– Что? – сказал Тириан, – я думал, что она рядом с то­бой.

Это был ужасный момент, они не осмеливались кричать и шептали ее имя самым громким шепотом, но ответа не было.

– Она ушла, пока меня не было? – спросил Тириан.

– Я не видел и не слышал, как она ушла, – ответил Юс­тэс, – но я мог бы и не заметить. Она умеет двигаться тихо, как кошка. Вы же сами видели.

В этот момент вдалеке послышался барабанный бой. Еди­норог навострил уши и сказал: «Гномы».

– Вероломные гномы, может быть враги, а может быть и нет, – проворчал Тириан.

– И еще приближается кто-то, у кого есть копыта, – ска­зал Алмаз, – и он много ближе.

Двое людей и единорог замерли. Так много всего беспо­коило их, что они не знали, что делать. Звук копыт был уже совсем близко, и невидимый голос прошептал:

– Алло! Вы здесь?

Благодаренье Небесам, это была Джил.

– Где тебя черти носят? – разгнезанна прошептал Юстэс; он очень испугался за нее.

– В Хлеву, – с трудом проговорила Джил. Ей было трудно говорить, она давилась смехом.

– Ты думаешь, это смешно, – проворчал Юстэс. – Я могу сказать только…

– Вы нашли Алмаза, сир? – спросила Джил.

– Да, он здесь. А с тобой что за зверь?

– Это он, – сказала Джил. – Но пойдемте к дому, пока ни­кто не проснулся, – и она снова подавилась смешком.

Остальные мгновенно повиновались, ведь они и так слишком долго задержались в этом страшном месте. А бара­баны гномов слышались все ближе. Они шли на юг уже не­сколько минут, когда Юстэс спросил:

– Ты сказала «он»? Что ты имеешь в виду?

– Фальшивый Аслан, – ответила Джил.

– Что? – воскликнул Тириан. – Где ты была? Что ты сде­лала?

– Ну, сир, – сказала Джил, – когда я увидела, что вы по­валили часового, я подумала, что было бы неплохо заглянуть внутрь Хлева и посмотреть, что там на самом деле. И я поползла. Открыть засов было легче легкого. Конечно, внутри было очень темно и пахло как в любом хлеву. По­том я зажгла спичку и – поверите ли – там не было никого, кроме старого ослика, у которого к спине была привязана львиная шкура. Я вытащила нож и сказала ему, что он пой­дет со мной. Правда, можно было и не угрожать ножом. Он сыт по горло этим хлевом и готов уйти, не так ли, дорогой Недотепа?

– О, Боже! Черт меня подери! – сказал Юстэс. – Я сердил­ся на тебя еще минуту назад. Я думал, ты бросила нас. Но согласитесь… Я имею в виду, что она сделала совершенно роскошную вещь… Если бы она была мальчиком, ее бы по­святили в рыцари, правда, сир?

– Если бы она была мальчиком, – сказал Тириан, – ее бы высекли за нарушение приказа. – В темноте не было видно, как он сказал это: нахмурившись или с улыбкой. В следую­щую минуту раздался звон металла.

– Что вы делаете, сир? – резко спросила Джил.

– Вытаскиваю меч, чтобы отрубить голову проклятому ос­лу, – сказал Тириан ужасным голосом. – Стой спокойно, де­вочка.

– Не надо, я прошу вас, не надо, – сказала Джил, – вы не должны, это не его вина, это все Обезьян. Осел не виноват. Он просит прощения. Он прелестный ослик. Его зовут Не­дотепа, и я держу его за шею.

– Джил, – сказал Тириан, – ты храбрейшая и мудрейшая из всех моих подданных, но при этом самая дерзкая и не­покорная из них. Хорошо, пусть осел останется жив. Как ты можешь оправдать себя, осел?

– Я, сир? – раздался голос ослика. – Я прошу прощения, если я сделал что-нибудь неправильно. Обезьян сказал, что Аслан хочет, чтобы я оделся таким образом. Я думал, что он знает. Я не так умен, как он. Я сделал только это. Мне не слишком весело жилось в Хлеву. Я не знал, что делалось снаружи. Он выпускал меня только по ночам на одну мину­ту. Несколько дней подряд они даже забывали давать мне воду.

– Сир, – сказал Алмаз, – гномы все ближе и ближе. Хотим ли мы встретиться с ними?

Тириан на мгновенье задумался, а потом громко рассме­ялся. А затем он заговорил и на этот раз не шепотом.

– Клянусь Львом, – сказал он, – я становлюсь все глупее и глупее. Встретить их? Ну конечно же, мы должны встре­тить их. Мы их обязательно встретим. Мы теперь всех встретим. Мы покажем им этого осла, пусть посмотрят, кого они боялись и кому поклонялись. Мы расскажем им правду о подлой проделке Обезьяна. Его секрет выплыл наружу. События приняли другой оборот. Завтра мы повесим обезь­яну на самом высоком дереве вНарнии. Не надо больше го­ворить шепотом, прятаться и маскироваться. Где эти чест­нейшие гномы? У нас есть для них хорошие новости.

Когда вам приходится часами говорить шепотом, то один звук громкого голоса вызывает приятное волнение. Все на­чали разговаривать и смеяться, даже Недотепа вскинул го­лову и раздалось грандиозное «Иа-иа-иа». Обезьян все вре­мя запрещал ему это. А потом они пошли на звук бараба­нов. Барабаны слышались все громче, и вскоре они увидели свет факелов и вышли на одну из тех неровных дорог (мы с трудом назвали бы их дорогами в Англии), которые пересе­кали равнину. Тридцать гномов маршировали по дороге, у каждого в руках был маленький заступ, а за плечами – ра­нец. Двое вооруженных тархистанцев вели колонну, еще двое шли сзади.

– Остановитесь! – громовым голосом крикнул Тириан, ступив на дорогу. – Остановитесь, солдаты. Куда вы ведете этих нарнийских гномов? По чьему приказу?

Тархистанские солдаты, шедшие во главе колонны, поду­мали, что имеют дело с тарханом или знатным вельможей с двумя вооруженными пажами. Они вскинули пики в при­ветственном салюте.

– О, мой господин, – сказал один из них, – мы ведем этих человечков в Тархистан работать в копях Тисрока, да жи­вет он вечно.

– Клянусь великой богиней Таш, – сказал Тириан, – они очень покорны. – Затем он внезапно обернулся к самим гно­мам. Каждый шестой в колонне нес факел, и в их мерцаю­щем свете Тириан увидел бородатые лица гномов, глядев­ших на него злобно и жестоко. – Разве Тисрок выиграл ве­ликую битву и поработил ваши земли, гномы, – спросил он, – и поэтому вы собираетесь терпеливо идти умирать в соляных копях Награхана?

Двое солдат удивленно уставились на него, а гномы отве­чали:

– По приказу Аслана, по приказу Аслана. Он продал нас, что мы можем против него.

– Пусть Тисрок попробует, – добавил один из гномов и сплюнул, – я бы хотел посмотреть, как у него получится!

– Молчи, собака! – закричал солдат, который был глав­ным.

– Смотрите! – сказал Тириан, выталкивая Недотепу на свет. – Это все было ложью, Аслан вовсе не приходил в Нарнию. Вас обманул Обезьян. Вот кого он выводил из Хлева, чтобы показать вам. Посмотрите на него.

Раньше гномы не могли рассмотреть издали то, что сей­час увидели вблизи, и поэтому удивились, что были так об­мануты. За время заточения ослика в Хлеву львиная шкура пришла в полный беспорядок, окончательно она ободралась, пока он путешествовал по ночному лесу. Большая часть шкуры сбилась в комок на одном плече. Львиная голова съехала набок, и так завалилась назад, что любой мог уви­деть глупую милую ослиную морду, выглядывавшую из-под нее. Из уголка рта торчали стебельки травы (пока они шли, ослик понемногу щипал травку), и он бормотал: «Это не моя вина, я не слишком умен. Я никогда не говорил, что я – это он».

Несколько секунд гномы смотрели на Недотепу, широко открыв рты, но один из солдат резко сказал: «Вы сошли с ума, мой господин! Что вы делаете с этими рабами?» А дру­гой спросил: «А кто вы, собственно, такой?» Они уже не са­лютовали, пики были опущены вниз и готовы к бою.

– Скажите пароль, – потребовал один из солдат.

– Вот мой пароль, – король выхватил меч. – Заря света разбила ложь. Защищайся, негодяй, ибо я – Тириан Нарнийский.

И он, как молния, бросился на солдата. Юстэс, вытащил свой меч вслед за королем и напал на другого солдата. Он был смертельно бледен, но я бы не осудил его за это. Удача сопутствовала ему, как это часто бывает с новичками. Он забыл все, чему Тириан пытался научить его, широко раз­махнулся, (хотя я не уверен, что не зажмурился) и внезап­но, к своему огромному удивлению, обнаружил, что тархистанец лежит у его ног. Он испугался, хотя и испытал ог­ромное облегчение. Король сражался на секунду или две дольше, пока не убил своего противника и не крикнул Юстэсу: «Берегись, там еще двое».