Позднее нам стало известно, что оперативники Ротвелла, официально работавшие как бы под руководством ДЕПИК, привезли команду агентов-чистильщиков с новомодными солевыми пистолетами — теми самыми, что подсоединены к наспинным канистрам с находящимся под давлением раствором соли, который затем разбрызгивается как аэрозоль из ствола пистолета.

Эти чистильщики провели в развалинах Королевской тюрьмы трое суток — дезактивировали и выгребали наружу громадное количество скелетов. Я надеялась, что эти останки захоронят по всем правилам, отнесутся к ним с должным уважением, однако у ДЕПИК совершенно иной стиль работы. Кости свезли в Кленкервелл и безо всяких церемоний сожгли в печах. Очень печальный и такой же предсказуемый конец.

После той ночи в течение нескольких недель велось непрерывное наблюдение за универмагом братьев Эйкмер, однако ни одного Гостя в здании замечено не было.

Заявление Локвуда о том, что с масштабным вторжением призраков в Челси покончено, было проверено буквально следующей ночью. С наступлением темноты команды агентов отправились, как обычно, в закрытую зону. За их работой с наблюдательного пункта на площади Слоун Сквер следили Пенелопа Фиттис, Стив Ротвелл и группа ведущих парапсихологов из ДЕПИК. Агенты прошли по Кингс Роуд и рассыпались по прилегающим улочкам. Шло время. Ведущие специалисты пили чай, сидя под зонтами и рассматривая копии составленных Джорджем карт — их раздал им приглашенный на наблюдательный пункт Локвуд. Активность Гостей не прекратилась полностью, однако стала не такой неистовой, как в предыдущие ночи. Часть замеченных ранее Гостей просто исчезла. Остальные казались бледной тенью самих себя, медленнее двигались, стали заметно слабее, и теперь с ними стало намного легче справляться с помощью самых обычных солевых бомбочек и железных опилок. Короче говоря, впервые за несколько месяцев ситуация в Челси улучшилась, причем значительно. Все агенты надеялись, что с этого момента наступит коренной перелом.

На наблюдательном пункте Локвуд пробыл достаточно долго, чтобы принять поздравления от мисс Фиттис, сердечно раскланяться с мистером Ротвеллом и подмигнуть инспектору Барнсу, после чего он удалился. Уходя, Локвуд успел услышать, как за его спиной на голову инспектора Барнса обрушился град вопросов. Не самых приятных для него, между прочим.

Вообще-то, с какой стороны ни посмотри, дела агентства «Локвуд и компания» складывались самым лучшим образом. И я тоже с радостью делила бы со своими друзьями сладкое бремя славы, тоже упивалась бы бесконечными телефонными звонками и стайками репортеров, с утра до ночи толкавшихся возле наших дверей, если бы только меня не преследовал призрак — неотступно, постоянно.

Нет, не настоящий призрак, а тот, что никак не хотел уйти из моей памяти. Передо мной все время стояло его лицо. В ушах звучали его слова. И когда я сидела вместе со всеми остальными, и когда — что намного хуже — лежала без сна в тишине своей комнаты, я не могла, не могла, не могла избавиться от того, другого Локвуда. Никуда не могла убежать от пустотелого парня.

А теперь, когда все закончилось, вернемся ли мы к прежнему образу жизни? Останемся ли мы сами такими же, как прежде? Будем ли снова выходить на расследования вместе — Локвуд, Джордж и я? На какие-нибудь простенькие расследования, чтобы уничтожить щупальца эктоплазмы на чердаке, например, а потом возвратиться домой, пить чай? Вопросы, вопросы…

Конечно же, спустя несколько дней после окончания нашествия в Челси мы решили устроить шикарный праздничный обед у себя на Портленд Роу. Основную часть связанных с этим обедом хлопот взяла на себя Холли, поэтому не удивительно, что столе поначалу красовались лишь вазочки с оливками, салатики, хлеб с отрубями, да пара-тройка тарелочек с ветчиной, нарезанной тонко, как бумага. К счастью, буквально в последнюю минуту Джордж успел сгонять по магазинам и вернулся с огромным пакетом дешевых сосисок, шипучкой и чипсами со вкусом копченого бекона. Кроме того, он принес внушительных размеров шоколадный торт и торжественно водрузил его в центре кухонного стола.

Кстати, вокруг этого стола между Холли и Джорджем вспыхнула нешуточная перепалка. Холли настаивала на том, чтобы снять со стола нашу знаменитую скатерть для размышлений. Холли сказала, что эта мятая, грязная, испещренная нашими торопливыми заметками и карандашными набросками тряпка напоминает изрисованную стенку в общественном туалете и оскорбляет ее (холлины) чувства. Короче, она предлагала снять нашу родную скатерть для размышлений, и постелить вместо нее другую, белую и крахмальную. Джордж и слышать об этом не хотел. Сегодня за завтраком он начал набрасывать на скатерти одну интересную схему, и не желал, чтобы ее трогали. В конечном итоге Джордж оказался упрямее Холли, и все-таки настоял на своем.

К полудню все приготовления на кухне были закончены. Стол ломился от разных вкусностей, чайник тоже был, что называется, «на подходе», Холли сняла и выбросила все обертки с еды. Череп сидел в своей банке, и каждый раз, когда Холли поворачивалась в его сторону, корчил дикие гримасы и выкатывал глаза. Кончилось тем, что Холли из-за этого рассыпала две вазочки с орешками кешью и одну с салатом по-гречески, после чего череп был безжалостно отправлен ко мне на чердак, в ссылку. Последним явился Локвуд, отвечавший в офисе на звонки по телефону, и мы сели пировать.