Принятие решения об отступлении, крайне необходимое и столь же крайне непопулярное в общественных, политических и более того в военных кругах, вводило главнокомандующего в тяжелейшее психологическое состояние грузом ответственности. В военных кругах, не искушенных в стратегии, царило полное неприятие (непонимание) отступления. Военный дневник великого князя Андрея Владимировича передает драматизм этого периода. К тем, кто не понимал, следует отнести и великих князей Кирилла и Андрея Владимировичей, окружение М. В. Алексеева в лице офицеров оперативного отделения штаба фронта, офицеров штаба Ставки и многих других. Состояние Михаила Васильевича в этот период передает телеграмма, написанная в адрес начальника штаба ставки Н. Н. Янушкевича, но не отправленная по назначению. «Придя [к] глубокому убеждению, что командование мое приносит армиям неудачи, родине горе, прошу представить Верховному Главнокомандующему мою всепреданнейшую просьбу отчислить меня от занимаемой должности и уволить в отставку».

Окончательное решение на отступление являлось прерогативой Верховного главнокомандующего Николая Николаевича (младшего) и ложилось еще более тяжким бременем на его плечи, что усугублялось общим положением всех русских армий на западном театре военных действий. Для противодействия наступательным действиям немецких войск требовалась свобода маневра соединений и частей армий Северо-Западного фронта, вопрос о необходимости чего был жестко поставлен главнокомандующим на совещании в Ставке. Ему удалось добиться относительной свободы в своих действиях, что способствовало плановому выводу русских армий из охватывающих действий противника. Противодействие плану окружения русских войск в «Польском мешке» вылилось в этот период в три основные операции Северо-Западного фронта: в междуречье Вислы и Буга, Риго-Щавельскую и Наревскую.

Сильнейший удар противника в стык двух фронтов в междуречье Вислы и Буга был заблаговременно разгадан М. В. Алексеевым, который записал в своем дневнике: «Намерения противника ясны: заставляет нас угрозою покинуть Вислу и Варшаву. Постепенно они сжимают клещами, для борьбы с которыми нет средств…» Наступательные действия противника были парированы вновь образованной 13-й армией В. Н. Горбатовского. Ожесточенное Грубешовское сражение не позволило армиям Макензена прорвать фронт русской обороны. За 7 суток боев превосходящий противник, обладавший огромным преимуществом в тяжелой артиллерии и артиллерийских боеприпасах, смог продвинуться лишь на 12 верст.

Русские войска в Варшаве

Вместе с этим ударом готовилось наступление противника и по Наревскому фронту, что было также предусмотрено М. В. Алексеевым, но потребовало снятия непременной задачи Ставки «удерживать Варшаву». Начало июля ознаменовалось наступлением армии Галльвица на 1-ю армию А. И. Литвинова. Удар пришелся на две дивизии: 2-ю Сибирскую и 11-ю пехотную дивизию. Поразительная стойкость этих дивизий свела на нет все расчеты и усилия противника. Своевременное подкрепление войск А. И. Литвинова соединениями и частями 2-й и 4-й армий и гарнизона Новогеоргиевска позволили М. В. Алексееву удержаться в предмостных укреплениях городов Рожаны, Пултуск, Сероцк. Лишь значительное подкрепление наступавших войск противника позволило им форсировать Нарев. Но умелое использование на участке Сероцк – Новогеоргиевск долговременных фортов, а между Наревом и Южным Бугом – болот, своевременное прикрытие резервами направления на Пултуск и Вышков позволило русским войскам остановить германское наступление.

Потеря Риго-Щавельского района грозила приближением врага к столице России Петрограду. Прусское командование использовало при наступлении в данном районе свой излюбленный маневр двойного охвата русских войск восточнее Шадова. Но активные оборонительные действия русских войск, широко применяемый ими маневр с рубежа на рубеж, короткие, но энергичные контратаки позволяли удерживать оборону и выводить фланги из окружения противника. Двенадцатидневное сражение под Шавли не привело к окружению русских войск.

В ходе непрекращающихся сражений проходил планомерный вывод армий Северо-Западного фронта из задуманных противником «клещей». Немецким войскам так и не удалось окружить и уничтожить русские войска этого фронта, умело руководимые главнокомандующим и его штабом. Происходило «выдавливание» соединений и частей превосходящим противником.

М. В. Алексеев в качестве главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта не снискал себе славы в широких слоях общественности России и остался в памяти лишь ограниченного числа отечественных и зарубежных военных специалистов мастером организации стратегического отступления, проведенного в тяжелейших условиях в ходе наступательных действий немецких армий. Один из немногих офицеров Ставки оставил следующие воспоминания о деятельности Михаила Васильевича в должности главнокомандующего. «Благодаря своей неутомимой трудоспособности, организационному дарованию, педантичной точности и глубокому знанию военного дела он… настолько упорядочил отступление фронта, что… немцам не удалось добиться решительных стратегических результатов… Алексееву удалось искусным контрнаступлением в районе Вильно окончательно остановить продвижение немцев…» Лучшей аттестацией действиям М. В. Алексеева в этой должности являются скупые строки в мемуарах весьма амбициозного немецкого генерала Эриха Людендорфа, страницы которых пестрят высказываниями о выдающейся немецкой армии и ее руководителях. Говоря об этом периоде боевых действий, незаурядный немецкий военачальник отметил: «Операции союзных армий в Польше восточнее Вислы привели… к фронтальному следованию за русскими с непрерывными боями. Правда, делались попытки охватить русских, но они оставались тщетными… русской армии… уйти… удалось». А чуть далее: «Командование и войска прилагали все усилия, чтобы достичь… цели». В его устах подобная оценка действий М. В. Алексеева многими непонятая, стоит очень дорого. Не менее объективную оценку совокупным действиям русских военачальников, руководящих стратегическими действиями, дали иностранные наблюдатели. Так, английский атташе подвел итоги: «По общему мнению, русские генералы удачно провели отступление. Попытки германского командования зайти в тыл русским ни разу не увенчались успехом».

Успешную операцию Юго-Западного фронта (Галицийскую битву), проведенную в 1914 г. Н. И. Ивановым в тандеме с начальником штаба фронта М. В. Алексеевым, нельзя отнести к стратегическим достоинствам главнокомандующего (Николая Иудовича). Кратко представленная выше в качестве боевого опыта М. В. Алексеева, она добавила в основном отрицательную информацию к облику Н. И. Иванова как военачальника, неспособного жестко провести принятое (точнее, утвержденное им) решение в жизнь. С уходом в марте 1915 г. М. В. Алексеева на должность главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта «военное счастье Н. И. Иванова поколебалось». Ни для кого не было секретом, кто является разработчиком всех операций Юго-Западного фронта.

Н. И. Иванов

Полководческая несостоятельность Н. И. Иванова явно проявилась в ходе наступательной операции Юго-Западного фронта в декабре 1915 г., вызванной необходимостью оказать союзническую помощь Сербии. Анализ политической и стратегической обстановки подсказал Ставке единственно реальный на тот период вариант, заключавшийся в наступлении левым флангом Юго-Западного фронта в районе н.п. Трембовля с целью отбросить противника за реку Стрыпа. Проведение этой операции командованием фронта было возложено на вновь сосредоточенную и хорошо снабженную 7-ю совместно с 9-й и 11-й армиями.

Подготовке фронтовой операции предшествовал приказ главнокомандующего, запрещающий организовывать армиям разведку в полосах готовившегося наступления (?!), которая, по мысли командования фронта, позволила бы противостоящим войскам вскрыть замыслы операции. Это обрекало русские войска на наступление вслепую на хорошо подготовленную и эшелонированную оборону противника. Штаб фронта оставил без внимания ширину фронта атаки в 7-й армии неразведанной полосы обороны противника, выбранной для прорыва силами 2-го артиллерийского корпуса. Выбранная штабом армии для атаки ширина фронта была явно недостаточна и способствовала уничтожению живой силы русских войск под воздействием сквозного флангового огня оборонявшихся.