— Вот именно. Эмбер могла бы там многому научиться.

Я прикинулась матерым мафиози:

— Хочешь, я с ним поговорю?

— Нет, — тихо рассмеялась Куки. — Я сама. Что-нибудь придумаю. К тому же, Фредо[12], когда ты оказывала помощь в последний раз, по всему городу всплывала мертвая рыба. Правда, в подарочной упаковке из ресторана морепродуктов. А нам это стоило целого состояния.

— Зато я донесла главную идею: не фиг с нами связываться. Плюс в ответ мы получили несколько симпатичных открыток с благодарностями.

— Вряд ли на этот раз такая схема сработает.

— Минуточку, а почему это я Фредо?

— Короче, я сама с ним поговорю.

— Разве его не застрелили по приказу его же собственного брата?

— Наверное, придется его как-то умаслить. Одному богу известно, чего ему захочется на этот раз.

— То есть как это? — Во мне внезапно разгулялось любопытство. — Хочешь сказать, твой бывший манипулирует такими ситуациями, чтобы что-то получить?

Куки посмотрела на меня и недоуменно поморгала.

— На этом и основывается брак.

— Пусть так, но разве вы не развелись?

— Дело не в этом.

— Еще как в этом. Потому что, если вы не развелись, надо было сказать об этом дяде Бобу.

— Шутишь, что ли? У меня на этого товарища большие планы. После того, что я с ним сделаю, его жизнь никогда не будет прежней.

— Вот ни капельки не сомневаюсь, — рассмеялась я.

— Кстати, он рано ушел.

— Дядя Боб? Ага, я слышала.

— Нет, мистер Фэрроу.

— Ах да… Мистер Секси-Шмекси. Печаль и отрада — в основном, конечно, отрада — сердца моего.

— А знаешь, ты могла бы совершить что-нибудь безумное. Например, поговорить с ним. Открыть ему хоть капельку правды. Рассказать сама знаешь о ком и сама знаешь о чем.

Представления не имею, о чем Куки толкует.

— Я уже пробовала. Вчера. Он самый упрямый, самый несговорчивый, самый упертый…

— Все эти слова — синонимы, которые, осмелюсь сказать, применимы и к тебе.

У меня отвисла челюсть.

— Ну, иногда, — тут же добавила Куки. — Вот, например, вчера ты заказала буррито, а тебе привезли бургер. Ты вела себя очень сговорчиво. Я бы даже сказала гибко.

Она права. Вчера я успела сделать растяжку и разогреться. После хорошей разминки я вообще гибкая, как пружина. Если ситуация того требует, могу даже на шпагат раскорячиться. Удивительно, но такие ситуации складываются у меня все чаще и чаще.

По пути в офис я затылком чувствовала чей-то взгляд.

Со мной такое частенько бывает. Кожу покалывает, будто кто-то за мной следит. И сегодня за мной действительно кто-то следил. Может быть, чувак из Ватикана. После возвращения я с ним еще не связывалась и, честно говоря, думала, что его уволили, раз уж теперь о тайной слежке речи быть не могло. Сейчас я уже сомневалась. Следил за мной кто-то незнакомый, так что точно не Гаррет. Когда он поблизости, я его чувствую, как чувствую Куки, Диби и Джемму. У них очень отчетливые вибрации, которые я научилась узнавать. Нет, это был кто-то другой. А может, и не один.

В конце концов я нашла источник. Три дружка вернулись на свой пост. В половине квартала отсюда стоял салатовый минивэн. Имелось у меня подозрение, что у этих троих не было ни денег на хобби по слежке, ни опыта по выслеживанию людей.

Внезапно я ощутила какое-то знакомое присутствие и чуть дальше по улице увидела бездомную девочку, которую встретила у мусорного контейнера. Она прижималась к стене магазина «У Бойда» и была все в той же одежде. Зато вещи были с ней. Значит, она за ними все-таки вернулась. И слава богу. Я переживала, что вещи мог забрать кто-то другой.

На улицу вышел мистер Бойд. Из толпы суетящихся людей, большинство из которых были спешащими на занятия студентами, он выбрал именно девочку и направился прямиком к ней. В руках он нес йогурт и сок. А еще у него было яблоко. Даже если бы мне заплатили, я бы все равно не удержалась от сравнения, которое сейчас пришло на ум.

Не теряя времени даром, я пошла к ним. Каждый божий день мистер Бойд флиртовал со студентками. Чем младше, тем лучше. Но в этот раз все иначе. Девочке точно не больше пятнадцати, а мистеру Бойду — полтинник с копейками. У него огромные черные усищи и пузо, которому позавидовал бы и Джабба Хатт[13]. С чего, бога ради, он решил, что кто-то из молодых девушек может на него позариться? А вдруг он вконец спятил?

Я притормозила, заметив, как девочка покачала головой, подтянула лямку рюкзака на плече и отвернулась, чтобы уйти. Повернулась она как раз ко мне и сразу меня увидела, но я не успела поздороваться — была слишком занята тем, что пыталась сглазить мистера Бойда.

— Чего надо? — спросил он, шагнув в мою сторону.

Опустив голову, я продолжала идти вперед, пока не оказалась между девочкой и Бойдом. Хочет стычки — я ему это дело с радостью организую. Тем более что уже давно жду шанса устроить ему натуральную выволочку с пеной у рта. Ей-богу, заплюю с ног до головы.

Однако до этого не дошло. Бойд заметил, что за нами наблюдают несколько человек. Для извращенца, который постоянно ошивается рядом со студенческим кампусом, где живут далеко не глупые люди, все быстренько может полететь в тартарары. Бойд попятился, отчаянно взмахнул руками и вернулся в свой магазин.

Я обернулась, думая, что увижу, как девочка со всех ног улепетывает в ближайший переулок, однако она стояла прямо у меня за спиной. Из-за черной куртки и черных волос она выглядела, как натуральная готка, хотя в прошлый раз я этого не заметила. Еще бы! Она же носила с собой розовое одеяло и рюкзак.

— Это от вас? — спросила девочка, вытащив из переднего кармана десятку.

Вчера, когда я засовывала деньги в ее вещи, больше у меня с собой просто-напросто не было.

— Не-а. — Я поправила сумку на плече. — Наличку с собой не ношу.

Подозрительно сощурившись, девочка смерила меня взглядом.

— Спасибо, — сказала она, так и не купившись на ложь.

Да уж, мне точно пора основательно освоить великую науку вранья. Почему-то в последнее время никто в мою ложь не верит. Может быть, я теряю хватку. Или оставила свою хватку в Нью-Йорке. Блин! Придется за ней вернуться. Класс! Мне предстоит путешествие!

— Есть хочешь? — поинтересовалась я, ткнув пальцем в сторону «Рубежа» в паре кварталов от нас.

Оглянувшись, девочка пожала плечами:

— Разве что чуть-чуть.

Я никак не могла понять, почему она до сих пор не купила себе поесть. Ее же прямо-таки трясло от голода. А может быть, от страха. Может быть, вся эта худенькая фигурка дрожала именно от страха.

— Пойдем. Умираю от голода.

К счастью, несмотря на то, что я позавтракала кулинарным шедевром от Куки Ковальски-Дэвидсон в виде глазуньи с пережаренным беконом, я оставила местечко для домашних чипсов и сальсы Рейеса. Исключительно на случай, если у меня в руках каким-то чудом вдруг окажется тарелка, пока я через живописную кухню, которая совсем не по пути, буду брести к лестнице на второй этаж. Что тут скажешь? Заблудиться для меня раз плюнуть.

Заказав завтрак, мы пошли по лабиринту под названием «Рубеж» в поисках свободного местечка, а когда нашли свободный столик в последнем зале, на экране появился номер нашего заказа.

— Я принесу, — сказала я, надеясь, что девочка не передумает и не сбежит через заднюю дверь в трех метрах от столика.

Девочке явно было неловко, но она хотела есть. Я видела, как она косилась на тарелки, пока мы стояли в очереди.

— Что ж, на вид шикарно, — заметила я, вернувшись с заказом.

Девочке я вручила апельсиновый сок и первый завтрак из меню, а сама начала подъедать сбоку двойную порцию тушеной в красном чили свинины. Тушеной свинины, знаете ли, много не бывает.

— Это точно, — отозвалась девочка, чье настороженное выражение лица превратилось в маску голодного нетерпения.