— О, Боже. Я в курсе, как это ощущается, — брюзжал Ривер.

— Я смог поймать это… — объявил Сет, показывая восемь-десять фотографий пары, ощупывающей и полирующей друг другу миндалины.

— Срань Господня, — выдал Бек.

Вскочив с кресла, он развернулся и вперился в Стерлинга пристальным взглядом. От Хаммера исходила надежда, сразу же омывающая Лиама и купающая его в теплых волнах оптимизма и уверенности. Этот двойной эффект едва не свалил его, к чертям.

Медленная улыбка растянула лицо юриста. Не говоря ни слова, Барнс встал и вытянул из нагрудного кармана телефон.

— Только что я получил электронное письмо из прокуратуры с именем свидетеля. — Понимающая ухмылка заиграла на его губах. — Это звезда вашего видео… леди, я использую это определение очень расплывчато, по имени Марли Нейтелнаш.

— Ты имеешь в виду Марли Гадкаясука? — прорычал Хаммер. — Ага.

Кивнув, Стерлинг нажал на кнопку, затем прижал устройство к уху.

— Привет, Арни, это Стерлинг. Да. Да, наша игра в гольф все еще назначена на завтра. Звоню узнать, могу ли я подъехать к тебе сегодня после полудня. Я достал кое-какую невероятную информацию, касающуюся дела Хаммермана, которую ты должен увидеть. Это дерьмо сразит тебя наповал. О, и, возможно, ты захочешь выдать ордер на арест Марли Нейтелнаш, свидетеля обвинения, а так же нашего общего друга, помощника прокурора Тода Веллингтона. — Он помолчал, а его губы были растянуты в улыбке. — Да, ты все услышал правильно. Этот напыщенный хрен не будет разгуливать около твоего зала суда… да и еще чьего-нибудь. Это будет невозможно после его отстранения. Да. Я принесу тебе доказательства, и их будет больше, чем ты можешь себе представить. Хорошо. Спасибо, Арни. Увидимся.

— Подожди! Ты не можешь забрать видео, — возразил Бек. — Мы еще не увидели остального.

Лиам и Хаммер проигнорировали насмехающегося ублюдка. Оба, задержав дыхание, подошли к Барнсу.

— Так все закончено? — спросил Хаммер, голос его слегка дрогнул.

Сжав плечо друга, Лиам почувствовал, как тот дрожит под его ладонью.

В жесте отеческой поддержки, Барнс похлопал Хаммера по руке.

— Не могу сказать определенно, но после того, как я покажу все это судье Айерсу, верю, что твои проблемы закончатся. — Стерлинг посмотрел поверх их плеч и кивнул Сету.

— У меня имеется отрежиссированная, детская версия этого видео. Только признания и никакого секса.

— Прекрасно. — Стерлинг улыбнулся. — Я знаю, что никто из вас, парни, никогда не станет записывать сексуальный акт без согласия его партнеров и не влипнет своей задницей в неприятности, верно?

— Я, награжденный знаком отличия герой войны, никогда бы не сделал подобного, — усмехнулся Ривер.

— Я отказываюсь свидетельствовать против самого себя. — Сет подмигнул, поигрывая DVD-дисками, как игральными картами. — Джентльмены, для ваших коллекций порнографии я сделал копии с перчинкой.

— Я пас. Мне это нахер не нужно, — прорычал Хаммер.

— Мне тоже. Иисусе, мужик. О чем ты, черт подери, думал? — проворчал Лиам.

— О, сладости, — веселился Бек, подскочив и схватив один.

— Я обязательно сообщу Хэвенли, насколько нетерпеливым ты был, пополняя свою коллекцию порно, — глумился Сет.

Бек показал ему неприличный жест.

— А я скажу ей, что ты это записывал.

После того, как Сет передал Стерлингу диск исключительно с признаниями, наряду с другими обличающими доказательствами, юрист пообещал позвонить сразу же, как только у него появятся новости, а затем отбыл.

Хаммер подошел к Риверу и протянул ему руку. Когда брат Рейн принял ее, Макен сморгнул слезы.

— Я, блять, даже не знаю, как тебя отблагодарить.

— Тебе и не нужно, тем более что я сам все это начал. Я просто рад, что твой вкус на женщин улучшился.

Хаммер фыркнул и сделал Сету жест рукой, чтобы тот присоединился к мужским объятиям. Пока эти трое стояли, улыбаясь и обсуждая подробности проведенной операции, сердце Лиама воспарило.

В порыве братской любви Бек встал со своего кресла и запустил видео по новой.

— О, смотрите, — призвал Дункан, показывая пальцем в экран. — Ривер пытается подчинить зверя. Прямо как Кинг-Конг.

— Ты имел в виду Королеву вагин? — фыркнул Бек.

— А теперь он готов уложить свою волынку, — Дункан рассмеялся. — Иисусе, твой член такой же большой, как Транс-Аляскинский трубопровод. Поведай мне, у него имеются собственные сердце и легкие?

Ривер оскалился, отстранившись от Хаммера, затем присел рядом с отцом Лиама.

— Нет, но думаю, он немного испугался ее.

— Это вовсе не большой член, — Бек схватился за собственный пах. — Вот это большой член.

— Я так разозлился на Марли, когда записывал это дерьмо, что хотел пройти в номер Ривера и раз пятьдесят пнуть по ней, — сказал Сет. — Я этого не сделал, потому что побоялся потерять свой ботинок.

Лиам и Хаммер в унисон захохотали.

— О, она раздвигает ноги, — проревел Дункан. — Господи помилуй! Ее влагалище размером с коридор. Кто-нибудь, бросьте мальчику веревку.

— Верь мне, Дункан, — проговорил Ривер, растягивая слова. — Мне бы больше понравилось оттрахать коридор. Я щупал манекены, чьи тела были более податливыми, чем ее.

— Пошли, — Хаммер кивнул Лиаму. — Давай найдем Рейн.

— Я с тобой. Я уже достаточно увидел. Еще немного — и меня вырвет.

Поднявшись вверх по лестнице, они встретили Брин, спускавшуюся вниз.

— Не ходи в медиа-зал, мам, — предупредил Лиам.

— И в мыслях не было, мальчик мой, — проворчала она. — Иди к своей девочке. Она очень хочет увидеть вас обоих.

Не нуждаясь в дальнейшем поощрении, они поспешили в свою спальню.

Рейн повернулась и одарила их сияющей улыбкой.

Они бросились к ней и, обняв с двух сторон, покрывали поцелуями, пока она хихикала, как школьница. Взволнованная. Счастливая. Свободная.

— Ох, прелесть, — выдохнул Хаммер. — Каким образом, черт подери, я когда-нибудь смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала?

— Просто скажи мне, что все это действительно закончилось.

— Пока мы разговариваем, Стерлинг направляется на встречу с судьей, — пояснил Хаммер. — Он позвонит. Затем, надеюсь, у нас будет что отпраздновать.

— Так и будет, — заверил Лиам. — Поверь мне. По крайней мере, пока мама здесь. После ее отъезда я могу потерять свое паучье чутье, но сейчас…

И они втроем просто рассмеялись.

И это ощущалось хорошо.

Вероятность свободы была сладкой на вкус. Все они желали начать свою долгую и счастливую совместную жизнь. Темная туча, что так долго висела над их головами, начала рассеиваться.

Хаммер не знал, сколько прошло времени с тех пор, как они с Лиамом присоединились к Рейн в спальне. Его это и не волновало. Все, чего он хотел, это оставаться рядом с ними, держать Рейн в объятиях и глубоко погружаться в ее рот.

Если и были два человека, которые олицетворяли собой любовь к нему, то это были Лиам и Рейн. Только они оставались с ним в самые темные часы. Лиам уберег его от необратимой ошибки. Своими попытками положить конец его неприятностям с законом Рейн пыталась удержать его от сумасшествия. Хаммер даже не знал, как выразить свою благодарность.

Его внимание привлек стук в дверь. На пороге стоял Бек, сияя почти торжественной улыбкой на лице и держа в руках небезызвестный DVD-диск.

— Мы с Сетом отчаливаем. Ривер внизу с Брин и Дунканом. — Бек многозначительно посмотрел на Лиама. — Твой старик охренительно забавный, но мама? Эта женщина пугает меня до усрачки.

Трио не могло не улыбнуться. Теперь, как только Стерлинг позвонит с хорошими новостями, их жизнь станет полноценной.

Бек стал серьезным.

— Я переживаю за вас, ребята. Надеюсь, вы навсегда оставите все это дерьмо позади.

— Спасибо. — Хаммер кивнул, а Бек помахал рукой и ушел.

Макен бросил взгляд на часы на прикроватной тумбочке. Проклятье, почему так долго? Кишки стянуло от беспокойства. Что, если судья Айерс захочет больше доказательств?