У Джека Хантера есть больная девушка и нет отца, но он всё еще придурок. Мы всё еще воюем. И он всё равно заплатит.

3 года

12 недель

5 дней

Проведя с помощью Гугла небольшое исследование о Клубе «Роза», я выяснила две вещи:

1. Клуба «Роза» не существует. По крайней мере, в открытую. Люди с сомнительных сексуальных форумов Огайо ссылаются на что-то под названием «Клуб», но даже они не уточняют название. Думаю, это имеет смысл, ведь такие вещи незаконны. А если Клуб нанимает несовершеннолетних, то это еще более вульгарно и нелегально! Или, может, Джек наврал насчет своего возраста?! Его фальшивое удостоверение выглядит довольно убедительно.

2. Клубы, в которых можно нанять красивого мужчину для эскорта, обычно являются клубами жиголо, и управляются постаревшими симпатичными альфонсами, живущими в Европе, где такая практика широко распространена. Ничего удивительного, что богатенькие, состоятельные дочурки нанимают симпатичных парней для выпускных, свадеб, семейных приемов и просто выходных с дикими неистовыми ночами. Герцогиня Орлэн-Райс (восемнадцатилетняя и эффектная особа) в прошлом месяце была арестована в Лос-Анджелесе за вождение в нетрезвом виде. В её машине обнаружили пятнадцать фунтов дизайнерской одежды от «Версаче» и двух португальских жиголо. По слухам, дочь Билла Гейтса полтора года появлялась в обществе наемного парня.

Богатеньким девочкам нравятся хорошенькие мальчики. Конечно, у Джека есть огромное количество отрицательных черт, но он, ох, не хочу это признавать, невероятно красив! Трудно поверить, что здесь, в Огайо, может быть клуб жиголо. Я имею в виду, естественно, в Колумбусе есть несколько довольно богатеньких дам, но это всего лишь один маленький кусочек от целого пирога. И почему Джек решил стать одним из них? В последний раз, когда я проверяла, секс за деньги не являлся той работой, которая может нравиться. Или не так?

Качаю головой и открываю банку с тунцом. Не будем думать о сексе. Конечно, уродливые люди занимаются сексом, но не я. Этого не будет в моем будущем. Я обошлась без него в средней школе и, вероятно, переживу еще пару лет. Даже если у меня будет секс, то точно не с тем, кто на самом деле полюбит меня такой, какая я есть, ведь ему придется также полюбить мои растяжки, дряблые мускулы и прыщики. А насколько я знаю, значительная часть населения считает эти три вещи чертовски непривлекательными. Я выключу свет или еще что-то в этом роде и просто покончу с этим. Это будет как неограниченное удовлетворение своих порывов. Любовное приключение после бара.

Что делают взрослые, чтобы снова потрахаться? Думаю, обращаются к сайтам знакомств. Это довольно мрачное будущее, но я не ожидаю ничего иного. Я отгораживаюсь от людей, а соответственно, и от отношений. Если у меня когда-нибудь будет секс, то точно с парнем, которого я больше никогда не увижу снова. Плюс в этом случае не придется беспокоиться о том, что будет после него. Это самый практичный, логически обоснованный план, который я когда-либо придумывала, если можно так сказать.

– Дорогая, – входит мама. – Твой отец хочет знать, в какие учебные заведения ты собираешься подавать документы.

Ударяю себя ладонью по лбу, а в руке находится консервный нож. Черт, больно! Потерев ушиб, я вздыхаю.

– Я говорила ему это миллион раз. Университет штата Огайо, университет Орегона, университет Айдахо и тот самый Мормонский колледж в Сиэтле с жуткими буклетами.

– Почему же ты подаешь в него заявление, если он жуткий?

– Потому что жуткий университет – это потрясающе? Это как культ, мам. А мне нравится подобное дерьмо.

Она смотрит на меня своим неодобрительно-проницательным взглядом и сжимает губы.

– Мне нравится подобные какашки, – деликатно исправляюсь я. Она смеется, а это хороший знак. Два хороших знака за месяц. Но я сменяю свой оптимизм на суровую реальность – это не продлится долго. Конечно, я надеюсь, что с ней все будет в порядке, но это не так легко. Поэтому, я должна наслаждаться такими моментами, пока есть возможность. Собираю сэндвичи с тунцом и сыром, затем засовываю их в духовку. Звонит дверной звонок, и я иду открывать дверь. На пороге стоит Эйвери, её волосы ярко сияют на фоне заката, а лицо очень сердитое.

– Потрясающе! Большое спасибо, что пришла!

– Я здесь ненадолго, – медленно произносит Эйвери. – Просто отдай мне деньги, и я уйду.

– Ах, точно! Сколько я тебе должна?

– Двадцать баксов.

– Хорошо, одну секундочку, только возьму кошелек.

Я перепрыгиваю через ступеньку по дороге в спальню и лихорадочно роюсь в кошельке. Достаю из него две десятки и несусь вниз. Эйвери протягивает мне коричневый бумажный пакетик, а я отдаю ей деньги.

– Спасибо за это, – улыбаюсь я. – Огрооомное.

– Держись подальше, – передразнивает она, повторяя мои слова, сказанные ей в тот вечер на вечеринке.

– Ха-ха, – смеюсь я грубовато. – Это не для меня. А для беспокойного... тетиного... парня... дочери... моей кузины.

– Конечно, – фыркает Эйвери. – Как скажешь.

Мы замолкаем, и я думаю, что она развернется и уйдет, ведь наше дело выполнено, но она остается.

– Могу я дать тебе совет? – Она смотрит на меня, прищурившись.

– Конечно.

– Держись подальше от прошлого Джека.

Я приподнимаю бровь.

– Это еще почему? И откуда ты знаешь...

– Я разговаривала с Реном. Ты спрашивала его о Хантере. Просто предупреждаю: держись подальше от прошлого Джека. Люди плохо заканчивают, когда лезут не в свое дело.

– Они что, подхватывают ужасную болезнь? Он украл хрустальный череп из могилы? Я говорила ему, что это не самая блестящая идея...

– Он опасен, – перебивает она меня. – Понятно? Джек становится чертовски опасным, когда пытаешься с ним сблизиться. А если продолжишь в том же духе, он станет угрозой для тебя, и в этот раз я не смогу его остановить.

– Ох, это твоя подруга, Айсис?

Я быстро засовываю бумажный пакетик под кофту. Он немного выпирает, и я молюсь, чтобы мама его не заметила.

– Эммм, да, мам, это Эйвери. Эйвери, это Патриция Блейк, моя мама.

Эйвери рассматривает маму, одетую в халат, и со слезящимися глазами, которая выглядит слегка болезненно, и усмехается.

– Мне нужно идти.

Она уезжает на своем зеленом Саабе, прежде чем у мамы появляется шанс пригласить её в гостиную. Умная девочка. Все приспешники ада не только грубые, но и умные.

– Эта девушка кажется такой знакомой, – начинает мама.

– Да? Ты видела её раньше?

– Видела. Только не могу вспомнить где.

***

Мне удалось протащить бумажный пакетик мимо школьной охраны, для этого я почти врезаюсь в машину уборщика сзади, когда он заезжает на парковку утром в понедельник. Он выходит из машины, его лицо красное как свекла, а прыщи готовы лопнуть, и пока он читает мне лекцию о безопасном вождении и проверяет крыло моего автомобиля, убеждаясь, что на нем нет ни малейшего кусочка его красной краски, я засовываю пакет ему в кузов под брезент. Во время утренней перемены пробираюсь в хозяйственный сарай рядом с художественным классом туда, где уборщик паркуется и вываливает содержимое своего кузова. Целая куча граблей, щеток, отбеливающих средств, губок и молотков валяются на земле, и бумажный пакетик не выделяется на их фоне. Я быстро вытаскиваю его из-под ручки средства для мытья окон и убегаю.

Многие люди в фильмах взламывают шкафчики, используя продуманную технику «ухо-к-замку», а если ничего не выходит, то всегда есть хорошие старые болторезы. Но в кино не говорят, что намного легче тщательно изучить дверцу. Федеральное финансирование школьного округа предоставляет школам металл самого низкого качества – гибрид никеля и олова. Также все шкафчики в старшей школе сделаны на системе из двух болтов. А это означает, что если взять шпильку для волос и пару пинцетов, затем сдвинуть ими центральный болт влево, можно приоткрыть дверцу достаточно, чтобы туда что-нибудь засунуть. Хмм, даже не знаю, например, два пакетика с марихуаной, которые определенно принадлежат Джеку Хантеру, ведь сейчас они в его шкафчике. Я иду в туалет и звоню в школьный офис, анонимно сообщая им, что из шкафчика 522 доносится запах марихуаны.