Впрочем, способного ли?.. Почему ящер выпустил жертву? Что помешало ему просто взять необходимое, не затевая дурацкую торговлю и сводя к минимуму собственный риск? Во всяком случае, не опасение столкнуться с бойцами Ассамблеи. Слова Павла о «прицеле» были даже не блефом – глупостью. Никто не сумел бы попасть внутрь «паузы» без другой такой же, предварительно синхронизированной с прибором ящера.

Поведение смарра можно было объяснить только одним – цель встречи была в самой встрече. Рептилиям зачем-то понадобилось продемонстрировать свое присутствие и, возможно, припугнуть землянина, что с успехом и было проделано.

Какой реакции ждут от него мастера интриг и предсказаний? Бегства? Попытки затаиться? А может быть, порыва забрать и перепрятать из тайника что-то по-настоящему ценное для них? Например, заехать в гостиницу и увезти за город Тому…

Павел усмехнулся: а вот такой выходки смарры от землянина, случайно, не ждали? Он подобрал телефон с правого сиденья и, не глядя, набрал номер. Филиппыч отозвался быстро, но недружелюбно:

– Вот умеешь ты позвонить, пехота! Как всегда, вовремя…

Чем бы он ни занимался – вез Федору труп для подсадки в «Мерседес» или разбирал с эмчеэсовцами завал на железнодорожных путях, – тянуть резину было некогда.

– Я встречался со смарром, – оборвал его Павел. – Ты был прав, договориться не удалось.

– А-а-а… – протянул Филиппыч. – Тогда почему ты…

Он не закончил, но смысл вопроса был очевиден: «Почему ты еще жив?»

– Я не знаю, – честно сказал Павел. – И не в этом дело. Просто найди мне господина Уния, и как можно быстрее.

– Зачем?

Павел вздохнул и сдержался от хамства.

– Просто узнай, где он находится. И перезвони мне на этот номер.

– Не буду я ничего узнавать, – брякнул Филиппыч, но возмутиться Павел не успел. – Дома он, в московской квартире. Десять минут назад звонил мне, просил организовать допуск в морг для опознания «твоего» тела.

На благодарности Павел тратить время не стал. Развязка Ленинградского с Третьим транспортным подвернулась очень вовремя, теперь до земной резиденции главы Миссии оставалось полтора десятка минут езды.

Проспект Мира, 146, знакомый адрес: все высокие иерархи Миссии атлантов почему-то предпочитали селиться именно здесь. Подъездная дверь с кодовым замком тоже знакомая. Едва ли обычные жильцы понимали, как именно этот замок сортирует посетителей на тех, кого можно впускать и кого нельзя, но повода быть недовольными они не имели.

Входной код был несложный, Филиппыч разведал его давно. Но для постороннего этот набор из четырех цифр был совершенно бесполезен.

Павел вздохнул и набрал на домофоне номер квартиры. Ответили ему сразу. Неудивительно, один из трех телохранителей главы Миссии всегда около трубки.

– Да?.. – Мягкий акцент сына Посейдона пробивался даже в этом коротком слове. Впрочем, возможно, это было все, что атлант знал по-русски.

Павел напрягся и сформулировал предельно корректный для своего психологического состояния ответ:

– Передай Унию, Головин пришел.

Пауза была слишком длинной. Настолько, что Павел усомнился: понял ли его слова собеседник на другом конце провода.

– Оставайся у двери, землянин, – распорядился наконец воин, проявляя недюжинное знание местного диалекта.

Домофон щелкнул, прерывая связь. Павел пожал плечами и отступил на шаг. Конечно, он останется, не думали же они, что избавятся от него так просто…

Шестой этаж – два десятка секунд для тренированного бойца. Атланты успели раньше. На счете «шестнадцать» подъездная дверь распахнулась, и трое служителей Посейдона скользнули в ночную тишину. Наверное, при желании и некотором везении Павел мог бы выйти из охвата, но сейчас обострение не входило в его планы.

– Оружие? – лаконично осведомился боец, оказавшийся спереди. И двое заступивших за спину молчаливо присоединились к вопросу.

– Нету. – Павел развел в стороны руки. – Можешь сканировать.

В приглашении атлант не нуждался. Зажав светящийся стик за торцы между большим и указательным пальцем, он прошелся по телу землянина. Павел покорно стерпел короткую электрическую судорогу.

– Наверх, – наконец распорядился телохранитель, удовлетворившись осмотром. – Господин Уний ждет.

Поднимались бойцы, к счастью, не пешком. Нереально чистый лифт (спасибо «разборчивой» двери) выпустил конвой на хорошо освещенную, до блеска надраенную лестничную площадку. Шедший впереди телохранитель открыл сейфовую дверь своим ключом и первым ступил в прихожую. Двое оставшихся вошли сразу вслед за Павлом и неуловимо быстро перестроились. Теперь это был не конвой – стена, отделявшая хозяина от гостя. Стена непроницаемая, несмотря на то что видимого препятствия между Павлом и главой Миссии так и не появилось.

Господин Уний встречал землянина в кресле прямо в прихожей. Впрочем, в прихожей ли? Роскошный ковер от самой двери, витиеватые бра на стенах, витражи в окнах… Скорее холл и по совместительству, возможно, приемная. Так или иначе приглашать гостя в квартиру атлант не торопился.

– Действительно, Головин… – произнес он наконец, задумчиво осматривая Павла с головы до ног. – Ты умеешь делать сюрпризы, землянин.

Тот коротко поклонился. Заметив второе кресло, Павел бросил куртку на подлокотник и, не дожидаясь приглашения, уселся.

– Слуга Брахмир почти поверил в твою смерть, – известил его глава Миссии.

– А Градобор? – произнес Павел, чтобы сказать хоть что-то. Дальнейшее его молчание могло стать вызовом.

– Градобор пока не в форме. – Господин Уний сделал многозначительную паузу. – Даже нашей медицине нужно время на реабилитацию после поражения электричеством и обширного ожога. Впрочем, ты это знаешь.

Павел кивнул, он действительно знал.

– А… ты? Тоже поверил?

Почти фамильярное обращение как бы выводило собеседников на один уровень, чего атлант стерпеть, конечно, же не мог.

– Не позволяй себе лишнего, Головин! Я отлично знаю, что такое обращение в твоем языке является способом оскорбить!

– Потому ты используешь его так часто? – парировал Павел. Он нарывался на гнев иерарха и отлично понимал это. Однако тон переговоров следовало задать с самого начала: прогибаться под атланта он не собирался.

– Ты не слишком догадлив, если понял это только сейчас, – прошипел глава Миссии, почти уподобившись смарру. – Впрочем, я могу исправить ситуацию раз и навсегда! Гипербореи не станут протестовать – они уже считают тебя мертвым.

– Ты не убьешь меня раньше, чем поймешь, зачем я пришел, – охладил его пыл Павел. – А после этого и подавно. Что же касается обращения… На «ты» мы зовем не только недостойных уважения. Но еще и друзей… или деловых партнеров. Первым ты, слава богу, никогда не станешь, а вот вторым – к сожалению, имеешь шанс.

Господин Уний был истинным атлантом. Рука его почти мгновенно оделась «ежиком» пляшущих голубых разрядов – на таком расстоянии для удара ему не нужно было даже стика. Но господин Уний был умным атлантом, и уже через секунду электрические отблески погасли в его глазах.

Павел глубоко втянул воздух с привкусом озона и усилием воли расслабил мускулатуру.

– Пронин был на редкость убедителен, – через силу произнес глава Миссии. – И на редкость настойчив… Но я все-таки поверил: трудно было устоять перед таким соблазном. Операция провалилась бы, но Земной отдел в будущем стал бы гораздо более предсказуем.

– Благодарю. – Павел скривил подобие улыбки. – Однако об операции… Я пришел как раз за этим.

– То есть провалить ее? – Атлант едва не фыркнул.

– Поддержать, если это еще возможно. Но сначала я хочу понять все до конца. Ты приказал своему воину устроить мне побег?

– Разумеется. – Господин Уний поморщился на обращение, но в его тоне все же проскользнуло удовлетворение от своего удачного хода в сложной партии.

– Ты собираешься переиграть гипербореев и зарядить «паузы» только себе.