На выходе из сарая меня поджидал Бурче. Вид у него был хмурый. В этот момент как раз раздался безумный крик, сажаемого на кол человека, который сопровождался гулом одобрения воинов. Трусов не любят ни в одной армии.

— Ты воин, кошевой и, возможно, будущий правитель. Нет чести человеку твоего уровня лично вспарывать глотки, даже самым лютым врагам. Хан должен быть выше этого. Плюс у тебя есть в подчинении люди, которым положено выполнять приказы старшего. Ещё надо уметь обуздать внутреннего зверя, иначе ты никогда не насытишься кровью и чужой болью. Да и не живут подобные люди долго, часто их убивают свои же люди. И с Траханом я завтра поговорю, пора вправлять ему мозги, пока он не превратился в полного безумца, одержимого местью. Отправлю его в дальнюю разведку и приставлю к нему опытного человека. Что касается казни собственных людей, пусть даже за серьёзные проступки, то это тоже не совсем верно. Пока ты смог убедить воинов в своей правоте, но что будет завтра?

Собираюсь с мыслями и отвечаю дяде.

— Ты знаешь, что наши восточные «друзья» за побег с поля брани одного человека, казнят весь десяток. А если сбежали десять, то убивают сотню? Тех воинов, кто ослушался старшего, ждёт мучительная смерть. Целые роды и курени вырезались за проступки своих представителей или из-за неповиновения. И это только часть того, как один сластолюбивый мастер предательства и коварства, наводил порядок в своём войске. А потом он завоевал десятки огромных стран.

— Я-то это знаю, — криво усмехнулся Бурче, — Откуда это можешь знать ты?

— Расскажу тебе в своё время, обещаю!

Долго в посёлке бродников мы не задерживались. Зарыли трупы, часть пленников в лице выживших мастеровых с семьями, симпатичных девушек и совсем мелких детей, решили переправить в Шарукань и далее раскидать по аилам. Остатки мужчин пока переведём в рабы, а далее посмотрим. Работ у нас хватает. Я почему и взъелся на насильников, что из-за них погиб местный бондарь, известный на весь Дон, на которого у меня были большие планы. Мы пришли не просто воевать с бродниками. Наша задача — уничтожить их как сословие, ведь единой нацией или племенем они не являлись. Заодно один управленец из будущего, решил усилить орду нужными специалистами, ограбив врагов. Сукхан послал весточку нашим лукоморским собратьям, которые должны были атаковать предателей на Днепре. Тотальное уничтожение врага, который уже практически полностью продался монголам. Другого выхода я не вижу. С другой стороны западные бродники нам ничего плохого не делали, жили своей жизнью и больше были вовлечены в дела Галича, Болгарского царства и плотно оккупировали низовья Дуная, Днестра и Прута. И они не воевали с половцами на стороне русских князей, как делали их восточные собраться. Поэтому было решено ограничиться уничтожением предателей и разбойников.

Бурче решил, что пока нельзя разбивать нашу группировку на отдельные отряды. Надо, чтобы люди пообтерлись, привыкли к штурму и прочим мелочам. Пока идём большим войском, а отдельные отряды разведчиков отсекают посёлки бродников, перерезая сообщение между ними.

Четвёртые сутки пылают станицы.

Потеет дождями донская земля.

Глава-10.

— Если учесть, сколько людей и времени мы потеряли при штурме двух последних посёлков, то здесь можно положить половину нашего войска.

На совещании в юрте Бурче, присутствовали Кораз, Тамызак, два опытных кошевых, и я. Мы не стали делить войско, а просто отправили вглубь крупные отряды, которые перерезали поселениям бродников на Осколе и Северском Донце отход к нижнему течению Дона и Азовскому морю. Особых снегопадов ещё не было, но мороз уже ударил, позволив коннице легко перемещаться по степи. Хорошо ещё, осень была не очень дождливой, так что преимущество было на нашей стороне. Уйти по воде крысы не могли, так как у них просто не было такого количества лодок. Плюс наши передовые отряды, во главе с неистовым Тарханом, стремительным ударом захватили пристани и склады с плавсредствами. Обе вылазки бродников были отбиты моим ближником, заодно второй отряд крыс попал в грамотную засаду. Вот теперь крысы заперлись в хорошо укреплённом городке под названием Новый Адамах, названный в честь их столицы на Азове.

— В последний раз воины с трудом преодолели тын в полтора человеческих роста, — продолжаю свою речь, — Хотя постепенно мы начинаем учиться, правда, платим за это собственной кровью. Здесь же стена в два раза выше, есть башни для стрелков, которые позволяют бить нападающихс боков, и достаточно глубокий ров.

— Что ты предлагаешь, Алтан? — дядя прервал мои славословия, — Отступить?

— Нет. Мы будем ежедневно беспокоить врага, устраивая обстрелы стен. Соберём лучших лучников, разделим их на отряды и начнём постоянно тревожить крыс, появляясь в разных местах. Далее, надо укрепить наш собственный лагерь — поставить частокол, вырыть ров, хотя земля уже подмёрзла. Сделаем несколько проходов, перегородив всё телегами и рогатками. Обозники пусть сегодня этим займутся, нечего им бока отлёживать. Самое главное — надо создать несколько отрядов, которые пойдут на приступ. Но их надо подготовить. Для этого мы построим похожий городок, вернее, стену со рвом, и будем учиться их преодолевать.

Я решил не класть людей просто так, и последовать примеру Суворова, который применил подобный приём перед штурмом Измаила. Понятно, что моё слово было не решающим, но к нему уже начали прислушиваться.

Военачальники немного поспорили, внесли кое-какие изменения, и работа закипела. Надо сказать, что система внедрения железной дисциплины по монгольскому сценарию весьма эффективна. Мы взяли уже шесть поселений бродников, прежде чем подобрались к их главному опорному пункту в этих краях. При штурме последнего, пришлось казнить всего двух недоумков, что являлось ощутимым прогрессом. До половецкой вольницы наконец начало доходить, что времена изменились. Были и дезертиры, но они сбежали зря. На общем сходе было принято решение казнить беглецов вместе с их семьями. Жестоко? Может быть, но зато справедливо. Трусам и предателям не место в войске сари-куманов.

Хорошо, что мы не затягивали с укреплением лагеря. Уже на второй день, не выдержав напряжения в виде постоянных обстрелов, которые можно было сравнить с действиями снайперов в более поздних войнах, осаждаемые устроили вылазку. Зря губить людей мы не стали, и встретили их за ограждением лагеря. Уничтожили авангард с частью основного отряда, перестреляв их из луков, и ударили врукопашную по растерянному врагу. Ворваться на плечах отступающих в городок не удалось, но состав защитников мы проредили хорошенько.

Всё это время, я, по полдня, раз сто взбирался на муляж стены, отражая щитом летящие в атакующих небольшие деревянные чурбачки. Не камнями же нам бросаться друг в друга. Далее я выезжал на охоту за особо нерасторопными защитниками городка. Правда, увидев приближение моего необычного коня, они быстро прятались и не отсвечивали. Сначала эти наивные товарищи пытались устраивать перестрелку, что для меня было сущим подарком. Мой лук бил дальше, и я не промахивался. Ну, может, пару раз смазал. По моим подсчётам, за четыре дня я подстрелил двенадцать человек. Сегодня удалось достать только одного неосторожного защитника, запустив стрелу в узкое просмотровое окошко одной из башен.

Потренировавшись таким способом, я двинулся в лагерь. Там уже завершалась работа по изготовлению лестниц и специальных щитов, которые будут прикрывать людей, которые будут забрасывать ров фашинами. В качестве последних решили использовать связки веток и мешки с землёй. В общем, классическая осада крепости, коей Новый Адамах не являлся. Только и мы пока не готовы к штурму полноценной твердыни.

— Нападаем завтра на рассвете, — произнёс дядя, когда я зашёл в его юрту, — Тамызак говорит, что более нет смысла ждать. Ты не изменил решения, что лично поведёшь свой отряд?

— Конечно, — отвечаю спокойным тоном, — Со мной пойдут наши парни. Заодно надо завоёвывать уважение среди воинов других куреней и родов. Думаю, мы готовы. Нет смысла в дополнительных занятиях, люди и так злые от постоянного повторения одних и тех же действий. Начнём, как договаривались? Устраиваем три ложные атаки, а наш отряд ударит в самом защищённом месте стены?