Но и эту мысль обдумать как следует мне не дали времени. Все силы уходили только на то, как избежать ответов на вопросы, которые могли бы принести вред мне или Ингельду. Да и вообще, как бы не сказать лишнее. Это же просто какой-то немыслимый труд! Бедные мои мозги!
– Какие у тебя отношения с советником?
– Часто бываешь во дворце, что там интересного случается?
– И часто тебя берут на такие встречи, как сегодня? Не приходится дома сидеть, пока советник занимается всякими интересными делами?
– Ты ведь недавно из Заповедника? Расскажи, как попала к людям? Не хочешь вернуться?
Да это настоящий допрос! И как тут не сказать случайно лишнего? Но я старалась, конечно, иногда использовала знакомый прием, когда отвечаешь на последний вопрос, делая вид, что на остальные не успеваешь. Мне такое еще с подругами помогало, когда они любили трещать в телефон без умолку и нужно было как-то вклиниться в этот бесконечный монолог. Тут тоже срабатывало, но редко. Эти двое периодически и невпопад делали паузы между вопросами, достаточно короткие, чтобы я не успела как следует обдумать ответ, но и сделать вид, что не успеваю ответить, тоже не получалось. Часто просто говорила «не знаю» и невинно хлопала глазами, изображая испуганного наивного ребенка. Однако и это не всегда помогало. На такое «не знаю» сыпался еще ворох уточняющих вопросов, хотя бы на один из которых мне приходилось хоть как-то, но все-таки отвечать. Хотелось надеяться, что не наболтала лишнего, но я чем дальше, тем больше сомневалась в этом. И такому дилетанту, как я, было ясно: из подобного допроса можно извлечь массу информации, даже если правдивым будет один из пяти ответов. Ох, как все плохо.
Наконец, уже глубокой ночью, меня оставили в покое. Хозяин дома ушел, а мы с Тором остались все в той же комнате. Я устало зевнула. Денек выдался нелегким. Столько событий, даже чересчур много, пожалуй.
Может, это покажется странным, но я легко и без всяких колебаний заснула под боком у золотого дракона, все на той же белой шкуре. Наверное, так устала, что мне было абсолютно все равно, да и горячий бок дракона приятно грел, только сильней навевая сон. Поэтому стоило лишь устроиться поудобней и закрыть глаза, как сразу отключилась.
Снилось мне странное – куски из прошлой жизни, точнее, даже не прошлой, а то, что могло бы быть со мной в данный момент, пребывай я в своем человеческом теле. Уставшая и осунувшаяся мама, больница, непонятная суета врачей вокруг, еще снились полеты над Заповедником. Почти как в самом начале, когда я еще и не подозревала, что это не совсем сны. Только сейчас это все изрядно утратило былую реалистичность. Наверное, это весьма странно – во сне видеть сны о сне. Ох, и придет же в голову такой каламбур!
И сквозь весь сон протянулось необъяснимое чувство, словно я мечусь между той и этой реальностью, не в силах выбрать, какая мне все-таки ближе. «Как будто есть выбор! – рассердилась на саму себя. – Нет уже никакого выбора, драконом останусь, они хоть живут долго!» Нет, ну надо было настолько устать, чтобы подобная чушь снилась!
А проснулась отдохнувшая, в прекрасном настроении и даже неприлично для раннего утра бодрая, словно огромный груз с плеч сбросила. И ведь меньше чем полночи спала, рассвело только часа полтора как! Тор продолжал спать, вытянувшись на белой шкуре и распластав крылья. Одно из них я беззастенчиво использовала вместо одеяла. Аккуратно выбравшись из-под него, как можно тише, стараясь не цокать когтями по паркету, подобралась к окну и завороженно уставилась на улицу, уткнувшись носом в прозрачное стекло. Толстая снежная перина, еще совсем нетронутая, сверкала первозданной белизной под утренним солнышком. Красотища! Там мороз, наверное.
Хочу на улицу, провалиться в эту пушистую холодную подушку по самые ноздри, при нынешних моих размерах как раз будет, снежок слепить и в кого-нибудь запустить. Так не дадут же. Эх!
– Что ты там увидела такое? – сонно поинтересовался Тор.
– Снег, – отвечаю, не оборачиваясь, – смотри, красотища какая!
– И мороз, – недовольно отозвался дракон.
– Ты старый, лишенный всякой романтики ящер! – расстроилась я.
– Старый, – равнодушно согласился дракон. – А ты наивный ребенок. Люди хоть одеться могут, чтобы не мерзнуть, но что ты будешь делать на морозе со своей тонкой чувствительной шкуркой?
Н-да, об этом я как-то не подумала. Хотя погодите-ка!
– А в Заповеднике как драконы живут? Там ведь должен быть круглый год снег, горы же.
– Сразу видно, что ты там толком не освоилась, – укорил золотой дракон. – В Заповеднике есть всего-то две настолько высокие горы, что на их вершинах даже летом не тает снег. В остальном горы там довольно старые и низкие, климат более мягкий, чем в столице. И драконы предпочитают жить поближе к подножию, чтобы охотиться в окрестных лесах.
– Понятно. – Я отвернулась от окна.
Тор перевернулся на спину, распластав большие крылья, и со вкусом потянулся, выгибаясь мостиком и вытягивая вверх лапы с хищно полусогнутыми пальцами, увенчанными когтями. Мышцы выразительно перекатывались под блестящей золотой чешуей. Я с интересом наблюдала – во-первых, с эстетической точки зрения смотреть приятно, а во-вторых, интересно, какая я вырасту через несколько лет. Взрослый дракон выглядит внушительно: крупное, мощное существо, оснащенное набором клыков и когтей. Пусть не такая громадина, как в сказках, которые напридумывали люди в моем мире, но, полагаю, для человека он может быть весьма опасен. Даже для вооруженного человека. Тиль не был таким угрожающе мощным, как и другие драконы. То ли не доросли, то ли драконы, родившиеся вне Заповедника, такими не бывают.
Кстати о драконах, пока не забыла!
– Тор, как ты разговариваешь со своим хозяином? – спрашиваю.
– Сколько раз повторять – не хозяин, а друг! – рассердился дракон.
– Да мне все равно! – Тоже начинаю сердиться, и у меня есть на то все основания. – Хотя бы в качестве извинений за вчерашний допрос мог бы и поведать мне эту великую тайну, а не строить из себя древнего мудреца.
Дракон посмотрел на меня укоризненно, но я в самом деле была изрядно сердита. Пусть поделится, не обеднеет от этого, тем более если такое принципиально возможно, я-то и сама рано или поздно дойду. Однако, зная принцип, сделать это наверняка легче и быстрей.
– Хотя бы из уважения к моим преклонным годам ты могла бы проявить немного учтивости, – заметил Тор насмешливо.
И что теперь, не скажет? Вот зараза, так и норовит увести разговор, чтобы не ответить даже на самый простой вопрос. Ладно, попробуем другой способ. Глазки жалобные сделать и воображаемыми ресницами похлопать.
– Ну тебе что, жалко? Знаешь, как тяжело, когда даже поговорить не с кем? У тебя-то есть человек, который тебя понимает.
– Оставайся здесь, будешь говорить со мной.
– Ага, а сам своего… друга бросил бы?
Дракон посмотрел на меня скептически.
– Полагаю, ты и так могла бы догадаться, некоторые открытия приятней делать самостоятельно. Но, коли настаиваешь, расскажу.
– Внимаю вашей мудрости, мастер Йодо.
В ответ неприкрытое удивление.
– Все, молчу-молчу. Рассказывай.
– Ритуал, который проводится для того, чтобы дракон стал фамильяром человека, создает ментальную связь между двумя, настраивая ее на одну волну. Я об этом упоминал раньше? Ну неважно, выслушаешь еще раз, если упоминал. Именно за счет нее драконы делятся особыми способностями с человеком, дракону же дается возможность понимать чужой язык, любой, который известен человеку.
– Я это знаю! А разговаривать-то как?
Тор недовольно поморщился:
– Не перебивай.
– Прости. Молчу.
– Связь со временем укрепляется, но это, впрочем, зависит не только от времени, но и от того, насколько эти двое совместимы характерами и ментально.
– А совместимость эта возможна не всегда?
– Разумеется, нет, ты ж не думаешь, что все настолько одинаковые, что легко находят общий язык? Здешние малыши просто не способны сравниться своим разумом с человеком, чтобы достичь такой глубины ментальной связи. Ну а из Заповедника… не все они в прежней жизни были людьми.
