– Да, разговор был, и я дал согласие, но при обыске вашего дома в Малаховке мы нашли вот это. – Корнилов положил на стол два заграничных паспорта и авиабилет.

– Что это? – спросил Руденко, протянул руку и хотел взять, но генерал быстро отодвинул их.

– Это два ваши загранпаспорта, но на разные имена и фамилии, и авиабилет в Амстердам. Куда это вы собрались, Николай Сергеевич?

– Я первый раз слышу об этом. Это не мои документы, – начал тот, но Корнилов его грубо перебил:

– Имена и фамилии не ваши, а фотографии ваши, вот полюбуйтесь, – он открыл паспорт на имя Лаврентьева Иннокентия Абрамовича.

Фотография была действительно Руденко. Тот посмотрел и перевел удивленный взгляд на Корнилова.

– Наши сотрудники нашли это у вас в особняке, но не в сейфе, как положено, а в коридоре, в тайнике – за картиной.

– Я вам еще раз повторяю, это не мое. Мне это подбросили… – начал банкир.

– А деньги на ваш счет тоже случайно перевели? – зло спросил Корнилов.

Руденко замолчал.

– Вы бы на моем месте поверили мне, когда неоспоримые, вопиющие факты налицо?

– Нет, я бы вам тоже не поверил.

– Поступим так: вы чистосердечно признаетесь во всем, возвращаете украденные деньги, а я заминаю скандал и мирно отправляю вас на пенсию. И даю слово – мести не будет. В противном случае мы получим интересующую нас информацию, но уже по-плохому, а не по-доброму.

Лицо Руденко вытянулось, губы затряслись, и лоб вспотел.

– Алексей Михайлович, вы же меня знаете двадцать лет, я когда-нибудь вас подводил? Я честный, преданный вам человек, за что такое недоверие?

– Да, Николай Сергеевич, мы двадцать лет проработали бок о бок, выполняли сложные секретные задания, и ни разу я не усомнился в вашей честности офицера и преданности друга. Я был крайне удивлен фактами, и, если бы они не были столь несомненными, я бы им не поверил. Поэтому наш разговор проходит здесь, в моем кабинете, а не в подвале нашего офиса в Лобне.

– Поверьте мне, Алексей Михайлович, я непричастен к хищению денег. Кто-то целенаправленно чернит меня в ваших глазах, подставляет, стремясь уйти от возмездия.

– Я вам верю как человек, знающий вас, но как разведчик, как глава секретной организации – нет. Я вас прошу, развейте мои подозрения, подумайте, взвесьте все и поговорим через час, а пока, – он обратился к Гору, – проводите Николая Сергеевича в комнату для гостей.

Руденко в сопровождении охраны вышел, а Корнилов сел в кресло и впал в раздумья.

«Если Руденко не врет и его кто-то подставляет, то делает он это мастерски. Всегда любил умных, талантливых противников, заставляющих тебя попотеть как следует, из шкуры вон вылезти, но выиграть в смертельной схватке или погибнуть. Да, интересное дельце разворачивается».

В комнату вошел Гор:

– Алексей Михайлович, к вам Саксонов.

Корнилов вскинул брови, недовольно покачал головой и произнес:

– Этот человек последнее время приносит только плохие новости. С чем он пожаловал сейчас?..

– Алексей Михайлович, чрезвычайная ситуация, – вбежал в кабинет Андрей. Генерал сурово посмотрел на него, а затем на Гора. Тот сейчас же вышел и прикрыл за собой дверь.

Глушитель радиосигналов теперь работал в кабинете Корнилова постоянно, и Андрей начал рассказ:

– Чертовщина какая-то. Как только я вставил в компьютер диск и начал открывать законсервированные файлы с реквизитами банков, с их счетов сразу начали переводить деньги на другие счета в другие банки, – а куда, выяснить невозможно – информация стерлась. Таким образом, мы потеряли все деньги в «Альфа-банке», «Инкомбанке» и в нескольких банках в Швейцарии. Я остановил процесс, чтобы не потерять все.

– Что? – выкрикнул Корнилов.

– А то. Каким-то образом перевод денег осуществляется постоянно. Сначала были обворованы все наши открытые счета. Информация о них хранилась в памяти главного компьютера ГРУ. Как только я загрузил с диска новые реквизиты и информация попала в компьютер, с них сразу начали переводиться деньги.

– И что это значит?

– А то, что нам нельзя пользоваться компьютером для перевода денег. Он барахлит.

– Как барахлит? Ведь всегда он работал нормально.

– Я подозреваю, что кто-то загрузил в него программу, осуществляющую перевод денег на новые, заранее открытые по всему миру счета.

Корнилов слушал, открыв рот.

– Что делал грабитель полторы минуты в компьютерной комнате? – спросил Андрей.

– Что?

– Он загружал эту программу, гадский вирус. Компьютеры «Нокс банка» и ГРУ коммуникабельны, и он переместился оттуда в главный компьютер и перевел все деньги из найденных им файлов.

– Его можно уничтожить?

– Наверное, можно, но я пробовал – не получилось. Обычные антивирусные программы его не берут. Нужно время, чтобы создать новую программу и с ее помощью его «убить».

– Сколько на это уйдет времени?

– Не знаю, может, месяц, может, два. Это единственный в мировой практике случай, сколько мне известно. Тот, кто создал подобную программу, гений, и создавал он ее очень долго, так как она крайне сложна. Сделать убийцу этого чертова вируса будет легче. Но, может, проще найти создателя и спросить у него, как это сделать?

– Ты знаешь, кто создал эту программу?

– Эту программу потенциально мог создать один знакомый мне человек, мой друг и ваш сотрудник Виктор Матвеев.

– Ник, – генерал удивленно посмотрел на Саксонова.

– Да, секретный суперагент ГРУ, капитан Виктор Матвеев.

– Но он мертв. Его убили девять лет назад в Лос-Анджелесе во время выполнения задания, – медленно проговорил Корнилов.

– Да, он мертв, и программу, очевидно, сделал кто-то другой.

– Ладно, ты что предлагаешь?

– Пока компьютером пользоваться не будем, чтобы не потерять оставшиеся деньги. Я начал работу по уничтожению вирус-программы.

– Ну ладно, хоть что-то выяснилось. Теперь хоть знаем, кто нас грабит, – облегченно вздохнул генерал. – Значит, деньги со счетов пропадать больше не будут?

– Нет, не будут, даю слово, но надо попытаться найти украденные.

– Сколько?

– Только полтора миллиарда долларов, – медленно проговорил Андрей и, не зная реакции Корнилова, уже приготовился прятаться за шкаф. Тот запросто мог запустить в него телефоном или пепельницей со стола.

Но реакция генерала была более чем сдержанная:

– Значит, как я и думал, концы ведут к сотрудникам нашего ведомства. Хорошо. В моем аквариуме я найду любую рыбку, даже если она давно издохла… – Корнилов закурил. – Готова ли кинематическая карта на грабителей в банке и на ментов?

– Работа на стадии завершения. Я вам сообщу, как только будет готово.

– Хорошо. Найди в архиве видео– и киноматериалы на Виктора Матвеева и его группу «Эль-5» и сделай на них кинематические карты. На всякий случай.

– Вы полагаете, что они могут быть живы? – удивился Андрей.

– Нет, но чем черт не шутит. Надо проверить все возможные и невозможные на первый взгляд варианты.

В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году картотеки компьютерной идентификации движений еще не было, ее создали двумя годами позже. Поэтому членов группы «Эль-5» в нее не внесли.

Не успел Саксонов выйти, как в кабинет вошел Гор:

– Алексей Михайлович, Руденко просится на допрос.

– Быстро. Он что, понял, кто его подставляет?

– Не знаю, но говорит, что это очень важно.

– Веди. – Корнилов уселся в кресле поудобнее.

После сообщения Саксонова настроение у него почему-то улучшилось, хотя поводов для этого не было и в помине. Теперь он знал, откуда проистекает угроза, и верил, что материальные потери не повторятся. Но жизнь всегда преподносит сюрпризы…

Руденко вошел и, не садясь, начал говорить:

– Алексей Михайлович, двое оперативников МУРа, Потапов и Михайлов, приезжали ко мне вчера в Малаховку. Они расспрашивали меня про деятельность банка, про его руководство и про Некрона. Но я им ничего не сказал, и беседа не получилась. После разговора один из них, кажется Михайлов, попросил у меня разрешения воспользоваться туалетом. Он отсутствовал несколько минут и, я думаю, мог при желании подбросить мне паспорта и билет.