Параллельно этой идеологической войне против мнимых «врагов народа» шла и глубоко засекреченная организационная подготовка аппарата ЦК (Ежов, Маленков, Каганович) и нового руководства НКВД (Ягода) к предстоящей чистке. Однако, чтобы начать ее, нужно было иметь какой-нибудь катастрофический «казус белли». XVII съезд доказал Сталину, что надо торопиться с созданием такого «казус белли», если он не хочет лишиться должности генсека. Мы имеем на этот счет официальное свидетельство, напечатанное на страницах газеты «Правда» после XXII съезда. Оно исходит от случайно уцелевших старых большевиков, делегатов XVII съезда, таких как, например, Г. Петровский. Вот это свидетельство в изложении делегата XVII съезда Л. С. Шаумяна: «К этому времени (к 1934 г. — А. А.) уже начал складываться культ личности Сталина… Сталин попирал принципы коллегиального руководства, злоупотребляя своим положением. Ненормальная обстановка, складывавшаяся в связи с культом личности, вызывала тревогу у многих коммунистов. У некоторых делегатов съезда, как выяснилось позже, прежде всего у тех, кто хорошо помнил Ленинское "Завещание", назревала мысль о том, что пришло время переместить Сталина с поста генерального секретаря на другую работу. Это не могло не дойти до Сталина. Он знал, что для дальнейшего укрепления своего положения, для сосредоточения в своих руках большей единоличной власти, решающей помехой будут старые ленинские кадры» (газета «Правда», 7 февраля 1964 г., подчеркнуто нами. — А. А.). Кто же были эти «некоторые делегаты», считавшие, что пора, наконец, выполнить требование Ленина о смещении Сталина с поста генсека? Названные в статье Л. С. Шаумяна имена старых большевиков не оставляют сомнения, о ком идет речь. Это как раз те, с которыми Сталин расправился в первую очередь. Вот они: Косиор, Постышев, Чубарь, Орджоникидзе, Яковлев, Варейкис, Бубнов, Рудзутак, Каминский, Эйхе, Тухачевский, Блюхер, Бауман, Зеленский, Серебровский, Угаров, Гринько, Косарев, сестра Ленина М. Ульянова и вдова Ленина Крупская. Кто же должен заменить Сталина? На этот счет в партии не было двух мнений. Его должен был заменить тот, кто по количеству голосов, полученных при тайных выборах в ЦК, стоял на первом месте, далеко впереди самого Сталина, а во все три исполнительных органа ЦК (в Политбюро, Оргбюро, Секретариат) был избран единогласно — Сергей Миронович Киров. Косвенно это подтверждает и Шаумян, когда говоря о речи Кирова на XVII съезде, характеризует его, как «любимца всей партии».
«Казусом белли» для уничтожения ЦК и организации «Великой чистки» Сталин и избрал убийство 1 декабря 1934 г. этого «любимца всей партии» — Кирова. Кто его убил? Существующий сейчас в СССР неосталинский режим не хочет отвечать на этот вопрос, ибо ответить на него — значило бы юридически зафиксировать, что организатором нынешней КПСС был величайший в истории уголовный преступник. Поэтому комиссию ЦК по расследованию роли Сталина в убийстве Кирова, комиссию, полномочия которой были подтверждены на двух съездах — на XX и XXII — послехрущевское руководство распустило. Однако в докладах ЦК на этих съездах (на основании архивов ЦК и НКВД и показаний случайно уцелевших свидетелей) содержались некоторые весьма важные факты, связанные с этим убийством.
Приведем здесь соответствующие места этих докладов:
1) В докладе ЦК на XX съезде (1956 г.) «О культе личности и его последствиях» сказано: «Необходимо заявить, что обстоятельства убийства Кирова до сегодняшнего дня содержат в себе много непонятного и таинственного и требуют самого тщательного исследования. Есть причины подозревать, что убийце Кирова — Николаеву — помогал кто-то из людей, в обязанности которых входила охрана личности Кирова. За полтора месяца до убийства, Николаев был арестован из-за подозрительного поведения, но был выпущен и даже не обыскан. Необычайно подозрительно и то обстоятельство, что когда чекиста, входившего в состав личной охраны Кирова, везли на допрос 2 декабря 1934 г., то он погиб во время автомобильной «катастрофы», во время которой не пострадал ни один из других пассажиров машины. После убийства Кирова, руководящим работникам ленинградского НКВД были вынесены очень легкие приговоры, но в 1937 году их расстреляли. Можно предполагать, что они были расстреляны для того, чтобы скрыть следы истинных организаторов убийства Кирова» (Н. С. Хрущев, Речь на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 18, Мюнхен, 1956).
2) В заключительном слове по Отчетному докладу ЦК на XXII съезде по тому же вопросу делегатам было доложено следующее: «Начало массовым репрессиям было положено после убийства Кирова… Обращает на себя внимание тот факт, что убийца Кирова раньше дважды был задержан чекистами около Смольного и у него было обнаружено оружие. Но по чьим-то указаниям оба раза он освобождался. И вот этот человек оказался в Смольном с оружием в том коридоре, по которому обычно проходил Киров. И почему-то получилось так, что в момент убийства начальник охраны Кирова (Борисов. — А. А.) далеко отстал от Кирова, хотя он по инструкции не имел права отставать на такое расстояние от охраняемого… Когда начальника охраны Кирова везли на допрос, а его должны были допрашивать Сталин, Молотов и Ворошилов, то по дороге, как рассказал потом шофер этой машины, была умышленно сделана авария теми, кто должен был доставить начальника охраны на допрос. Они объявили, что начальник охраны погиб в результате аварии, хотя на самом деле он оказался убитым сопровождавшими его лицами… Затем расстреляли тех, кто его убил… Это продуманное преступление. Кто это мог сделать? Сейчас ведется самое тщательное изучение этого сложного дела. Оказалось, что жив шофер, который вел машину, доставлявшую начальника охраны Кирова на допрос. Он рассказал, что когда ехали на допрос, рядом с ним в кабине сидел работник НКВД. Машина была грузовая (почему именно на грузовой машине везли этого человека на допрос… Видимо, все было предусмотрено заранее, в деталях). Два других работника НКВД были в кузове машины вместе с начальником охраны Кирова. Шофер рассказал далее. Когда они ехали по улице, сидевший с ним рядом человек вдруг вырвал у него руль и направил машину прямо на дом. Шофер выхватил руль из его рук и выправил машину, и она лишь бортом ударилась о стену здания. Потом ему сказали, что во время этой аварии погиб начальник охраны Кирова. Почему он погиб, а никто из сопровождавших его лиц не пострадал? Почему позднее оба эти работника НКВД, сопровождавшие начальника охраны Кирова, сами оказались расстрелянными? Значит, кому-то надо было сделать так, чтобы они были уничтожены, чтобы замести всякие следы» (XXII съезд КПСС. Стенографический отчет, т. II, стр. 583–584, 1961, Заключительное слово Хрущева).
Остается только уточнить докладчика ЦК и назвать имя того, кого он имел в виду: Сталин.
Во всей истории организации убийства Кирова чувствуется гениальная рука криминальных дел мастера Коба — Джугашвили (причем убийство при помощи автомобильных катастроф стало даже его излюбленным приемом — убийство Камо в 1922 г., убийство Борисова — начальника охраны Кирова в 1934 г. и убийство в 1948 г. еврейского режиссёра, народного артиста СССР С. М. Михоэлса). Впрочем, Сталин не особенно старался «заметать все следы» или отводить от себя всякие подозрения. Вот три интересных факта в этой связи: 1) Киров был убит 1 декабря 1934 г., в тот же день член редколлегии журнала «Большевик» (теперь «Коммунист») Г. Зиновьев направил некролог в редакцию «Правды», чтобы он появился 2 декабря, но Сталин запретил печатать его. Это значит, что Сталин, не начав еще следствия, уже знает, что Кирова «убили» зиновьевцы (об этом случае рассказал Прокурор СССР Вышинский на процессе Зиновьева, Каменева и др. в августе 1936 года); 2) после убийства Кирова Сталин уничтожил не только всех свидетелей убийства, но расстрелял без исключения и всех членов Бюро и Секретариата Ленинградского обкома во главе с Чудовым (второй секретарь, член ЦК), Угаровым, Смородиным, Позерном (все кандидаты ЦК), Шапошниковой (жена Чудова), то есть расстрелял всех близких и преданных Кирову друзей и коллег, которые могли знать о подозрениях самого Кирова и о фактах предыдущих попыток покушения на Кирова; 3) На процессе Бухарина-Рыкова-Ягоды и др. в марте 1938 г. Сталин вложил в уста Ягоды удивительное свидетельство против Кирова: «Рыков говорил мне о правых, о том, что кроме него, Бухарина, Томского, Угланова на стороне правых вся московская организация, профсоюзы, ленинградская организация. Из всего этого у меня создалось впечатление, что правые могут победить в борьбе с ЦК» (А. Я. Вышинский, Судебные речи, стр. 533, 1948, Москва). Другими словами, не только вся московская организация во главе с Углановым, но и вся ленинградская организация, во главе которой бессменно стоял с 1926 г. Киров, была в заговоре с «правыми», составили тот «блок», о котором Сталин столь таинственно говорил на XVII съезде.
