Я выхватил меч и бросился вниз. Одна из тварей как раз вспарывала живот молодой женщине, громко урча и предвкушая пир.

   Я налетел сзади, вонзив меч в шею. Кровь брызнула во все стороны, а тварь громко закричала. Ее крик напомнил мне скрежет металла по стеклу, ударив по ушам.

   На меня обратили внимание и сразу три "пташки" бросились вниз, нацелив когти. Я увернулся, перекатившись по земле и пожалев, что на мне нет кольчуги. Простая рубаха не защитит от их когтей. К тому же, они могут выделять яд. Если это так, то мне не поздоровится.

   Одна из птиц бросилась на меня, громко крича. Я отмахнулся мечом, зацепив ее лапу, чем вызвал еще больший визг.

   - Заткнись, ты! - крикнул, подпрыгнув и вонзив меч в глаз твари. Птица заметалась из стороны в сторону, пытаясь укрыться от опасности. Но, похоже, я задел ее нервную систему, потому что с координацией у твари стало худо. Она металась по двору, а затем рухнула у стены, где ее добили двое солдат. Пока представилась возможность, я осмотрелся.

   Тварей было много. Порядка полусотни, не меньше. Солдаты гарнизона не сразу сумели взять себя в руки и дать отпор, поэтому на земле лежало уже несколько десятков тел. Были здесь и женщины, и старики, и несколько ремесленников. Те, кто успел, укрылись в сторожевой башне напротив замка, закрыв дверь. Оставшиеся пытались выжить, но простым воинам не совладать с такими тварями в одиночку.

   - Это они! - раздался рядом голос Чии. Взглянув на девушку, я удивился: ее глаза выражали беспокойство, а на лице отразился страх. Неужели есть что-то, чего боится даже епископ?

   - Кто - они?

   - Те твари, что нападали на Рейвенрок столетия назад! Мне понадобился месяц, чтобы выследить и прикончить всех. Они очень быстрые и опасные. Не дай себя цапнуть, их слюна ядовита.

   - Понял, - кивнул я, бросаясь на помощь солдатам.

   Рубанув сходу одну тварь, я закрыл собой упавшего воина. Пока одна птичка, яростно шипя, отступила, я играл в гляделки со второй. Она что-то чувствовала, опасалась нападать открыто. Но, в конце концов, не выдержала, прыгнула вперед, за что и поплатилась.

   Я вонзил меч в открывшуюся грудь, но выдернуть не успел, и тело потянуло меня за собой. Едва успев выбраться из-под туши монстра, увидел Чию, вихрем промчавшуюся мимо.

   - Я найду их вожака! - крикнула она, а затем одним прыжком оказалась на стене. Не думал, что когда-нибудь увижу эту девушку встревоженной. Эти твари не представляют опасности для хорошего мечника, но простым людям придется туго в схватке с ними.

   Как тому парнишке.

   Он отмахивался от монстра кинжалом. На твари не было ни царапины, тогда как сам мальчик покрыт кровью с ног до головы. Раны выглядят страшно, но лицо его полно решимости. Он не сдастся.

   Я осознал, что изо всех сил бегу на помощь. Но я не успел.

   Одним рывком тварь цапнула клювом шею мальчика, и он мертвым кулем повалился на землю.

   Подбежав, я с криком вонзил меч в бок птицы, а затем отступил. Монстр резво развернулся, громко вереща. Уровни у каждой твари были одинаковые - семьдесят три. Как и тогда, в битве при Нао, я ощущал, что становлюсь сильнее с каждым убийством. Но смерть мальчика что-то во мне пробудила.

   - Сдохни! - с наслаждением прорычал я твари, прежде чем вонзить клинок прямо в открытую пасть. Когда монстр повалился наземь, я развернулся к мальчику.

   Ему было около семи. Невысокий мальчишка, белобрысый, щуплый. Но, как оказалось, бесстрашный. Он бился до конца, храбрый маленький воин. И даже после смерти решимость не покинула его лица.

   - Будьте вы прокляты, - прохрипел я, чувствуя, как гнев душит грудь. - За что вы лишаете детей жизни? Почему?

   Звуки схватки ушли на второй план, а во мне медленно, но неукротимо, поднималась какая-то волна. Мгновение, другое, и она выплеснулась наружу, уничтожая связные мысли и превращая меня в безумца. Ярость хлынула по венам, а рот сам оскалился в усмешке.

   Помню лишь, как бросался на птиц, кромсая их на части, и часто ловил сам. Тело покрылось множеством царапин и порезов, из которых сочилась кровь. Но боли я не ощущал. Только гнев.

   Совсем скоро твари перестали атаковать оставшихся в живых солдат, сосредоточившись целиком на мне. Они бросались, натыкаясь на защиту, отступали, а затем снова кидались в бой. Мне удалось убить, наверное, десятка три, прежде чем раздался протяжный крик, и в небеса взвился гигантский монстр. По сравнению с остальными он был раза в три больше, и настолько же злее. Тварь крикнула снова, а на спине ее я различил фигурку Чии. Девушка вонзила меч в шею монстра, заставляя его вопить от боли. Мелкие пташки, задрав головы, следили за своим вожаком, а затем, когда он скрылся за скалой, взвились в воздух, следуя за ним.

   Я ощутил, как подкашиваются ноги, а силы окончательно покидают меня. Сознание потерял, кажется, еще не коснувшись земли.

   Очнулся в своей комнате. За окном царила ночь, и в помещении было свежо. Я повернул голову и увидел возле своей постели Чию. Епископ дремала, сложив руки на спинке стула и положив на них голову. Я невольно залюбовался ею. Плевать, что этой женщине как минимум тысяча лет, она все равно безумно красива. И столь же опасна.

   Когда я задвигался, она открыла глаза.

   - Как ты?

   Я пожал плечами.

   - Кажется, все еще жив. А как тебе удалось вернуться?

   - Ну, я последовала на спине грифона до его логова, а затем прикончила его. Остальные пташки не настолько сильны, поэтому быстро разлетятся в разные стороны. Они больше не потревожат Рейвенрок.

   - Почему они вообще напали?

   - Кажется, им была нужна пища. А грифоны питаются плотью. Я поспрашивала у скотоводов, они рассказали, что пару недель назад коровы начали пропадать. Вот, оказывается, кто их утаскивал.

   - Многих они убили? - задал я важный для себя вопрос.

   - Человек тридцать. Большинство успели укрыться, едва завидев падающих с неба монстров. Те, кто оказался менее проворен, погибли.

   Ее равнодушие задело меня.

   - Там был один мальчик. Лет семь, может, восемь. Он сражался с грифоном, храбро, не жалея себя. Я пытался спасти его, но не успел.

   - Иногда люди совершают удивительные поступки на пороге смерти. Тот мальчик был пастухом, умалишенным. Его деревню сожгли, а родителей убили. Мальчика привела в Рейвенрок старуха-пилигрим. Он утратил разум от горя, и ни на что не годился, кроме как пасти скот. Местные дети издевались над ним, но вчера он защитил их, прикрыв от грифона и позволив укрыться в башне. Кто знал, что в этом маленьком сердце кроется столько храбрости? Никто. У него не было будущего, Кей. Но он погиб как герой, защитив тех, кто был рядом. Неважно, что ты делаешь, главное, это защитить окружающих от опасности. Всегда помни об этом.

   - Я буду, - прошептал я, ощущая, как на душе воцаряется мир. Своей речью Чия что-то сделала со мной, уничтожив все тревоги. Ее губы тронула мягкая улыбка.

   - Мне пора, малыш. Надеюсь, мы увидимся вновь.

   Она поднялась и направилась к выходу, но, будто вспомнив что-то, полезла в карман куртки.

   - Вот, держи.

   Она протянула мне черный кругляш на серебряной цепочке. Повертев его в руках, я понял, что это медальон. На одной его стороне был изображен символ, уже виденный мною прежде: орел, парящий над девятью скрещенными клинками. На другой стороне медальона были выбиты слова на непонятном языке.

   - Это подарок. На память, - пояснила Чия.

   - Что значит этот символ? - указал я на орла.

   - Это знак Конклава. Ты мог видеть его на стене в Соборе.

   - Точно! - вспомнил я. То-то символ показался знакомым, когда настоятель ставил мне печать. - А слова?

   - Это пожелание удачи, - отмахнулась девушка. - Не бери в голову, надпись на древнем языке. Сохрани этот медальон до нашей следующей встречи. Обещаешь?

   - Клянусь, - сказал я, повесив кругляш на шею. Чия мгновение глядела на меня, а потом, развернувшись, зашагала к двери.