– А воздух? – Егоров наконец-то завершил чистку норовистого транспорта.

– Это-то тут при чём? – хмыкнула иск-магиня, – К тебе полковники скачут. Пойду я, со своими людьми поставлю несколько Сигналок. Может, ещё и Ловушки создать?

– Не, не нужно, – категорически отверг её предложение Егоров, – Какой-нибудь обормот спросонья заплутает, и не станет у нас воина. Ты надолго не задерживайся. Напот, смотрю, нам из лапника королевское ложе готовит.

На следующий день кавалерия ускорилась – и встречных караванов не попадалось, видимо, слухи о вторжении войска ливорской Крольчихи, как тут, похоже, все называли красавицу Латану, дошли до всей округи, и личный состав, что называется, вошёл в ритм.

К Кеспе войско вышло, едва солнце только перевалило зенит. Река на Игоря особого впечатление не произвела – не более двухсот метров в ширину, а вот Кесп-Тил, расположившийся на противоположном от подошедшей армии берегу выглядел очень внушительно. Не Трин, конечно, но крупнее Роси раза в полтора.

Городские стены словно бы вырастали из длинного ряда прибрежных строений и причалов, у которых тесным рядом приткнулось большое количество судов.

Причалы имелись и здесь, где находился попаданец со своим войском, но ни одной посудины, даже какой-нибудь полу-сгнившей лодочки, не наблюдалось. Граф Кесп-Тилский, хоть по слухам и старался угождать и вашим, и нашим, видеть в своём городе чужую шеститысячную армию желанием не горел.

– Ааарна! – откуда-то из развалившегося пакгауза выскочила какая-то грязная и оборванная женщина и, схватив пытавшуюся спрятаться в неглубокой канаве не менее чумазую девчонку, вновь скрылась в развалинах.

– Поймать? Допросить? – услужливо поинтересовался Напот.

– Я сейчас тебя самого допрошу, дурак, – ответила вместо генерала капитан-маг, – О чём тебе могут поведать эти замарашки?

Игорь кивнул и, развернув коня от реки, поехал к направлявшемуся по южному тракту к Приару войску.

– Заслон выставлять будем? – встретил подъехавшего командующего граф Моснорский.

– Нас не догонят, Майен, – землянину вдруг вспомнился хит группы Тату, – Нападать у графа Кесп-Тилского нет сил. Сколько у него под рукой войск? Если мне не изменяет память, полк егерей, пехотный и дружины владетелей, которые сейчас непонятно где. Да, обозы бы он мог нам пощипать, но их нет. Какая досада. Так что, заслон ни к чему. Вот арьергард можно будет усилить. Спасибо, что вовремя навёл на нужную мысль. А ты чего один, без Фиры? – увидев, что своим вопросом он смутил полковника, Егоров тут же вернулся к делам, – Хочу внести небольшие коррективы в наш план марша. Вечером надо будет обсудить.

Самой неприятной проблемой в управлении войском, к решению которой Игорь даже не знал, с какой стороны к ней подойти, это отсутствие каких-либо средств связи, помимо рассылки гонцов.

Нет, кое-какие мысли в голове попаданца по этому поводу конечно бродили, но от идей до их реализации предстоял настолько долгий путь, что даже начинать что-то пробовать в данный момент не имело никакого толка.

На невозможность налаживания полноценного взаимодействия между подразделениями накладывались и примитивные способы разведки, основными из которых являлись расспросы встречных торговцев и путешественников, высылка вперёд групп егерей или кавалеристов и допросы, разумеется, с пристрастием, военнопленных, если, конечно, это не дворяне. Представители благородного сословия могли быть подвергнуты пыткам – и то, не публичным – только с личного распоряжения государя.

Иными словами, пользуясь понятиями родного мира попаданца, на Орване у армий имелись зачаточные ростки полевой разведки и напрочь отсутствовала агентурная. Последняя, правда, использовалась в политике и дипломатии, так что, совсем уж не догадливыми местные властители не были.

Землянин окинул взглядом полк. Колонна первого кавалерийского как раз полностью выехала из очередного лесного массива на большое – километров пять-шесть в длину и ширину – открытое пространство вспаханной земли с парой жалких деревушек по его краям и видневшейся за верхушками деревьев стоявшего возле тракта башни-замка.

– Зря переживаешь, мой генерал, – ехавшая рядом иск-магиня Молс по своему истолковала задумчивость друга, – Граф Моснорский не вспыльчивый юнец и не карьерист. Всё, что ему надо, это вернуть своё. Не станет он ввязываться в авантюры.

– Да я и не тревожусь по этому поводу, – хмыкнул Егоров и приказал едущему чуть впереди майору Ойсу, – Лэнет, узнай, что в десятой сотне происходит. Почему она отстала.

Разделить всё же свой экспедиционный корпус на две части генерал Карос решил прямо в ходе вечернего совещания на первом после Кесп-Тила привале, организованном возле Шане, вольного поселения с тремя постоялыми дворами на дорожной развилке.

Второму и третьему полкам, под общим командованием графа Майена, предстояло двинуться параллельной дорогой, идущей чуть восточней, и соединиться с основным войском в сотне километрах южнее Приара – владения нынешнего узурпатора графа Лайча и будущей собственности советника принцессы Ливорской.

Минус от невозможности организовать взаимодействие между обоими половинами армии на марше, на взгляд попаданца, с лихвой компенсировался ещё более увеличивающейся скоростью передвижения полков и введением в недоумение и заблуждение непосвящённых относительно истинных целей проходящих мимо них войск.

Каких-либо сил, способных преподнести неприятный сюрприз разделённому экспедиционному корпусу, в южной части герцогства не могло быть – все свободные от защиты крепостей и городов военные отряды граф Приарский стянул к столице и Моснору. Поэтому, проблемы своему командующему могли создать только сами гирфельцы, если соблазнившись какой-нибудь лёгкой добычей напали бы на противника во время марша. Но, Тания права, Майен Моснорский вполне адекватный человек и приказа не нарушит.

В целом, первые тяжкие впечатления от гирфельского войска у Игоря за последние дни стали меняться в лучшую сторону. Не только офицерский состав его полков, но и унтер-офицерский оказались достаточно профессиональны и дисциплинированы.

Не всем умелым воинам-простолюдинам нашлось место в дружине какого-нибудь владетеля, а многие из них просто предпочитали быть десятником в регулярной армии, чем рядовым дружинником, пусть даже владетели платили больше и обеспечивали возможность иметь семью, предоставляя необходимое жильё.

Благодаря умелым действиям командиров всех степеней войско генерала Кароса с каждым днём всё больше напоминало настоящую армию.

– Тогда почему такой озабоченный вид? – не отстала от напарника подруга.

– Тань, тебе должно быть стыдно.

– Мне? – удивилась подруга, – За что?

– За то, что не можешь до сих пор различать, когда я озабоченный чем-то, а когда задумчивый. Думаю над какой-нибудь задачей. Кстати, ты за что нашего верного палача Натопа отхлестала?

– За дело, Игорь. Но ты мне так и не ответил, над чем свой лоб, высокий, умный, морщишь?

Их беседа прервалась на короткое время прискакавшим бойцом из высланного вперёд на разведку десятка. Глядя на генерала преданными, широко раскрытыми глазами молодой солдат доложил, что владетель видневшегося замка принадлежит к партии поддерживающей Конгресс и готов принять командующего войском принцессы Латаны у себя в гости.

Естественно, генерал от приглашения отказался, но велел передать барону как-его-там-зовут, что его достойное поведение и правильный взгляд на жизнь будут в дальнейшем обязательно учтены.

За последние два дня это был уже четвёртый владетель из не самых бедных и слабых, кто подобным образом позиционировал себя, увидев у стен своих замков полки герцогини Гирфельской.

Для Егорова, хорошо знавшего историю войны Алой и Белой роз в средневековой Англии, когда большинство феодалов постоянно перебегало из одной партии в другую в зависимости от того, какая из них в очередной момент брала верх, ничего удивительного в конформизме гирфельских баронов и лэнов не было.