Локомотив прогрохотал по разбитым рельсам, замедляя ход на подступах к Принкусу Пракса.

Орк, прижатый ко внутренней стороне окна вагона, медленно оседал, пока Церберин не перехватил его твердой рукой за загривок. Покореженный спальный вагон столкнулся с вагонеткой, и удар жгучей болью отдался в натруженных мышцах его руки. Этим оркам позволили вырасти огромными, возможно, размером с тех, с которыми бились примархи на Улланоре, и постоянная болтанка заставляла их казаться еще тяжелее. Церберин, крякнув, швырнул чудовище на место как раз тогда, когда за окном мелькнул сторожевой пост зеленокожих.

Размалеванный красным металлолом. Комбинированное оружие с патронными лентами в огромных, закованных в латы руках. Потом — колонны, изжеванный пулями феррокрит, замелькали в окнах, когда поезд вошел под плоскую крышу терминала. Солнечный свет отступил, его сменили мерцающие люмены и огонь, разведенный в бочках, расставленных по платформам и переходам.

Группы гретчинов и немногочисленные орки в кожаной одежде деловито занимались погрузкой и разгрузкой. Церберин ожидал увидеть рабов-людей, трудящихся на зеленокожих, но из людей здесь были лишь ряды закованных в цепи жертв, перегоняемых из пыльных поездов в корабли. В противоположном направлении двигались большие промышленные контейнеры, легкое вооружение, транспортные средства и сельхозтехника. Орки в массивных желтых боекостюмах со знаком ухмыляющейся луны присматривали за всем этим с грубой эффективностью, присущей примитивной иерархии. В другом месте Церберин мог бы увидеть такое при маневрах местного ополчения под контролем Администратума. Элементарно — и по сути то же самое.

Передвижение колонн замедлилось, когда к пустой платформе с лязгом подъехал локомотив.

Десяток орков в толстой красной броне тут же устремились вниз по неработающему эскалатору, ведущему с пешеходного виадука. Один чужак, видимо, начальник, шире других на полметра и темный, как гусеницы «Хищника», махнул им сжатым кулаком, давая знак рассредоточиться, и они повиновались. По резкому окрику четверо заспешили вперед, чтобы взять под охрану двери вагона. Половина толпы задержалась, прикрывая тылы.

Организованно. Профессионально. Как будто и не орки вовсе.

Церберин аккуратно поднял болтпистолет. Колумба и остальные из отделения ветеранов Анатока приготовились, удерживая орков, за которыми прятались, локтями и плечами — кому как удобнее.

Отпрыски Темпестус втиснулись в тамбур и дальние углы и неспешно активировали аугментические прицелы, разминая пальцы и плечи, освобождая место, чтобы, когда настанет момент, все смогли перемещаться. Становящееся все громче гудение батарей пробивных лазганов заставляло дрожать металлический корпус вагона. Майор Брис развернул планшет зеркальной стороной в сторону окна и поморщился.

— Кровавые Топоры, — прошипел он. — Это мы их так называем, по знаку на броне. Их убивать первыми!

— Ясно, — сказал Церберин, высвобождая болт-пистолет из магнитной кобуры.

Поезд с визгом затормозил. Кровавые Топоры тут же набежали по двое. Церберин проверил таймер, который запрограммировал в свой дисплей внутри шлема. Он застыл на 00:00 еще полсекунды назад.

— Брат Донбаз, ты уверен, что добытые тобой боеприпасы зеленокожих…

Над обращенным в пустыню пастбищем встало второе солнце, белое и яростное, свет пробежал по рельсам, словно еще один поезд. Брис что-то пробурчал и присел под окном, но авточувства Церберина среагировали на долю секунды раньше и затемнили визор. Он увидел, как орки на платформе изумленно обернулись на термоядерный взрыв на горизонте, потом начали хвататься за глаза и зашатались, нарушая строй.

— Давай!

Церберин дернул за шнур.

Двери содрогнулись и открылись, достаточно широко, чтобы он смог протиснуть правую руку по самый наплечник и открыть огонь. Детонировавший болт-снаряд вырвал у Кровавого Топора плечо, и тот взревел. Он сместил оружие влево и снова выстрелил: второй орк слепо вскинул ружье и выронил его, в груди ксеноса зияла дыра.

Тем временем Отпрыски, включив полную защиту визоров, выскочили на крышу через аварийные люки, размахивая плазменным вооружением и пробивными залповыми ружьями и расчерчивая платформу огненными очередями.

Церберин протиснул пальцы между наплечником и дверями и открыл их. Он двумя ногами спрыгнул на платформу, так что пошли трещины. Кровавый Топор замахнулся на него с закрытыми глазами, но получил выстрел в голову из окна сквозь треснувшее стекло.

Приняв решение действовать и более не ждать капитана, Колумба просто начал стрелять из окна в авто-магическом режиме. Платформу исчертили кровавые следы, оставленные разрывными снарядами. Отпрыски, существенно менее крупные, чем космодесантники, без труда выбрались через разбитые окна. Брис первым оказался на платформе и выпустил целую очередь в броню вожака Кровавых Топоров, а затем спрятался за колонной, когда ослепленный ксенос принялся бешено палить во все стороны.

Калькатор уничтожил тварь единственным болтом промеж лопаток.

Кузнец войны стоял на платформе у дверей последнего вагона. Он насмешливо отсалютовал. Орки на том конце платформы были уже мертвы. Космодесантники-предатели высаживались, чтобы занять позиции над останками, и под рокот тронутых порчей моторов терминаторы выстраивались в линию сплошной стеной и поднимались на виадук. Эскалатор представлял собой естественное «бутылочное горлышко», и, привлеченные пальбой, орки уже громоздили кучи тел и целились из тяжелых ружей из-за погнутого барьера наверху.

Тактический дредноутский доспех был создан, чтобы выдержать худшее, чем грозила враждебная галактика.

И эту атаку он выдержал.

— Майор! — прогремел Церберин, перекрикивая вопли и грохот терзаемой пластали. — Вы знаете, куда нас ведет мой кузен?

— Да, господин, — к выходу на улицы.

Церберин быстро огляделся. Станция представляла собой настоящий лабиринт платформ, переходов и тяжко дышащих локомотивов, изрыгающих звериный рев и орудийный огонь. С грохотом проносились поезда — не часто, но быстро и нерегулярно, так что появляться на путях было крайне опасно даже космодесантнику.

— Знаете обходной маршрут?

— Да, господин.

— Тогда идите туда. Мы прорвемся напрямик. Колумба, собери боевое звено из пятерых и отправляйся с ним.

С металлическим грохотом сержант-ветеран прыгнул на пути в направлении, в котором перемещались Брис и Отпрыски. Донбаз, Борун, Налис и Тарсус последовали за ним, выпуская размеренные залпы по оркам на дальней стороне, каждый раз, когда локомотивы не мешали. Церберин обернулся к Железным Воинам.

Терминаторы шагали прямо в гущу снарядов, бомб и пулеметных очередей, словно бронемашина с бульдозерным отвалом, перемещающаяся по минному полю. Калькатор и космодесантники-предатели шагали за ними, стреляя из-за мощных спин братьев-катафрактов.

Церберин нехотя признал, что работают они эффективно.

Позабыв о с трудом поддерживаемой дисциплине, раздразненные орки с ревом хлынули через заграждения. Тела взрывались, разнесенные на куски разрывными снарядами. Вспышки скорострельных комбиболтеров мелькали в узком пространстве. Выли звери. Из-под шлемов доносился гулкий смех.

Прочная плоть чужаков врезалась в керамитовую броню, словно костяшки пальцев в щит силовика. Против людей, против орков помельче строй терминаторов выстоял бы, но со времен гибели Эйдолики Церберин еще не видел зеленокожих, подобных этим.

Чудовище в черно-белой броне, размером почти с терминатора, обрушило топор на латный воротник идущего первым воина и оттеснило его. Оно взревело — топор застрял в броне, — подняло предателя над головой и отбросило к лестнице. Орк получил боевой нож под мышку, хрюкнул и так наподдал Железному Воину локтем, что у того погнулась броня. И тут пошел в атаку терминатор, рассеченные жгуты псевдомышц которого исходили яростью духа доспеха, и обратил орка в кровавую кашу взмахом силового кулака.

Но строй уже был нарушен.