— Ваш чай, Марина Витальевна, — Вера, как заправская домработница, появилась в гостиной с подносом в руках. Ох, не думала, что когда-нибудь увижу такое. Ну мама, ну дрессировщик. Ей бы не цветочками заниматься, а открыть школу по воспитанию жён олигархов. Отбоя от желающих не будет.

— Спасибо, Вера, садись с нами, поболтаем, — мама милостливо улыбнулась, беря с подноса хрупкую фарфоровую чашечку. И кивнула Вере в сторону кресла. Подальше, впрочем, от Егора.

— Ну, так что насчёт кавалера? — с улыбкой прищурилась она, снова повернувшись ко мне. Так просто от своего не отступится. Интересно только, а с чего у неё в этот раз любопытство взыграло? Вроде раньше не особо интересовалась моей личной жизнью.

— Нет у меня никого!

Странно, но матушку, похоже, эта информация обрадовала. Вон как расплылась в довольной улыбке.

— Ну и не надо, значит. Правильно делаешь. Сначала об учёбе надо думать, а потом о глупостях всяких… Кстати, помнишь, я тебе говорила, что мы с Егором отдыхали в Тунисе? Чудесный отдых получился. А потом ещё и в Париж заехали. По пути, можно сказать, завернули. Два дня незабываемого шоппинга. Настоящий рай для женщины. Я там и тебе несколько обновок привезла. Примеришь?

А куда деваться? Она же всё равно не успокоится, пока не добьётся своего. Отправляюсь в свою комнату и вытряхиваю ворох вещей на кровать. Да уж, разгулялась мамуля. Куда мне столько? Я, конечно, как любая девушка, люблю красиво одеваться. Но куда мне ходить во всём этом великолепии? В универ на пары?

Одно из платьев, правда, мне особо понравилось. Шёлковое великолепие, можно так его назвать. Шёлк так обволакивает моё тело, каждый изгиб, каждую выпуклость. Невесомыми складками струитсяс талии и до колен. Насыщенного тёмно-синего цвета, от чего мои голубые глаза кажутся ещё ярче, а светлые волосы ещё светлее. Дополняет наряд тонкий шёлковый пояс, а по вырезу пришиты крошечные кристаллы. К нему бы ещё хрустальные туфельки, и можно сразу на бал. Золушка готова.

В том, что платье мне действительно идёт, и понимаю по неприкрытому восхищению, промелькнувшему во взгляде Егора. Значит, понравилась. К сожалению, мама тоже это замечает, и тут же поспешно собирается домой. Смешно, право слово. Неужели она всерьёз считает, что я собираюсь уводить у неё мужа?

Вечером, когда уже лежала в кровати и смотрела второй сезон «Игры престолов» на компьютере, неожиданно пришло сообщение на телефон. Кто это может быть? Вика соскучилась по любимой соседке? А нет, это не Вика.

«Добрый вечер, не спишь ещё? Повидалась с родителями? А мы сегодня все аттракционы опробовали. Жаль только, что без тебя. Надеюсь, в следующий раз не откажешься.»

Андрей! Сердце непривычно заныло. Как они там повеселились? И как бы мне хотелось пойти вместе с ними. Там наверняка было настоящее, живое веселье. Не то, что в этом склепе. Все сидят по своим комнатам, и в доме царит прямо-таки гробовая тишина. Отец приехал только двадцать минут назад, да и то ко мне не зашёл, не поздоровался. Как будто меня здесь и нет.

«Не сплю. Уже хочу обратно. Надоело здесь всё. Оченьхотела поехать с вами. Люблю аттракционы. Надеюсь, что ещё позовёте.»

Нажимаю «отправить» и, затаив дыхание, жду ответа. Ответ приходит очень скоро.

«Не переживай. Я тоже не люблю слишком часто ездить к родителям. Достают своими расспросами и переживаниями. Но тут никуда не денешься. Только потерпеть. Сил тебе, Ева. Спокойной ночи.»

И смешной такой смайлик-обнимашка. Какой миленький! Даже сама не заметила, как в порыве чувств телефон обняла. А когда заметила, то сразу его отбросила в сторону. Ещё чего не хватало. С телефонами обниматься.

Утром проснулась разбитая и невыспавшаяся. Всю ночь снилось что-то непонятное. То аттракционы с Иринкой и Никиткой, то я одна хожу по развлекательному центру и ищу их, даже сама не понимая, зачем. А под утро вообще приснилось, что мы с Андреем целуемся на этих самых аттракционах. Что-то слишком много лишнего стало в моих мыслях.

После такого сна быстрее в душ, чтобы успокоить разгорячённое тело. Ну и ну. Такого со мной ещё не бывало. Не успела выйти из душа, как уже послышался шорох у моей двери. Кто-то осторожно пытался войти, поворачивая дверную ручку. Верочка, кто ж ещё. Никак не может усвоить, что я всегда запираюсь изнутри. Привычка у меня такая. Ненавижу, когда лезут в моё личное пространство.

— Евочка, ты спишь? Открой мне, пожалуйста! — после нескольких бесплодных попыток открыть дверь, у неё хватает ума просто постучаться.

— Что ты хотела? — я тоже дверь не тороплюсь открывать. Её же потом не выгонишь. Ей здесь вечно не с кем поговорить и она считает, что мне безумно интересно слушать о её неудачницах-подружках, на фоне которых она сама себе кажется такой вот королевишной.

— Завтрак через полчаса. Поторопись! Твой папа не любит, когда опаздывают к столу, — после этого последовала ещё одна попытка открыть дверь. Ещё бы, наши не сдаются!

— Я поняла! Скоро буду!

Даже через дверь до меня доносится полный разочарования Верин вздох. Вряд ли за завтраком отец разрешает ей много болтать. За почти восемь лет брака ничего не изменилось. Вера в этом доме играет чётко определённую ей роль. Украшение интереьера. Не больше, не меньше. Даже мама, накануне вечером, побывав в гостях, лишний раз указала ей на её место.

Ладно, это всё, конечно, хорошо, но надо и правда поторапливаться, чтобы с утра пораньше не испортить отцу настроение. У него давний бзик насчёт совместных воскресных завтраков.

Высушив волосы, ненадолго притормозила возле гардеробной. А я уже и забыла, какой богатый у меня здесь выбор. Столько одежды, что глаза разбегаются! Помня об отцовских предпочтениях, и вспоминая о нашей последней ссоре из-за моего неприличного внешнего вида, сейчас решаю выбрать что-нибудь поскромней. Домашние лёгкие штаны тёмно-синего цвета и футболка с короткими рукавами в бело-голубую полоску. То, что доктор прописал.

Когда спускаюсь в столовую, отец с Верой уже сидят за столом. Но я, похоже, не опоздала, потому что выглядит отец весьма доброжелательно. Буду надеяться, что первое впечатление не обманчиво.

— Доброе утро, Ева, присаживайся, — отец кивает мне на свободный стул по правую руку от него, и я спешу воспользоваться приглашением, — наконец-то я тебя увидел. Вчера слишком поздно приехал. Не стал тебя будить.

— Работы много? — осторожно спрашиваю, стараясь, чтобы на лице не проскользнула усмешка. Знаю я его работу в субботу вечером. Сколько раз он приходил с этой «работы», весь пропахший женскими духами. После такой «субботней работы», кстати говоря, у него и появилась Вера, каким-то чудом сумевшая не стать девочкой на вечер.

— Да, хватает, — мне сейчас показалось, или в его голосе проскользнули предупреждающие нотки? Понял, наверное, куда я клоню. Ну да ладно, это я так, из чистого озорства поддразнить хотела.

— Мама вчера приезжала.

— Знаю. Она недавно вернулась с отдыха. Что рассказывает? Хорошо отдохнула?

— Да, очень. Привезла мне кучу новой одежды. Даже не знаю, куда мне столько.

— Одежды для девушки много не бывает, — заявил отец к моему глубочайшему удивлению. Нет, он никогда не экономил ни на мне, ни на маме, когда они были женаты, ни на Вере теперь. Но он всегда считал это баловством, а не необходимостью.

— Особенно, если она может позволить её себе сама, — не упускаю момента поддеть Веру, целиком и полностью живущую за счёт мужа. Хотя в этом она сможет меня переспорить, но вряд ли решится в присутствии мужа открыть рот на такую пустяковую тему. Обычно он терпеть не может глупой женской болтовни, и сразу её обрывает. Но сейчас, неожиданно, выступает на её стороне.

— Тебе лучше не брать пример с матери, и не кичиться своей независимостью, дочь. Сила женщины в её слабости. Это тебе Вера хорошо может объяснить. А предназначение — сидеть дома и заниматься воспитание детей. Никогда не уважал дамочек, которые в перерывах между работой и другими важными для них вещами, и домой-то зайти не успевают.