С одной стороны жаль — обгадившийся противник еще менее приспособлен к сражению, с другой — надо было подумать об этом раньше. До того, как предлагать такую дичь своему вассалу.

Итак, Цуру отрубилась, безвольно повисла между небом и землей. Точнее, между диваном и полом. Пришла в себя она секунды через две-три, но потом еще полминуты вертела головой, хлопала глазами, не могла понять, что происходит.

Более того, даже через пару часов после применения "паралича" у нее вдруг начинали неметь кончики пальцев, сжатые руки внезапно разжимались, а вестибулярный аппарат продолжал пошаливать. Первые пятнадцать-двадцать минут девушке и вовсе пришлось передвигаться исключительно по стеночке.

Впрочем, я не обольщался. Цуру не боец, к тому же применялось заклинание в мирной обстановке. Непонятно, как оно действует на тело с повышенным адреналином и четкой установкой на агрессию. Но даже с подобными допущениями получилось довольно неплохо.

А стряпня моего вассала оказалась просто чудовищной, как я и предсказывал. Нет, я съел небольшую порцию, на тарелке ничего не оставил. Но мои выпученные глаза вкупе с кривящейся рожей возмутили тонкую и ранимую натуру девушки до глубины души.

Так незаметно и прошел вечер. Я поделился парой смешных историй еще из прошлой жизни. Прочитал Цуру страницу Кодзуки из книги про родовую знать, после чего осторожно сообщил о приезде родственника.

— Он вряд ли остановится у нас, но все равно будь готова. На крайний случай, придется тебе ночевать в шкафу. Положи туда еду и воду, чтобы она была легкодоступной и не приходилось рисковать. А так, даже если мой соклановец поселится здесь, то вряд ли он будет целыми днями сидеть дома. Воспринимай это как временное неудобство.

— Эта осторожная Цуру поняла вас, господин, — Грустно вздохнула она. Ну еще бы, перспектива несколько дней, а то и недель куковать в шкафу, пусть даже только по ночам, ни у кого энтузиазма не вызовет.

— Так уж получилось. Прости, — Повинился я и пошел спать.

Время было уже позднее — близилась полночь, а мне все лезла в голову разная чушь. К тому же я волновался перед встречей с родственниками. Как ни крути, а от них сейчас многое будет зависеть. Хорошо хоть успел сходить в рейд с Арая, это должно пойти в плюс. Главное, чтобы у них не оказалось кровной вражды… Я и сам не заметил, как заснул прямо посреди этих размышлений.

Забавно, что полная привязка медиатора повлияла в том числе и на мой сон. Я проснулся бодрым, вчерашние мысли без труда возникли в моей голове, словно и не было обрыва внутреннего монолога вкупе с шестичасовым перерывом. А еще — мой будильник так и не успел меня разбудить. В этот раз я успел раньше, слава Ками.

— Иттекимас (я ухожу яп.), — Крикнул я, прежде чем захлопнуть дверь. Звонкий голосок своего вассала я уже не услышал, вместо этого бодро почапал к лестнице. Пользоваться лифтом по пути вниз мне и в голову не пришло. Каким вообще нужно быть лентяем, чтобы ездить на нем постоянно? Ладно еще вверх, но вниз? Всегда терпеть не мог таких людей.

В холле коротко кивнул старичку-консьержу, а неподалеку от подъезда внезапно наткнулся на Хараду. Мой непутевый сосед бежал трусцой со стороны соседнего парка, и его хитрая морда в этот раз излучала прямо таки вселенскую несправедливость вместе с непримиримой обидой.

— Она что, бегать тебя заставила? — Ехидно спросил я, — Ну, тебе не привыкать. Тем более, что в квартире неудобно.

— Ты теперь вечно будешь мне это напоминать? — Закатил глаза Рю, — Иди уже в свою шарагу. Только вечером к нам загляни: отметим наше благополучное возвращение да обсудим кое-что.

— Окей, — Сказал я и пошел к ближайшей станции метро, оставляя позади хрипящего как загнанная лошадь приятеля. А вот нечего разговаривать во время бега.

Настроение было отличным. Несмотря на мелкий моросящий дождик и вялотекущий ручей одинаковых прозрачных зонтов у прохожих вокруг, я улыбался, подставлял лицо мелким упругим каплям. В конце-концов, вода — это моя стихия!

После полной привязки рейбуцу я чувствовал себя словно заново родившимся. Вчера это ощущение скрадывала дикая усталость и сонный тупняк, но сейчас мне хотелось петь и плясать. Потому что я чувствовал свою силу, она буквально наполняла меня. Пульсировала в магоканалах, циркулировала между мной и скрытым в подпространстве гримуаром, придавала мне уверенности, даже бесшабашности. В таком состоянии мне был сам черт не брат.

Вот только эта уверенность оказалась ложной, а сила — дутой.

Я так и не понял, откуда вылетел этот мерседес. Просто из-под пелены дождя показалась черная лакированная машина и сходу втопила на полупустой трассе. Я лениво посмотрел на смазанные пятна крутящихся по асфальту колес, повернул голову в сторону, а затем мои чувства буквально взвыли от ощущения опасности и мощного Присутствия.

Автомобиль со всей скорости вылетел на пешеходную полосу. Прохожие шарахнулись в стороны, я сам лишь в последний момент сумел избежать столкновения. Кинулся в сторону, отбрасывая бесполезную сумку, прокатился спиной по тротуару, с размаху врезался в ограждение.

Мерседес проехал юзом, чуть не зацепил меня лакированным боком, а затем снова взревел двигатель. Я вскочил на ноги, но машина уже успела поравняться со мной. Передняя дверь резко открылась, сунула меня ручкой в живот. Я снова ударился о заграждение, а потом без перехода получил и задней дверцей.

Боль в животе, спине и отбитых предплечьях казалась ошеломляющей. Однако я упрямо выпрямился, даже сумел неловко отскочить в сторону, когда из машины прямо на ходу вылетел какой-то черноволосый мужик. Я не стал церемонится и начал собирать энергию.

— Рьюсуй Кен! — Крика не вышло. Я лишь с ненавистью прохрипел заветные слова, когда наполненный моей энергией водяной кулак полетел в солнечное сплетение хлыща в костюме. Тот невозмутимо отвел удар в сторону, даже не поморщившись от чиркнувшего по запястью буруна энергии.

Хлестнула по щеке тяжелая оплеуха. Вторая бросила меня на асфальт. Из последних сил мне удалось сгруппироваться, прижать локти к голове, попытаться вслепую достать врага ногой. На лодыжке тут же сомкнулась железная хватка, а я ощутил, как меня тянут за ногу и поднимают в воздух.

Последнее, что видели мои глаза — это приближающийся бортик железной ограды, об который меня ударили лбом.

Для исправления таких ошибок у нас есть исправительные лагеря.

Войнович

В себя меня привела вонь. Резкие, похожие на запах от бомжей или мусорных куч миазмы. Они пробились сквозь терпкий аромат пробудившейся от сна земли, сквозь едкий запах травяного сока и цветущих сорняков.

Я перевернулся на спину, застонал, поднял грязную, испачканную руку. Костяшки сбиты, под ногтями запеклась кровь, к запястью прилипла травинка, а на кончиках пальцев ползала парочка вездесущих муравьев.

— Ксо. Где я? Что случилось? — Снова поворот, теперь уже на бок, сгибание рук в локте — и вот я стою на четвереньках. А впереди, метрах в семи-восьми от меня, медленно ползло навстречу одно из самых странных виденных мной существ.

Грязный, спутанный комок волос размером с овчарку и широким зубастым ртом. Уродливые слипшиеся пряди дрожали при каждом движении, а слюна из пасти йокая щедро стекала по сальным отросткам и капала на землю.

Не было никаких сомнений, что это существо решило всласть отобедать лежащим без сознания человеком. Ками благослови его прошибающий нос аромат!

Я вскочил на ноги. Тело тут же повело в сторону, голова надсадно загудела. Нет, только не сейчас. Не при такой опасности! Я сделал еще пару шагов назад, на что тварь недовольно заворчала и слегка ускорилась. Медленные улиточные ползки стали более отрывистыми, рот раскрылся еще сильнее, почти во всю ширину тела.

— Хрен я тебе дам себя сожрать! — Глухая злоба пошла на пользу. Я перестал шататься, чем тут же и воспользовался, применив свой новый навык на ползущей мусорной куче.