Пила кофе чашку за чашкой. Бесцельно слонялась по залам.

Поняла, что в Златогорске надо будет где-то остановиться. Не знаю, как надолго я там останусь.

Пыталась заказать отель, но ничего не получилось. То оплата не проходила, то авторизоваться не могла. Видимо, от волнения я делала что-то не так.

Позвонила Кристине.

- Я прилечу поздно ночью. Можешь заказать мне отель? У меня не получается.

- Зачем тебе отель? Приезжай ко мне. Так будет лучше. И не волнуйся. Главное, что жив.

- Спасибо, Кристина, - я завершила звонок.

И тут слезы полились из глаз нескончаемым потоком. Плакала и не могла остановиться.

Зачем я тогда уехала? Останься я с Дмитрием, возможно, все было бы иначе? Что с ним? Насколько все серьезно?

Ненавижу ночные полеты. Лететь полтора часа, а кажется, что вечность. Сон не шел, мысли, одна хуже другой лезли в голову. Не могла прогнать их, как ни старалась.

Едва дождалась приземления. Кристина ждала в аэропорту. Настоящий друг никогда не бросит в беде. Я снова расплакалась. Она обняла меня:

- Верь в лучшее. Завтра увидишь Дмитрия.

Но Кристина ошиблась. Все оказалось не так просто. С раннего утра мы обзванивали все клиники, и частные, и муниципальные. Но везде отвечали стандартно, что подобную информацию сообщают только близким родственникам. Особенно если учесть, что это могло быть покушение.

Поехала в загородный дом Рудницкого. Дальше ворот коттеджного поселка меня не пустили.

Наконец, после бесполезных метаний по городу я вернулась в квартиру к Кристине. Она сегодня взяла отгул и помогала мне по мере своих сил.

- Прости, обзвонила всех, кого могла, - устало сообщила мне она. – Ничего не выяснила. Весь день висела на телефоне. Результат – ноль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы пили чай, и я пыталась мыслить здраво. Кто может помочь мне найти Дмитрия? Его отец? Нет, он даже говорить со мной не будет.

И тут меня осенило.

Я отставила чашку и вскочила из-за стола.

- Ты куда? – Кристина удивленно посмотрела на меня.

- Дмитрий попал в аварию, когда возвращался с одного из своих заводов, - я быстро открыла ноутбук и скоро нашла адрес нужного мне предприятия.

- Тебя дальше проходной не пустят, - вздохнула Кристина.

- И не надо. Я подожду у ворот. Мне нужен Сергей. Или Артем. Уверена, кто-то из них там появится.

Уже через полчаса мы сидели в машине Кристины рядом с проходной.

- Как ты их узнаешь? Они же не пешком выйдут с завода?

- Я узнаю их машины, - напряженно всматривалась во всех, кто попадал в поле моего зрения.

Мне повезло. Сергей вышел из проходной и направился к одному из только что подъехавших автомобилей.

Я выскочила из машины и бросилась к нему. Он среагировал мгновенно – резко оглянулся и замер в напряжении.

- Сергей, подожди! – я задыхалась от волнения.

- Добрый день, Лидия Константиновна, - я видела, что он узнал меня и расслабился. – Не ожидал вас увидеть.

- Что с Дмитрием? С Дмитрием Павловичем? Он серьезно пострадал в аварии? – мой голос дрожал и срывался.

- Пока сложно сказать. Но он уже пришел в себя. Врачи надеются на лучшее.

Я закрыла лицо руками и разрыдалась. Сергей погладил меня по плечу.

- Его жизни ничто не угрожает. Не расстраивайтесь, он справится. Он сильный, - телохранитель протянул мне большой носовой платок.

Вытерла слезы, попыталась взять себя в руки.

- Мне очень нужна твоя помощь.

- Простите, я сейчас должен ехать.

- Сергей, ты же все понимаешь, - я умоляюще посмотрела на него. – Я не знаю, что тут случилось. Не знаю подробностей. Да это и неважно. Но я должна видеть Рудницкого.

- У меня на ваш счет четкие указания, простите.

- Он не хочет меня видеть?

- Нет.

Значит, Дмитрий знал, что я приеду... Конечно, знал. Мы чувствуем друг друга на расстоянии.

- Сергей, я тебя очень прошу, ничего ему не говори.

- Я должен.

- Хорошо, пусть так. Но ты можешь дать мне номер своего мобильника? Пожалуйста! Я тебя очень прошу. Я просто хочу знать, как он, что с ним. Я не буду тебе надоедать, правда. Буду только иногда звонить.

Сергей улыбнулся. Видимо, я смогла тронуть его.

- Я не скажу Дмитрию Павловичу, что видел вас. Диктуйте номер, я вам сам позвоню. Обещаю. Не сегодня, но позвоню.

- Спасибо, - я была бесконечно благодарна Сергею.

Он выполняет свои обязанности. Это его работа. Он предан Рудницкому и не станет нарушать его запретов. Но я была уверена, Сергей позвонит мне. Он сдержит слово.

Вернулась в машину. Кристина осторожно тронула мою руку:

- Ну что?

- Сергей обещал мне позвонить. Все, поехали отсюда. Больше тут делать нечего.

Кристина не разрешила мне поселиться в отеле. Настояла, чтобы я осталась у нее.

Я почти не выходила из дома. Только иногда купить продукты. Прошла неделя, другая. Сергей не звонил. Но я ждала и верила.

Сидела за ноутбуком и просматривала новости. Из них я поняла, что Дмитрий передал отцу самый крупный завод корпорации. У Рудницкого-младшего серьезные проблемы с бизнесом, в то время как его отец процветает.

Губернатор под следствием. Проворовался.

Мой бывший муж зря сделал на него ставку. Теперь у Яна тоже серьезные проблемы с журналом. Он судится с каким-то местным банкиром из-за скандальной публикации. Банкир обвиняет Яна в клевете. И некому бедного Яна поддержать, ведь губернатору грозит реальный срок.

Но Ян продолжает посещать модные тусовки. Он словно одержим идеей покорить мир любой ценой.

Однажды утром зазвонил мобильник. Не сомневалась, что это Сергей.

Руки дрожали, я едва не выронила трубку.

- Слушаю, - не узнала своего голоса.

- Приезжайте в Областную клинику. Ожоговый корпус. Я встречу у входа.

- Ожоговый? – прошептала я.

- Да. Не волнуйтесь, все уже хорошо. Я провожу вас. Дмитрий Павлович не знает, что вы придете. Это под мою ответственность.

- Спасибо. Я тебе бесконечно благодарна, - сердце колотилось как бешеное. Спазм перехватил горло.

Скоро я увижу Дмитрия. Будет ли он рад, что я нашла его?

Открыл глаза. Белый потолок, запах лекарств. Я в больнице. Значит, жив.

Попытался пошевелиться – резкая боль в теле заставила замереть.

- Доброе утро, - надо мной склонилась медсестра. Полная, розовощекая, похожая на сдобную булочку. – Как себя чувствуете?

- Пока не знаю, - попытался улыбнуться. И понял, что не могу. Лицо забинтовано.

Я все помнил – яркие вспышки, их было две. Потом удар, меня потащило по асфальту. Пламя окружило, подбираясь все ближе, его языки лизали тело, а я не мог шевелиться и ничего не чувствовал. Видимо, это был шок. Мотоцикл лежал рядом. Потом взрыв и темнота.

- Раз можете говорить, значит, уже неплохо, - улыбнулась медсестра.

- Моей матери сообщили? – боялся, что у мамы не выдержит сердце.

- Пока нет. Один из ваших сотрудников сказал, что у нее проблемы со здоровьем и подобные вещи надо сообщать очень осторожно. Он поехал к ней. Деликатно объяснит ситуацию.

- Кто?

- Ваш заместитель. Тишин, если не ошибаюсь.

Ну, этот все сделает как надо. Я в нем не сомневаюсь.

- Как давно я здесь?

- Два дня. Вчера вас прооперировали, сейчас вы в реанимации. Все жизненные показатели в норме. У вас сильный организм.

- Что есть, то есть, - я все-таки смог улыбнуться. Почувствовал, как болезненно натянулась кожа на лице. – Я сильно обгорел?

Медсестра замялась.

- Говорите правду. Я готов ко всему. Жив – уже хорошо. Остальное приложится.

- Довольно сильно, - медсестра набирала в шприц лекарство. – Но отделались легко, если в данной ситуации можно так сказать. Лицо защитил шлем, повреждена частично левая щека. Шрам останется. Позже сможете сделать пластическую операцию. Больше всего пострадала спина. Но и это поправимо. Вы родились в рубашке. Переломов нет, серьезных внутренних повреждений тоже, - медсестра сделала мне укол в предплечье. – Это снотворное. В вашем положении сон – лучшее лекарство. Отдыхайте. Врач осмотрит вас после обеда. Еще один укол, и я от вас отстану.