Кто-то сильно хватает меня за запястье. Я оборачиваюсь, чтобы накричать или, возможно, подраться, когда неясные очертания кого-то резко тянут к себе, прижимаясь тазом к моему животу и затмевая меня своим ростом. Я едва замечаю вспышку голубых глаз, перед тем, как мое лицо наклоняют и целуют, пробуя языком на вкус мои губы и язык, затем исследуют губами изгиб рта. Поцелуй распространяет жар от моего языка к горлу, к легким, к моему сердцу, вниз к животу, а затем еще ниже. Всё горит. Я не могу дышать – поцелуй меня заморозил, заблокировал на месте, полностью обездвижил. Это мой первый. Мой первый поцелуй! Колени слабеют, и я издаю глупый тихий стон. Я как идиотка следую клише?! Как глупо позволить этому человеку...

Затем я понимаю, что голубые глаза принадлежат Джеку.

И понимаю, что Джек Хантер украл мой первый поцелуй прямо перед всей школой. Все вокруг свистят, улюлюкают. Я чувствую запах одеколона Джека, вкус перца и мяты его рта на своем языке, он наклоняется и шепчет:

– Если хочешь войны, Айсис Блейк, ты её получишь.

Целых сорок секунд, после того, как Джек Хантер поцеловал меня и ушел, я слишком потрясена, чтобы двигаться. Так просто. Так просто мой первый поцелуй ушел к Выпендрежному Принцу Ист Саммита. Не к тому, кого я действительно люблю. Черт, даже не к тому, кто мне нравится. Он был принесен в жертву, как маленькая беспомощная ритуальная жрица на алтаре черствого кретина.

И весь Ист Саммит Хай это видел. Он не мог выбрать более идеального времени, вся толпа, идущая после ланча, увидела это, а я, идиотка, случайно нашла идеальное место – единственный коридор, который связывает кафе с главным входом. Я бросила вызов, и он атаковал как ягуар.

Когда мой шок проходит, я обнаруживаю две вещи:

1. Он хорош. Очень, очень хорош. Не в поцелуе. Нет, определенно нет. Я просто была шокирована и всё. Именно поэтому не могла дышать. Нет, я имела в виду, что он очень хороший игрок. Я начала игру на вечеринке, положив начало слухам, а Джек только что сделал первый выстрел, который попал в яблочко. Сама не сделала бы лучше. Я имею дело с выдающимся умом. Возможно с правонарушителем. Это зависит от того, сколько чашек детской крови в день он выпивает.

2. Он украл мой первый поцелуй! И сейчас, когда все увидели, что у меня от поцелуя подкосились коленки (слабые колени характерны для моей семьи, нам всем нужны трости, ничего необычного), они никогда не поверят слуху о том, что он плохо целуется. В то, что Джек плохо поцеловал меня. Теперь я лгунья. Хантер выставил меня вруньей перед всеми всего за каких-то десять секунд. Мой титул изменился от Новой Девочки до Новой-Девочки-Которая-Солгала-Сказав-Что-Джек-Хантер-Плохо-Целуется. Украл мой первый поцелуй и разрушил мою репутацию, но важнее всего то, что он украл мой первый поцелуй тогда, когда я думала, что никто и никогда его не получит. Никто не получал до настоящего момента! Я прожила семнадцать лет жизни без единого поцелуя от парня. Уродин не целуют – это факт. Безымянный никогда даже не пытался поцеловать меня. Я похоронила надежды на любой поцелуй под могилой в девять миллиардов футов, в которой спрятано мое уважение к мужчинам.

Ноги снова несут меня к аудитории миссис Грегори. Я слышу свое имя, срывающееся с губ окружающих, и чувствую, как они пялятся на меня. Мне нужно спланировать следующий шаг против Джека. Нужно заставить его извиниться перед Кайлой любым способом. Мне нужно повернуть всё назад и спасти свою репутацию. Но всё это просто смешивается с какофонией слабого гудения в моей голове, три слова отдаются эхом.

Меня сейчас поцеловали.

Меня сейчас поцеловали.

Я яростно трясу головой, чтобы очистить её, одна из моих сережек в форме божьей коровки слетает. Беру в ладошки маленькое создание и ласково тру эмаль. Успокойся, мистер Божья коровка. Никуда не уходи. Я по-прежнему люблю тебя. Ты для меня единственный. Этот поцелуй ничего для меня не значил – это просто метод Джека, чтобы выставить меня лгуньей.

Как только мистер Божья коровка успокаивается, сажусь на свое комфортное место. Пока миссис Грегори болтает без умолку насчет такого дерьма как матричное уравнение, я умело собираю по кусочкам произошедшее только что, конечно, отредактированного со своей точки зрения. Прежде всего. Вычеркиваю поцелуй. Не нужно, чтобы я о нем когда-либо вспоминала снова. Мужчины – подонки, а Джек Хантер самый худший подонок. Если кто-нибудь спросит, то отвечу, что подарила свой первый поцелуй Джонни Деппу или/и Тому Хиддлстону. Может быть одновременно?! Сделаю себе заметку: прежде чем передавать эту информацию, проверить реальную вероятность данного факта с помощью калькулятора.

Насчет остального: я видела, как разговаривали мистер Эванс и Джек. Скорее всего, несколько высокомерных колледжей хотят, чтобы Джек у них учился. Возможно у него хорошие оценки? Я не считала его умным, но поняла это, когда он выбрал идеальное время для того, чтобы всё случилось в холле. И он пользуется странными словами, поэтому, возможно, он огромный зануда. Честно говоря, я тоже пользуюсь этими словами, но это из-за того, что я потрясающая. У Джека нет такого оправдания. Эванс и Джек вели речь о каком-то человеке женского пола – «Ей станет лучше с тобой или без тебя здесь». Кто она? И как она удерживает Джека от поступления в колледж?

Это загадка, на которую у меня нет времени. Я прячу информацию поглубже в свой мозг на случай, если мне понадобится действительно сверхмощное средство нападения на Джека в ближайшие дни, но пока оставляю всё так. Я должна разработать план, как унизить этого парня, а не беспокоиться о его будущем. Ну, до тех пор, пока будущее меня не втянет. Тогда хорошо, мне, возможно, придется поинтересоваться этим, для абсолютной уверенности, что он будет заперт внизу постоянной мерной шкалы.

И как, черт побери, он узнал имя Безымянного? Не похоже, чтобы обо мне писали в газетах во Флориде – это очень личная, щепетильная и конкретная информация. И если Джек каким-то образом выяснил имя Безымянного, способен ли он узнать о том, что произошло между нами?

Я быстро расписываю план войны шариковой ручкой на тыльной стороне руки:

1. Оценить угрозу.

2. Определить слабые места.

3. Использовать эти слабые места.

4. Победить.

– Айсис? – резко говорит миссис Грегори. – Ты уделишь внимание проблеме, написанной на доске?

– Семьдесят два, – говорю я, сползая вниз со своего стула, чтобы спрятаться под партой.

– Извини?

– Ответ, – кричу я из-под дерева. – Семьдесят два.

Она выглядит удивленной, но быстро осматривает уравнение и начинает считать на чистом участке доски: думает, я не вижу. Весь класс смотрит на меня, затаив дыхание, удивляясь тому, что происходит. Наконец, миссис Грегори поднимает глаза.

– Правильно. Но почему ты сидишь…

Звенит звонок, пронзительно и коротко – сигнал тревоги. Миссис Грегори говорит всем встать из-за столов и вести себя спокойно. Ее лицо с глазами навыкате не выражает ничего кроме спокойствия. Наша изоляция длится около четырех напряженных минут, во время которых я ковыряю черный лак на ногтях, пока все остальные разговаривают о том, что случилось: стрельба или контроль за наркотиками. Миссис Грегори подкрадывается ко мне и неодобрительно смотрит.

– Айсис, как ты узнала, что будет изоляция? Ты... – она понижает голос и наклоняется, – связалась с подозрительными личностями? Ты знаешь, что можешь мне рассказать. Я могу убедить полицию, что ты не хотела ничего плохого. Для таких студентов как ты есть программы…

– Я видела как парень, который очень любит ножи, пробегал по двору в нижнем белье с полиэтиленовым мешком.

Она явно шокирована. Директор Эванс сообщает по громкой связи, что всё в порядке. По пути на парковку я прохожу мимо открытой двери в кабинет директора и вижу сидящего там парня, любящего ножи, в окружении трех копов, спорящих, что с ним делать. Я показываю ему большой палец, а он в ответ показывает двумя пальцами ножницы и проводит ими по горлу, весело приветствуя, но это меня не беспокоит. Я всё еще в состоянии шока.