Джейк со стоном зажмурился:

— Пошла вон!

Она села. Ее шляпка сбилась набок, и Сюзанна сняла ее. Она окинула взглядом великолепное обнаженное тело Джейка. А потом посмотрела на свои бледные голые ноги, на сбившуюся юбку, на обрывки белья, разбросанные по кровати. Ее глаза затуманились от желания. Внезапно она потянулась к его паху. Она так и не сняла перчатки, ей было не до того. Когда ее ладонь легла на самый низ его живота, Джейк зашипел, его и без того огромный фаллос еще увеличился.

Их взгляды встретились.

— Пожалуйста… — очень низким голосом произнесла Сюзанна.

Джейк схватил ее за руку и сел.

— Нет. — Он сказал это твердо и жестко.

Сюзанна чуть не зарыдала. По-прежнему глядя прямо в глаза Джейка, она продвинула руку еще ниже и обхватила пальцами его естество.

Глаза Джейка расширились и потемнели, он крепче прижал к себе руку Сюзанны.

— И все равно — нет, — сказал он, почти касаясь губами губ Сюзанны.

Она заплакала от искреннего испуга и стыда.

Джейк поцеловал ее, горячо и крепко, язык к языку. А его рука в это время скользила по нежному бедру Сюзанны, по ее обнаженному животу и наконец забралась в гнездышко курчавых волос…

— Но тебе не обязательно уходить прямо сейчас, — сказал он.

— Вы хотели поговорить со мной?

Сюзанна вздрогнула. Подняв голову, она увидела Эдварда Деланца, стоящего в дверях, но она так глубоко ушла в прошлое, что, хотя Деланца совсем не был похож на Джейка, она увидела вдруг в дверях своего бывшего мужа — высокого, сексуального, надменного, с золотистыми волосами и золотистыми глазами. Она с болью смотрела в давно ушедшие времена и не сразу поняла, что видит перед собой совершенно другого человека, ничуть не похожего на ее давно умершего мужа.

Сюзанна медленно встала. Ей было очень трудно улыбнуться. От Деланца исходила та же раскованная сила, которая отличала Джейка. И, как Джейк, он буквально дышал сексуальностью. Но он не был Джейком. Это был черноволосый, голубоглазый авантюрист, и в отличие от всех ее знакомых дам Сюзанна ее не поддалась очарованию его смуглой красоты и откровенной мужественности.

— Прошу, мистер Деланца, входите.

Он улыбнулся так же фальшиво, как и Сюзанна, и шагнул в комнату. Она быстро подошла к двери, захлопнула ее за спиной Деланца и прислонилась к ней. Осторожно разглядывая Эдварда, Сюзанна пыталась понять, что могло его привлечь в ее некрасивой, эксцентричной дочери, — если, конечно, он и в самом деле нашел Софи привлекательной. И если это действительно так, то необходимо приложить все силы, чтобы держать их подальше друг от друга и оградить дочь от таких же страданий, какие выпали на долю ее самой…

— Доброе утро. Надеюсь, вы хорошо отдохнули?

— Вполне. Как себя чувствует ваша дочь? Ей лучше?

Сердце Сюзанны упало, она ощутила легкую тошноту, но заставила себя улыбнуться и, подойдя к Деланца, чуть кокетливо коснулась его руки. Этим жестом она часто пользовалась в разговорах с мужчинами.

— Вам незачем беспокоиться о моей дочери, мистер Деланца. Могу вас в этом заверить. Софи вчера слишком переутомилась, только и всего. Уверена, сегодня она будет чувствовать себя прекрасно.

Улыбка исчезла с его лица.

— Так вы ее еще не видели?

Сюзанна покачала головой:

— Нет, она не спускалась вниз.

Ноздри Эдварда расширились, глаза потемнели.

— А что, если она чувствует себя ничуть не лучше сегодня утром? Может быть, все-таки стоит зайти к ней, миссис Ральстон?

Сюзанна мягко рассмеялась, но в ее груди зашевелился страх, и тошнота усилилась.

— Я знаю свою дочь, сэр. Действительно знаю. Ничего страшного с ней не случилось, но, если вас это успокоит, я зайду к ней через несколько минут.

— Меня это чрезвычайно успокоит! — ответил он, и на его щеке дернулся мускул.

— Мистер Деланца, вы, кажется, сверх всякой меры тревожитесь о моей дочери! — воскликнула Сюзанна.

— Ваша дочь плохо чувствовала себя вчера вечером, неужели я должен напоминать вам об этом?

Сюзанна, собравшись с силами, снова улыбнулась:

— Мистер Деланца, вы позволите мне быть откровенной?

— Безусловно.

— Вы сочувствуете Софи… Но, надеюсь, вы не всерьез заинтересовались моей дочерью, не так ли?

Он уставился на нее. Его голубые глаза были холодны как лед, и Сюзанну пробрала дрожь. Как и Джейк, этот человек не просто авантюрист — он опасен, если его раздразнить.

— Меня очень интересует ваша дочь, миссис Ральстон, но не в том смысле, какой вы подразумеваете.

Но Сюзанне не стало легче.

— Тогда в чем дело?

— В том лишь, что любой джентльмен может быть внимателен к достойной юной леди. Должен вам сказать, мадам, что, вопреки слухам, я не гоняюсь за восемнадцатилетними дебютантками, — мрачно произнес Эдвард. — Я наконец успокоил вас?

Но он не успокоил ее, ничуть. Он был разгневан и не мог этого скрыть. Сюзанна решила не сообщать ему об ошибке, пусть он думает, что Софи так молода, это пойдет девушке на пользу.

— Ну, не могу сказать, что я была встревожена, — солгала Сюзанна.

Он вздернул брови и, отвернувшись от Сюзанны, прошелся по комнате, разглядывая безделушки. Потом оглянулся и сверкнул обольстительной улыбкой.

— А теперь я буду откровенен, миссис Ральстон.

Сюзанна внутренне напряглась.

— Я долго пытался понять, почему вчера вечером никто, ни один человек, не попытался помочь вашей дочери, когда она встала с кресла и вскрикнула от боли.

Сюзанна выпрямилась.

— Что-что?..

— Почему я оказался единственным мужчиной, пришедшим на помощь Софи?

Сюзанна нервно расправила плечи.

— Возможно, вы неверно судите о нас, мистер Деланца, и неверно оцениваете ситуацию. В нашем кругу все слишком хорошо знают, что Софи — калека, так что никто не был удивлен ее слабостью — в отличие от вас. Очевидно, вы действовали инстинктивно, бездумно, тогда как все остальные предпочитают не унижать Софи и делают вид, что не замечают ее уродства.

Губы его скривились в мгновенной улыбке.

— До чего же отвратительное слово — калека. Вы не могли бы выбрать какое-нибудь другое?

— Но она действительно калека, мистер Деланца.

Его глаза сверкнули.

— За несколько секунд вы трижды успели швырнуть в свою дочь один и тот же камень, — жестко сказал он.

Но Сюзанна была испугана, разгневана и к тому же устала притворяться.

— Я не бросаю камней в собственную дочь, сэр.

— Тогда не называйте ее калекой.

Сюзанна задержала дыхание, напоминая себе, что это не Джейк, что этот человек — гость в ее доме, что ничего неподобающего не произошло… Пока что.

— У нее искривлена лодыжка, мистер Деланца.

Эдвард тоже помолчал, прежде чем заговорить. Его левая бровь высоко поднялась.

— В самом деле? Я массировал ей ногу вчера вечером и не заметил, чтобы она была кривой. Разве что вам нравится называть уродством небольшую выпуклость на кости?

Сюзанна с трудом скрывала бешенство.

— Что за игру вы затеяли с моей дочерью, мистер Деланца? Или со мной? Вы что, решили развлечься на наш счет?

Эдвард смотрел на нее, прищурившись.

— Нет, но я вижу, что пытаюсь прошибить лбом стену.

— Что вы хотите сказать?..

— Софи поведала мне, что произошло. Как вы думаете, почему маленькая девочка, сломав ногу, предпочла молча страдать, а не попросила мать о помощи?

Сюзанна побледнела.

— Вас это не касается!

Его голос понизился, в нем явственно зазвучала угроза:

— Но вчера вечером это меня коснулось — как никого другого.

Сюзанна прекрасно знала, что он собой представляет (это был второй Джейк), и тем не менее — а может быть, именно из-за этого — ее сердце отчаянно заколотилось в груди от опасных ноток в его голосе. Более того, она почувствовала, как кровь прилила к ее бедрам, настойчиво пульсируя. Сюзанна не хотела признать, что ее охватило желание, и стояла совершенно неподвижно, стараясь справиться с собой. Но Эдвард был всего лишь очень привлекательным молодым человеком, а не Джейком, и никогда не мог стать Джейком, поэтому опасный момент миновал и бешеный ток крови утих.