Джейкоб на секунду задумывается, потом кивает:

— Хорошо, пап!

Доктор Сноу целует сына в макушку и ласково ерошит ему волосы. Джейкоб убегает по мосту к дому. Когда доктор Сноу вновь поворачивается к нам, вместе с ним поворачивается целая уйма взведенных винтовок.

— Тодд, ты понимаешь, как подозрительно это все выглядит? — В его голосе звучит неподдельная грусть.

— Он ничего не знает, — говорит Бен.

— Заткни пасть, убийца! — Бородач наводит дуло прямо на него.

Убийца?!

— Скажи правду, — обращается ко мне доктор Сноу. — Ты из Прентисстауна?

— Он спас меня из Прентисстауна! — вмешивается Виола. — Если бы не он…

— Тебя никто не спрашивал! — обрывает ее бородач.

— Сейчас разговаривают мужчины, Ви, — поясняет доктор Сноу.

— Но… — Лицо Виолы багровеет от злости.

— Прошу тебя. — Доктор Сноу переводит взгляд на Бена. — Что ты сообщил своей армии? Сколько мужчин в деревне? Какие у нас оборонительные…

— Да ничего я не сообщал, я бегу от этой армии! — Бен по-прежнему стоит с поднятыми руками. — Посмотрите на меня! Разве я похож на здорового, откормленного солдата? Ничего я им не сказал. Все это время я искал своего… — Он умолкает, и я знаю почему. — Своего сына.

— Ты бежал из Прентисстауна, зная закон? — спрашивает доктор Сноу.

— Да какой еще ЗАКОН??! — ору я. — О чем вы все твердите?

— Тодд ни в чем не виноват, — говорит Бен. — Можете сколько угодно прощупывать его Шум — вы убедитесь, что я говорю правду.

— Им нельзя доверять. — Бородач глядит на Бена поверх дула. — Ты это прекрасно знаешь.

— Ничего мы не знаем, — возражает доктор Сноу. — Прошло уже десять лет.

— Ага, и за это время они вырастили армию.

— Я не вижу в мальчике ни намека не преступление, — говорит доктор Сноу. — А вы?

Несколько разных Шумов начинают прощупывать мои мысли.

Он поворачивается к Виоле:

— А эта девочка солгала, чтобы спасти жизнь своему другу.

Все еще красная от злости, Виола отворачивается.

— Кроме того, у нас беда посерьезней, — продолжает доктор Сноу. — Сюда идет армия, которой может быть известно, что мы не готовы защищаться.

— Мы не ШПИОНЫ!

Доктор Сноу уже повернулся к остальным:

— Уведите мальчика и девочку обратно в деревню. Виола побудет с остальными женщинами, а Тодд вполне может сражаться вместе с нами.

— Да погодите же! — воплю я.

Доктор Сноу обращается к Бену:

— Я верю, что ты только искал своего сына. Но закон есть закон.

— Это твое последнее решение? — спрашивает бородач.

— Если старейшины со мной согласны — да. — Остальные неохотно и мрачно кивают. Доктор Сноу поворачивается ко мне: — Прости, Тодд.

— Стойте! — ору я, но пятнистый уже хватает меня за руку и тащит за собой. — Пусти, пусти!

Еще один мужчина хватает Виолу, и она тоже сопротивляется изо всех сил.

— Бен! — кричу я, оглядываясь. — Бен!

— Ступай, Тодд, — говорит он.

— Нет, Бен!

— Помни, я люблю тебя.

— Что они задумали?! — кричу я, все еще пытаясь вырваться из рук пятнистого. Оборачиваюсь к доктору Сноу: — Что вы с ним сделаете?

Он ничего не говорит, но я все вижу в его Шуме.

Они сделают то, чего требует закон.

— ЧЕРТА С ДВА! — ору я, свободной рукой выхватив из-за спины нож и полоснув им по руке пятнистого. Он вскрикивает и отпускает.

— Беги! — кричу я Бену. — Беги уже!!!

Виола кусает за руку человека, который ее держит, тот кричит, и она в ужасе пятится назад.

— Ты тоже! — кричу я ей. — Беги!!!

— Я бы на вашем месте не двигался с места, — говорит бородач, и в нас утыкается сразу несколько винтовок.

Пятнистый сыпет проклятиями и замахивается кулаком, но я выставляю перед собой нож.

— Давай, — цежу я сквозь стиснутые зубы. — Попробуй!

— ХВАТИТ! — раздается властный крик доктора Стоуна.

И в воцарившейся тишине мы слышим топот копыт.

Тук-дук, тук-дук, тук-ДУК.

Всадники. Пять. Может, десять. А то и все пятнадцать.

Несутся по дороге, как бутто за ними гонится сам дьявол.

— Разведчики? — спрашиваю я Бена, прекрасно понимая, что никакие это не разведчики.

Он качает головой:

— Передовая группа.

— Они наверняка вооружены, — говорю я доктору Сноу и всем остальным, лихорадочно соображая. — Ружей у них столько же, сколько у вас.

Доктор Сноу тоже соображает. Я чувствую, как жужжит его Шум, как он подсчитывает оставшееся время и неприятности, которые можем принести мы с Беном и Виолой.

А потом он принимает решение:

— Отпустите их.

— Что? — переспрашивает бородач. Его Шум так и чешется от желания кого-нибудь пристрелить. — Он предатель и убийца!

— А нам еще предстоит оборонять деревню, — твердо отвечает доктор Сноу. — Я должен защищать своего сына. Как и ты своего, Фергал.

Бородач хмурится, но ничего не говорит.

Тук-дук тук-дук тук-дук

Топот копыт летит с дороги.

Доктор Сноу поворачивается к нам:

— Бегите. Надеюсь только, что этим я не накликаю еще больше бед.

— Нет, можете мне поверить, — отвечаю я.

Доктор Сноу поджимает губы:

— Мне бы очень хотелось. — Он поворачивается к своим людям: — Занимаем позиции, живо!

Они разделяются и бегут обратно в Карбонел-даунс. Бородач и пятнистый все еще буравят нас злобными взглядами, пытаясь найти хоть один повод, чтобы воспользоваться винтовками, но мы его не даем. Мы молча смотрим им вслед.

Я немного дрожу.

— Вот черт! — восклицает Виола, сгибаясь пополам.

— Бежим отсюдова, — говорю я. — Армии куда интересней мы, чем они.

У меня на плече Виолина сумка, в которой по-прежнему лежат бутылки для воды, чистая одежда и дневник моей мамы в пластиковом пакете.

Вот и все наше имущество. Больше у нас ничего нет.

А значит, мы готовы отправиться в путь.

— Это произойдет снова, куда бы мы ни пришли, — говорит Бен. — Мне нельзя идти с вами.

— Можно, — отвечаю я. — Разделимся позже, а сейчас побежим вместе. Мы не бросим тебя на растерзание армии. — Я смотрю на Виолу: — Так ведь?

Она решительно выпрямляется:

— Так.

— Значит, решено.

Бен морщит лоб:

— Хорошо, но я уйду, как только вам станет со мной опасно.

— Слишком много болтаем, — говорю я, — и слишком мало бежим.

По понятным причинам мы держимся подальше от реки и продираемся сквозь чащу леса, двигаясь, как и раньше, в сторону Хейвена. Под треск веток и шелест листьев мы как можно быстрее удираем прочь от Карбонел-даунс.

Не проходит и десяти минут, как до нас долетают первые выстрелы.

Мы не оглядываемся. Мы не оглядываемся.

Мы бежим и бежим, и постепенно звуки стихают.

Мы бежим дальше.

Бен бежит медленнее нас с Виолой, и иногда нам приходится его ждать.

Мы пробегаем через одно пустое поселение, потом еще через два поменьше — очевидно, здешние жители, не в пример Карбонел-даунс, поверили слухам об армии проклятого города. Время от времени между деревьями мы видим дорогу, но караванов на ней нет. Наверное, они уже подбираются к Хейвену.

Бежим дальше.

Наступает ночь, а мы все бежим.

— Ты как? — спрашиваю я Бена, когда мы останавливаемся у реки наполнить бутылки.

— На меня не смотрите, — задыхаясь, отвечает он. — Бегите дальше.

Виола бросает на меня встревоженный взгляд.

— Жаль, еды нет, — говорю я, но Бен только мотает головой.

— Бегите дальше.

И мы бежим.

Настает полночь, мы не останавливаемся.

(Черт знает, сколько дней осталось… Да и какая теперь разница?)

В конце концов у Бена иссякают силы.

— Стойте. — Он опирается на колени и как-то нездорово, слишком тяжело дышит.

В свете лун я оглядываюсь по сторонам. Виола тоже оглядывается и показывает пальцем направление:

— Туда!

— Надо туда забраться, Бен, — говорю я, указывая на небольшой холм, который увидела Виола. — Оттуда можно что-нибудь разглядеть.