На губах Холидей заиграла новая улыбка.

— Я уверена, она всё исправит.

Кайли покачала головой и опустила руки на колени.

— Ты просто не представляете, как я хочу, чтобы моя жизнь снова стала нормальной. Я имею в виду, нормальной для человека. Где никто не пытается прочесть твои мысли, изменить чувства или свалить на тебя всю работу по спасению чьей-то жизни.

Холидей откинулась на спинку кресла и закинула руки за голову, как если бы сидела в одном положении слишком долго. Её руки всё ещё оставались за головой, когда она взглядом разбросала бумаги по столу.

— Не знаю, что на счёт человеческой, но нормальная иногда звучит хорошо, не правда ли?

Что-то в настроении Холидей заставило Кайли отвлечься от своих собственных проблем.

— Всё хорошо?

— У меня? О, я в полном порядке, — она опустила руки и села прямее, как если бы пыталась скрыть свои настоящие чувства. — Это ты меня беспокоишь, Кайли. Мне показалось, что ты была очень расстроена этим утром.

Кайли вспомнила, как выбегала отсюда.

— Мне очень жаль. Просто иногда… так много всего происходит.

— Я знаю, каково это. Всё наладится, — сказала Холидей.

Кайли нахмурилась.

— Ты говоришь как моя мама. Она всегда повторяла, что Бог не даёт человеку испытания, которые ему не по силам.

Холидей усмехнулась:

— А нам просто хочется, чтобы Он доверял нам поменьше.

— Ага. — Кайли снова заметила вспышку беспокойства в глазах Холидей. — Что на счёт твоих проблем? — Она кивком указала на стол, чувствуя, что Холидей была расстроена.

— Всё будет в порядке … просто сейчас много финансовой чертовщины с полным рабочим днём в лагере. Будут наняты учителя. Нужно провести отопление в комнаты. И я понятия не имею, как мы собираемся справиться со всем этим.

— Я думала правительство, я имею в виду FRU, спонсирует лагерь.

— Чем оно и занимается, в некоторой степени, но когда они дали своё согласие на открытие школы-интерната, то обеспечили нас ограниченным бюджетом. В наши дни даже государственные программы сокращают, — она снова посмотрела на стол. — Возможно, всё не так плохо, как мне кажется. Просто… Раньше все финансовые дела брала на себя Скай, а теперь всё это на мне.

— Бернетту не по зубам такая работа? — спросила Кайли, надеясь, что так ей будет легче начать о нём разговор.

— Я не знаю. Но поскольку он должен помогать здесь ещё не более месяца, я не вижу причин, чтобы он связывался с этой стороной дела.

То, что сказала Холидей, означает, что она не доверяет Бернетту. Или из-за того, что он вампир или из-за того, что она доверяла Скай, её бывшему совместному руководителю лагеря, а та её предала. Холидей никогда много не говорила о Скай, но Кайли чувствовала, что от предательства друга ей больнее, чем она хотела себе признать.

— Они собираются нанять нового директора лагеря? — спросила Кайли.

Сейчас Кайли чётко услышала стон Холидей.

— Нет. Но они уже сказали, что к концу лета, у меня должен быть кто-то. Но это невозможно сделать так скоро.

— С ним действительно так неприятно работать? — каждый раз при упоминании имени Бернетта, Кайли чувствовала исходящее от Холидей разочарование. Это заставило её ещё больше беспокоиться о том, как Холидей воспримет её признание.

— Просто мы слишком разные, — взгляд Холидей опустился на грудь Кайли и задержался там на секунду дольше, чем следовало. Это означало, что Холидей заметила её скачок роста.

Мысли Кайли метнулись от признания к её собственным вопросам.

— Ты можешь объяснить это?

— Объяснить что? — невинно спросила Холидей, однако Кайли это не убедило.

Она положила руки на свою грудь.

Холидей нахмурилась.

— Я надеялась, что ты просто приобрела новый бюстгальтер от “Wonderbra”.

— Боюсь, что нет. То же самое произошло и с моими волосами, — Кайли перебросила их через плечо.

— Плюс, моя обувь стала слишком тесной, и я просто уверена, что выросла на целый дюйм.

— Ммм, — казалось, что Холидей с трудом удаётся сохранять невозмутимое выражение лица.

— Ммм, что? — Кайли наклонилась вперёд, опираясь на стол руками.

— Ммм, это странно, — сказала Холидей, но что-то, проскользнувшее в её взгляде на бумаги, подсказывало Кайли, что она не была откровенна с ней все сто процентов.

— Пожалуйста, не делай этого сейчас.

Холидей подняла глаза:

— Не делать что?

— Что-то скрывать от меня. Это случилось со мной. И я имею право знать, что, чёрт возьми, здесь происходит.

— Я ничего не скрываю, — Холидей замолчала и вздохнула. — Я не считаю нужным что-то прятать от тебя, но это всего лишь мои предположения, догадки. Не думаю, что будет правильно с моей стороны давать тебе информацию, если я в ней до конца не уверена.

— Вот что действительно будет неправильно, так это держать меня в полном неведении. Потому что поверь мне, что бы ты не сказала, и на половину не будет так ужасно, как я себе это представляю.

Холидей кивнула.

— Но учти, это только предположение. Даже Бернетт сказал, что мы не можем быть полностью уверены.

Кайли подозревала, что Бернет заметил скачок её роста. Но, надо отдать ему должное, не подал виду, однако от одной только мысли, что он и другие обсуждали это, хотелось провалиться сквозь землю.

— Вы двое обсуждали мою грудь?

— Нет. То есть, да, но… Слушай, он сказал, что заметил некоторые изменения в тебе, когда вы столкнулись на водопадах. Я настояла на том, чтобы он рассказал мне больше.

Одно только упоминание о встрече с Бернеттом на водопадах заставило Кайли вспомнить, что она должна была рассказать всю правду, но сперва ей нужно было знать:

— Что за предположение?

— Некоторые самки-оборотни…

— Оборотни? О, чёрт! Только не оборотни. Кто угодно, только не оборотни.

— Эй! — Холидей взяла Кайли за руку. — Видишь, вот поэтому я не хотела говорить тебе. Я знала, что ты поспешишь с выводами.

Кайли моргнула.

— И что же делают эти самки-оборотни? Отращивают супер сиськи?

— Нет. Ну, вроде того. — Холидей снова улыбнулась. — Когда они достигают определенного уровня зрелости, когда их возраст близок к спариванию, они начинают расти довольно быстро.

Сердце Кайли заколотилось с бешеной скоростью, и всё, что она смогла вспомнить, так это слова Миранды, однажды наблюдавшей за оборотнем, принимающего обличье волка, о том, как болезненно это выглядело.

— Но это звучит в точности как то, что происходит со мной. Так что же это? Всего лишь предположение или поспешные выводы?

Холидей покачала головой.

— Если оборотень не был обращён насильно, то большинство из них начинают меняться в возрасте четырёх — пяти лет. И будет большой редкостью, если это произойдёт с тобой в этом возрасте. К тому же, оборотни подвергаются довольно сильным перепадам настроения за несколько дней до и после полнолуния. Доктор Дэй сообщила мне, что наблюдала за тобой во время полной луны и не заметила ни одного из этих признаков. Я тоже следила за тобой последнее полнолуние, чтобы посмотреть, не могла ли она чего-то упустить. И также не заметила никаких изменений в твоём поведении.

— Может, я просто поздний цветок, — сказала Кайли, но не особо надеясь на это. — И я никогда не оставалась одна, чтобы дать волю своим эмоциям. Так что, возможно, что вы просто не видели меня в плохом настроении.

— И ещё одно… твоя кошка, — продолжала Холидей. — Все представители семейства кошачьих испытывают неприязнь к оборотням. Но не к тебе.

Кайли припомнила, как много лет назад её кошка отреагировала на Лукаса. Вспомнила и реакцию своего котёнка на него в тот день, когда он приходил отдать письмо. Но вдруг ей в голову пришло то, что возможно было важнее всего этого.

— Вот чёрт. Волк.

— Что … волк?

— Прошлой ночью, когда я убежала после того, как попробовала кровь. Я столкнулась с волком. Он бродил здесь поблизости. И даже показался той ночью ещё раз, но…