Как только полковник Корнилов приехал в свой офис, ему сообщили, что разведчики живы, они сняли копию фильма и момент передачи кассеты. Об этом узнали, прослушивая разговоры в доме Ника за минуту до взрыва.

Для Корнилова это был крах. Он, злой и молчаливый, расхаживал по комнате из угла в угол и думал.

«Если эта пленка попадет в СССР в руки моих врагов, то это конец карьеры, трибунал и высшая мера».

Ник, Морс и Фэд понимали, что Корнилова надо уничтожить во что бы то ни стало и сделать это быстро. В СССР, в Москве у них остались семьи: у Ника мать, у Морса мать и сестра, а у Фэда жена и ребенок. Всем им грозила смертельная опасность, но самое главное, что они никак не могли им о ней сообщить. Они могли дозвониться любую часть света, но только не в СССР. Шел тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год, и дружеские отношения с США только налаживались.

К тому же Корнилов, предусмотрев эту возможность, перекрыл все ходы в страну. Его люди просматривали всю корреспонденцию, прослушивали все телефонные разговоры и установили поистине железный занавес.

Ник и его группа готовили нападение на Корнилова, пока тот не выехал из США. Они прослушивали разговоры Доджа, но Корнилов на связь не выходил. Он был профессиональным разведчиком и догадался, как Ник его нашел. Гор и капитан Свиридов обыскали весь дом Доджа и обнаружили «жучки». Они оставили их, чтобы не насторожить Ника, но не разговаривали в опасных местах.

– Надо захватить в заложники этого Доджа и выпытать у него местонахождение полковника, – предложил Ник.

Ник был ужасно расстроен смертью Лэй, он потерял голову и безоглядно рвался в бой.

Фэд переживал за семью – в Москве у него осталась жена и дочь, но был более хладнокровен и лучше анализировал ситуацию. Морс волновался за своих – мать и сестру, но надеялся, что Корнилов все же пощадит не имеющих отношения к делу людей.

Прошли сутки после похорон Лэй, а идей – как найти Корнилова – все не было. Самым парадоксальным было то, что и Корнилов искал разведчиков. Он ночами не спал, но никак не мог придумать, как их обнаружить. Из-за этого он и не покидал США.

Ник был в отчаянии, он жаждал мщения, но предмет мести был далеко. Тогда он вспомнил тот злопамятный день, когда в первый раз вышел на бой до смерти и спас жизнь Андрею Саксонову. Он вспомнил слова его учителя Нортона об освобождении сознания, о пустоте и безразличии духа. Он вспомнил древнюю мудрость о том, что цели добивается тот, кто пуст внутри, спокоен и ни к чему не стремится.

Ник заперся в своей комнате на втором этаже, лег на кровать и погрузился в состояние трансцендентальной медитации. Когда сознание освободилось от мыслей и переживаний, Ник почувствовал долгожданное облегчение и спокойствие. Он посмотрел на сложивщуюся ситуацию с точки зрения стороннего наблюдателя, и ответ пришел сам собой.

– Я придумал, как его найти, – торжественно произнес Ник, когда спустился в гостиную к Морсу и Фэду. – Надо себя обнаружить, и тогда он сам нас найдет. Нужно только быть готовыми к встрече, – сказал Ник.

Ребята сидели за столом и выпивали. Они чувствовали себя подавленными.

– Иди, Лэй помянем. Катеньку помянем, – сказал Фэд.

Ник сел за стол, выпил пару рюмок водки и закусил мясом с картошкой.

Все эти дни он ничего не ел и даже не пил и поэтому сильно осунулся. Он или сидел на диване как истукан, или расхаживал по комнатам как привидение. Морс и Фэд старались не досаждать ему по пустякам. Он оставался угрюм и неприступен. Это были первые слова, произнесенные им за несколько дней.

Быстро охмелев, Ник заплакал, но вскоре успокоился и взял себя в руки. Он наелся, еще выпил водки, потом пошел к себе и заснул крепким сном. До этого он не спал несколько дней, и друзья не на шутку опасались за его здоровье.

Наутро все встали бодрые и готовые к смертельной схватке.

После завтрака собрались в гостиной на совещание.

– Как привлечь к себе внимание? – спросил Морс.

– Не знаю, но я точно уверен, что этот гад нас разыскивает. Он боится нашей мести, но он смелый человек, и его дело ему важнее всего. Он останется в США до тех пор, пока нас не уничтожит. Его люди будут искать нас на всех границах, во всех аэропортах, вокзалах и гаванях, а про то, чтобы появиться на территории СССР, и речи нет. Нас уничтожат и кассету тоже. Надо сначала его прикончить, а потом уже публиковать компромат.

– А может, ляжем на дно на несколько лет, а потом выплывем и опубликуем данные.

– Нет, надо попробовать его убить, а если не получится, то создать у Корнилова иллюзию нашей смерти. – Ник заговорщически подмигнул Морсу. – Только тогда он перестанет нас преследовать, а мы получим возможность действовать без опаски и спокойно подготовим его разоблачение.

– Что ты думаешь предпринять?

– Мы себя обнаруживаем, он на нас нападает, мы пытаемся его убить, а если у нас не получается, то мы «погибаем». Надо найти способ, чтобы он поверил в нашу смерть. Я придумал кое-что, но мне нужна ваша помощь, – Ник обвел взглядом парней.

– Рассчитывай на нас, – заверили друзья.

Они договорились, что Фэд едет в аэропорт и берет билеты в Нью-Йорк. В аэропорту он должен привлечь внимание людей Корнилова.

Так и получилось. В аэропорту за Фэдом начали следить люди полковника, и он привел их в Санта-Барбару, прямо к их дому. В это время Ник и Морс находились в машине рядом с особняком и наблюдали за наблюдателями. Мало того, Ник с помощью специальной рации прослушивал их разговоры с полковником.

– Не спускайте с них глаз, – говорил по рации Корнилов, – мы выезжаем.

Корнилов, Гор и Свиридов неслись в Санта-Барбару. С полковником было еще шесть человек, и находились они в двух машинах.

К дому Ника подъехали, когда уже было темно.

– Вас не заметили? – спросил полковник у одного из тех, кто следил за Фэдом в аэропорту.

– Нет. Он нас не заметил, по дороге домой вел себя спокойно, хотя сделал несколько контрольных «петель» – по привычке. Мы его все равно настигли и уже два часа наблюдаем за домом. Сначала в доме был он один, потом приехали еще двое. Ведут себя раскованно, ходят по двору, что-то обсуждают.

– Все трое. Отлично, – обрадовался Корнилов. Приготовьтесь к ликвидации. Они нападения не ожидают, и поэтому мы будем действовать наверняка. Подождем, пока они погасят свет и лягут спать. Через час после этого нападем и ножами всех прикончим.

Гору этот план очень понравился. Он изучал досье Ника, и ему не терпелось вступить с ним в очный поединок. Дело в том, что Гор, так же как и Ник, с отличием окончил Высшую школу КГБ, в совершенстве владел всеми боевыми навыками, теми же, что и Ник.

– Они сидят в машинах и ждут, – тихо сказал Морс, когда вернулся из разведки. Он выходил на улицу, пробирался к машинам и около получаса наблюдал в бинокль за Корниловым и Гором. Те его слежки не заметили и вели себя спокойно.

– По-моему, они ждут, пока мы ляжем спать, а потом залезут в дом и уничтожат нас, – предположил он.

– Прекрасно. Полковник начинает действовать цивилизованными разведметодами, а не бомбит все и вся, как артиллерист, – съязвил Ник.

– Ну что, не будем заставлять их ждать, – произнес Фэд и погасил свет во всем доме.

Парни оставили себе лазейку для бегства, но решили воспользоваться ею в самом крайнем случае. Ник оборудовал машину – «Форд Скорпио» специальной системой дистанционного управления, позаимствованной из игрушечной модели автомобиля, но усовершенствованной. Рулевая колонка, педали газа и тормоза были переделаны так, что пустым «Скорпио» можно было управлять из другой машины. Ник и Морс опробовали ее. Они сидели во взятом напрокат «Бьюике», а Фэд, для страховки, на заднем сиденье «Скорпио». Первые попытки управлять пустым автомобилем получились неудачными, он ехал по дороге, но сильно вилял из стороны в сторону. Это бросалось в глаза, и преследователи могли заподозрить неладное. К тому же полиция остановила бы машину, и тогда всей операции пришел бы конец. Потренировавшись несколько часов, Ник, а затем и Морс смогли плавно поворачивать, тормозить и трогаться с места. Но лучше всего вождение получалось у Фэда. Он был водителем, как говорится, от бога и с машиной вытворял такие финты, что любой гонщик позавидовал бы. Он освоил дистанционное управление за час и гонял «Скорпио» на большой скорости по прямой, входил в крутые повороты, маневрировал на трассе между машинами и отрывался от преследования за несколько секунд. Опробованный «Скорпио» с затемненными стеклами поставили на другой стороне улицы у чужого дома. Они опасались, что Корнилов заминирует «Шевроле» Фэда, припаркованный у крыльца. В пяти километрах от дома, на горной дороге, ведущей в Лос-Анджелес, они оставили в лесу еще одну машину – «Бьюик». В нее-то и решили пересесть.