли ты приведёшь на свою землю чуждую силу для удержания собственно власти, то грош тебе цена! И не думай про этих святых предателей. Лучше остаться безымянным правителем, о котором забудут потомки уже через поколение, чем щеголять мнимыми заслугами, при этом залив Родину морем крови собственного народа, обрекая его на ужасные страдания. А сейчас иди, мне нечего более тебе сказать. Я же буду думать. Мало мне уже осталось, а забот полон рот.

Просыпаюсь с первыми рассветными лучами. Вот это экскурс в прошлое! Встреча, наверное, с самым умным и хитрым русским правителем за всю историю. Был бы у него папаша вменяемый, и не наплодил бы столько наследников, а ещё отменил бы глупое лествичное право — и судьба страны пошла бы совсем другим путём. Но каков старик! Харизма прёт похлеще Святослава или Бумына! И про святош он верно сказал. Таких предателей и подлецов ещё поискать.

Оставшиеся пять дней в Киеве я не вылезал из мастерской грека. А Дмитрий реально хорош! Умудрился отлить несколько вариантов пуговиц — как с дырками, так и с ушком. Сам додумался сделать персональные изделия, припаяв к ним гербы и тотемы знатных семейств. Я смотрел на всё это и диву давался, как мне повезло с мастером. Улак тоже время даром не терял и занимался литьём вилок. Он сам разработал какой-то сплав для более «премиальной» продукции, остальные же изготавливались из железа. Кстати, слухи о новинке уже пошли в народ, так как князю Киевскому я тоже подарил вилку, а народу намекнул, что скоро их будут делать в Киеве. Заодно, в компании с братвой, завалился к главе цеха работников по металлу и вежливо предупредил, что не нужно заниматься плагиатом. Киев не так далеко от Великой Степи, и гости могут быстро посетить особо алчных плагиаторов. Вроде нас правильно поняли.

Изготовлением зубных щёток занимались два нанятых мальца. Мы решили выкинуть на рынок как можно больше продукции разного ценового диапазона и захватить рынок, далее сбивая цены.

Счёты и ножницы решили отложить на следующий год. К этому времени Дмитрий раскрутится, приобретёт новое оборудование и обзаведётся новыми учениками, которых предварительно проверит на лояльность. Можно быть спокойным, что через годик из Киева ко мне устремится постоянный поток серебра. А самое главное — Улак будет подбирать нужных мастеровых, которые согласятся перебраться в степь. Были у меня весьма конкретные планы по развитию Шарукани.

В итоге я дождался вызова к Мстиславу, ради которого и куковал в Киеве.

— Никто не поддержит переяславцев, коли они захотят пойти походом на Шарукань. Только и ты держи слово, и русские земли не грабь. А этих чёртовых клобуков не жалко — слишком много силы набрали в последние годы. Того и глядишь, предадут, как бродники.

Я попросил деда разузнать диспозицию, как отнесутся главные фигуры из Рюриковичей, если мы ударим по тылам переяславцев, когда они атакуют Чернигов. Уж очень мне нравились тамошние правители, особенно одна блондинистая княжна. При всей разрухе в степи, немало отчаянных парней готовы поучаствовать в войне. Так зачем нам идти на Чернигов, когда можно спокойно пограбить чёрных клобуков, захватив их немалое имущество, и главное — скот. Плюс вековая вражда, что тоже немаловажный фактор. Гонца к хану я послал, будучи в гостях у черниговских князей. Думаю, к этому моменту Сукхан уже собрал нужную коалицию и составил план. Плюс, не собираюсь я прощать клобукам оскорбления.

— Но как быть с пятым королевством? — видя мой непонимающий взгляд, Мстислав пояснил, — Ты же сам сказал про Галицко-Волынскую землю, Смоленск, Новгород и Владимир. А так, получается, будет ещё Чернигов. Там земля богаче Киева будет, если её объединить в единую державу. Да и переяславцев с рязанцами они быстро к себе присоединят — с твоей помощью, конечно. Не завтра, но лет через пять уж точно.

— Будете договариваться и объединяться. Династический брак и, например — ребёнок твоего внука и дочери Андрея, станет королём единого Смоленско-Черниговского княжества.

— Ступай, внучок. Ты вещаешь, аки демон-искуситель. Я уже ни о чём ином думать не могу. Жду тебя не позже, чем через три года с вестями из Антиохии. Мне же придётся пока готовиться. Буду потихоньку смоленскую землю в единый кулак собирать. Ну и постарайся не погибнуть, а то уж слишком многое на тебя завязано.

В Шарукань мы отправились в отличном настроении. С нами шёл сборный караван русских купцов, которые решили расторговаться в столице куманов, где летом было достаточно многолюдно. Мы купили пару повозок, загрузив их подарками, инструментом и тканями. В самый последний момент к нам присоединился молодой парень, представившийся учеником табиба[1] ибн Ахмадии. Учёный муж прибыл в Киев из Константинополя для занятия врачеванием, где, по иронии судьбы, скончался. Молодой человек по происхождению был сирийцем-христианином по имени Ашур. В медицине он толк знал, я его малость протестировал. Больше всех новому члену нашего отряда обрадовался Дундук, которого народ уже достал на предмет лечения мелких болячек. Шаман же предпочитал хорошо кушать, много говорить, но желательно — мало работать.

Настроение у меня было благостное. Хотелось петь и танцевать. Как же, Серёжа Волков — теперь у нас великий интриган и заговорщик! Раздаёт советы князьям, и вообще начал вмешиваться в мировую политику. Ещё немного — и я ух! Всех этих Рюриковичей возьму за бороду…

Эх, знать бы, как эти пять дней, когда я ждал ответа князя, кардинально изменят мою жизнь, потому что именно из-за этого мы опоздали. Да я бы руку отдал на отрубание, лишь бы наверстать эти дни. Но время не вернуть назад, и его ни на миг не остановишь.

[1] Врач, лекарь.

Глава-8.

Сказать, что я был в ярости, значит, покривить душой. Это был какой-то вариант с трудом сдерживаемого помешательства. Но сейчас не время сходить с ума, а наоборот, необходимо быть максимально спокойным и сосредоточенным.

Посреди двора собрались практически все жители усадьбы. Передо мной на коленях стоит тётка Эсин, которая бьётся в истерике. Рядом разместился Баял, глава нашего посёлка. Тот особых эмоций не показывает.

— Как ты мог это допустить? — тихо спрашиваю старого недоумка.

А дело проще простого. Этот неадекват умудрился отпустить Шамал с Андроной в ближайшее стойбище к нашему родному дяде Тамаю. Якобы, я прислал весточку, что остановился там подобрать лошадей. Заодно позвал их — мол, подарки надо разобрать, если я задержусь. Вот эти две дурры, в сопровождении трёх молодых охранников, рванули непонятно куда. Правда, гонец был из наших, что сняло подозрение в подставе. Но Баялу ясно было сказано, что сестрёнка не может даже на рынок ходить без сопровождения десяти людей, и никаких поездок за пределы усадьбы, пока я не вернусь. И вот вчера днём эти безбашенные девки сорвались якобы ко мне на встречу.

Тут слышу топот сразу двух небольших отрядов. Первым подскакал Тамызак и сразу сообщил.

— На западе вырезаны пять наших патрульных отрядов. Сначала посекли стрелами из засады, потом порубили. Хан уже собирает две сотни, я поведу их вместе с тобой, Алтан.