Таким обходным маневром, наступлением с тыла, Ленин парализует всякое старание ЦК воссоединить борющиеся между собою две фракции.

Меньшевики в свою очередь отвечают Ленину той же монетой. Они усиливают свои акции против Ленина: за границей — более успешно, внутри страны — менее успешно. За границей меньшевики пользуются симпатией социал-демократических партий II Интернационала, особенно самой главной его партии — немецкой социал-демократии. Некоторые из лидеров меньшевизма думают ликвидировать влияние Ленина тем, что напустят на него марксистских авторитетов из немецкой социал-демократии. Так, Потресов писал (14 мая 1904 г.) Аксельроду:

«…спешу Вам сообщить, что я только что получил от Каутского письмо, разрешающее нам напечатать его ответ Лидину (Лядову, стороннику Ленина) в «Искре». Итак, первая бомба отлита, и — с божьей помощью — Ленин взлетит на воздух. Я придавал бы очень большое значение тому, чтобы выработать общий план кампании против Ленина — взрывать его так взрывать до конца, методически и планомерно. Как бить Ленина — вот вопрос. Прежде всего, мне думается, следует на него выпустить авторитетов — Каутского, Розу Люксембург и Парвуса» («Социал-демократическое движение в России. Материалы», т. 1, М.-Л., 1928, стр. 124–125).

Это вполне естественно, что симпатия вождей немецкой социал-демократии была на стороне демократического крыла РСДРП — на стороне меньшевиков. В вышеупомянутом ответе Лядову Каутский писал:

«…если бы на вашем съезде мне пришлось бы выбирать между Мартовым и Лениным, то на основании всего опыта нашей деятельности в Германии, я решительно высказался бы за Мартова» («Искра» № 66, 15 мая 1904 г.).

Тем не менее, как раз немецкая социал-демократия не раз предпринимала попытку примирить враждующие фракции. Вождь немецких социал-демократов Август Бебель, который пользовался у Ленина известным уважением, обратился к нему с письмом, предлагая большевикам и меньшевикам свое посредничество для их примирения. Руководство II Интернационала возложило на Бебеля обязанности председателя третейского суда. Однако Ленин был неумолим. Для Ленина иная партия, как созданная по его организационному плану, иная доктрина, как доктрина большевизма о революции, иное руководство, как его собственное — были абсолютно не приемлемы. Несмотря на свою величайшую тактическую изворотливость в политике, в принципиальных вопросах борьбы за власть он был несгибаемым, как сталь. «Принципиальная политика есть самая верная политика», — говорил он.

Как указывалось, летом 1904 года ЦК, потерявший несколько своих членов в результате арестов, кооптировал в свой состав, вопреки Ленину, несколько меньшевиков. За это меньшевики передали ЦК транспорт своей литературы, подчинив ему формально и свои местные комитеты. Теперь в ЦК преобладало меньшевистское влияние. Этим объясняется и решение ЦК о признании законности кооптации Плехановым членов старой редакции ЦО.

Меньшевики были не прочь восстановить теперь мир и с Лениным. Так, Ленину было предложено вновь вступить в редакцию. Ленин не только отклонил это предложение, но, обвинив своих бывших сотрудников из ЦК в примиренчестве, организовал названные выше два новых органа партии: «Бюро комитетов большинства» как новый большевистский ЦК и газету «Вперед» как новый большевистский ЦО.

Борьба между большевизмом и меньшевизмом за гегемонию в РСДРП вступила в новую фазу.

Побитые на II съезде меньшевики еще тогда постарались взять реванш в заграничных партийных организациях, где они с самого начала имели преобладание. Был созван съезд заграничной организации РСДРП — «Лиги русской революционной социал-демократии», который, осудив «бюрократический централизм» Ленина, стал на точку зрения меньшевиков по всем основным спорным вопросам II съезда партии. В ответ на это, представитель большевистского ЦК распустил съезд и, руководствуясь уставными правами ЦК, аннулировал его решения. Тем временем, ЦК созвал (2–6 марта 1905 г.) в Женеве учредительный съезд тех заграничных организаций РСДРП, которые стояли за большевиков. Был избран Комитет заграничных организаций (КЗО) и утвержден его Устав.

По спорным официальным источникам, соотношение сил в самой России было таково: существовали и функционировали 32 большевистских комитета и 35 групп, 23 меньшевистских комитета и 27 групп, 10 комитетов, а 43 группы были нейтральными или «занимали примиренческие позиции» («История КПСС», т. II, стр. 39). Ленин считал, что на стороне большевиков лишь моральный перевес, а материальный перевес находится на стороне меньшевиков. Поэтому он говорил:

«Нам нужно еще превратить нашу моральную силу в материальную. У меньшевиков больше денег, больше литературы, больше транспортов, больше агентов, больше "имен", больше сотрудников. Было бы непростительным ребячеством не видеть этого» (Ленин, ПСС, т. 9, стр. 246).

Из 29 утвержденных Советом партии «правоспособных организаций», согласно газете «Вперед», 15 организаций высказались за созыв III съезда (Ленин, там же, стр. 335–336), но «Совет рвет устав и обманом уклоняется от обязательного для него созыва съезда» (там же).

21 января 1905 года Бюро комитетов большинства взяло на себя роль Совета партии и выпустило «Извещение о созыве III партийного съезда». «Извещение» сопровождалось статьей Ленина, в которой он доказывал правомерность действия Бюро, так как меньшевистский Совет и примиренческий ЦК саботируют созыв съезда. Реакция российских организаций на «Извещение» свидетельствовала, что Ленин работает в верном направлении.

Меньшевистский Совет решил воспользоваться съездом для обсуждения предложения Бебеля о восстановлении единства партии. Совет вынес постановление (10 марта 1905 г.), как «обращение к членам III партийного съезда, созываемого русским Бюро, с предложением съезду принять посредничество Бебеля для восстановления единства партии и с выражением согласия прислать на съезд от Совета двух представителей для переговоров об осуществлении идей третейского разбирательства» (Ленин, там же, стр. 349). Нельзя было бы выдумать лучшей услуги Ленину, чем это постановление. Этим постановлением и фактически, и юридически Совет партии признал законность созыва съезда Бюро комитетов большинства. На этом этапе борьбы Ленину большего и не требовалось. Только Ленин вполне логично упрекал Совет в непоследовательности. Он писал:

«Почему же вы хотите послать на съезд только двух представителей заграничного Совета? Почему не представителей всех партийных организаций. Ведь члены российского Бюро комитетов большинства пригласили на съезд всех…» (там же, стр. 352–353).

Фактическая капитуляция Совета партии явно подняла акции съезда. В начале 1905 года из 11 членов ЦК — 9 было арестовано в России, а, оставшиеся на свободе 2 члена ЦК — Красин и Любимов в феврале 1905 года вступают в переговоры с Бюро о созыве съезда. Переговоры ведут от ЦК — Красин и от Бюро — Гусев. Ленин потревожен, как бы Совет партии, действуя за спиной ЦК, не перехитрил его. Ленин пишет Гусеву: «Бюро не вправе уступать ЦК ни на йоту. Иначе мы здесь поднимем бунт, и все твердокаменные комитеты будут с нами» (Ленин, там же, т. 47, стр. 15).

Однако опасения Ленина оказались напрасными. Если Совет партии капитулировал условно, то ЦК партии капитулировал безусловно. ЦК и Бюро постановили создать Организационный Комитет для созыва III съезда. В обращении «К партии» говорилось, что «съезд созывается для установления общей партийной тактики и организационного единства партии» («Третий съезд РСДРП. Протоколы», 1959, стр. 638–684).

Ленин торжествовал заслуженную победу. Он писал:

«Итак, — мы можем торжествовать полную моральную победу. Россия взяла верх над заграничниками. ЦК нашел в себе в последнюю минуту достаточно гражданского мужества, чтобы… восстать против заграничного Совета» (Ленин, там же, т. 9, стр. 370–371).