– Мне не нужно разрешение, – Валери гордо вскинула голову. – Я пришла попрощаться.

– Ты останешься здесь, – грозно рыкнул Шевцов. Потом посмотрел на Витольда: – Ты тоже можешь остаться. Но сначала мне нужно с тобой поговорить. Девушки, вы не оставите нас?

– Викт… Эдвард, я сама поговорю с Витольдом, – Алеся поднялась и на всякий пожарный встала между мужчинами. Опасалась она оставить этих двоих излишне темпераментных наедине друг с другом. Пока их «беседы» имели тенденцию протекать исключительно травмоопасно.

– Душа моя, – улыбнулся ей танцор, – иди. Я не боюсь твоего злюку. Нам действительно нужно поговорить.

Чего у Витольда не отнять - так это его бесстрашия.

- Идём, - Алеся взяла за руку Валери и вывела из кухни, мысленно молясь, чтобы танцор хотя бы «светом очей» Шевцова не назвал.

Она едва успела дотянуть подругу до её комнаты, когда та упала в объятия и заплакала от дикого переизбытка чувств.

– Я так его люблю, Мелисса. Так люблю. Он самый нежный и страстный мужчина в мире, – её начало колотить. Она говорила то в полный голос, то вдруг переходила на шёпот. – Я даже не мечтала о взаимности. Я чокнусь от счастья, Мел. Просто умру от его сумасшедших поцелуев.

– Он не даст тебе умереть.

Горячие слёзы щемящего счастья катились по щекам Валери, и у Алеси тоже щипало в глазах от наворачивающихся слёз.

– Только, знаешь, Мел, – Валери  отстранилась. На лице проскочило знакомое упрямство и решительность, – что бы там не говорил Эдвард, я сегодня же сбегу с Витольдом. Если запрёт, просто выпрыгну из окна.

– Ну, что ты, Лера, не будет он тебя запирать. Поверь, он на вашей стороне. Просто хотел защитить от необдуманных экспрессивных поступков, которыми навредите сами себе. Вам действительно лучше пока остаться здесь. Никто не удивится, что Эдвард пригласил Витольда погостить. Все знают, что у нас скоро концерт и нам надо репетировать. А вот если ты вдруг поселишься в квартире Витольда, уже завтра все твои родственники будут в курсе, что у тебя с ним роман. Обязательно найдутся «доброжелательные» соседи, которые доложат им об этом. Ты хочешь, чтобы родители, дядюшки и тётушки, всей сворой, набросились на вас? Вам нужно немного времени, чтобы понять, как действовать дальше.

– Думаешь, Эдвард не сдаст нас?

– Можешь не сомневаться. 

Валери улыбнулась счастливо и снова заплакала, рассказывая, как сильно любит. А потом пришёл Витольд. Алеся передала ему её из рук в руки, и он принялся осторожными поцелуями снимать слезинки с её глаз.

И Лесе пришлось срочно ретироваться, потому что она видела в этой нежности с трудом сдерживаемое безумие.

За девушками закрылась дверь, и мужчины остались на кухне одни.

– За это, – Шевцов указал взглядом на кровоподтёк под губой Витольда, – извиняться не буду. Сам напросился.

Виктор действительно считал, что танцор ещё легко отделался. Третий раз застал его в спальне Алеси. Когда подумал, что тот мог её обидеть, в голове помутилось от ярости.

– Проехали, милорд, – Витольд и не ждал извинений, – свет моих очей, – добавил насмешливо и потёр ушиб.

– Только попробуй, – отреагировал на «свет очей» Шевцов.

Но странно – по-настоящему уже не злился.  

Витольд сел за стол напротив Виктора. Туда, где только что сидела Алеся. Взял её чашку и допил пару остывших глотков чая.

– Все те слухи про нас с Мелиссой – только слухи. Она всегда была мне просто другом. Самым близким. Любимым другом. Я бы никогда её не обидел.

– Ладно. Верю. Проехали. Эта история про тебя и Валери – правда?

– Да.

– Оставайся. Не сдам.

– Я знаю.

– Кстати, та, с кем ты общаешься в последнее время – это не Мелисса, – Виктор решил не тянуть время и без лишних предисловий сразу переходить к делу. Раз уж то, что Алеся рассказала о Витольде и Валери – правда, то танцору сейчас явно хочется поскорее отсюда слинять.

– Не Мелисса? – Витольд прищурился.

Вот так, с настороженностью, и выслушал рассказ о двойниках. Вопреки опасениям, в глубокий шок не впал, а главное – поверил. Вряд ли, конечно, так запросто принял бы историю за чистую монету, если бы сам не ощутил, что Мелисса стала немного другой. Вообще-то, девушки, по его словам, очень похожи. Не только внешне. Алеся такая же мягкая и простая, добрая, чуткая и чуть-чуть авантюрная. У них одинаковый тембр голоса, одинаковая улыбка. Но в жестах Витольд заметил отличие. Годы, проведённые на сцене, добавили Мелиссе чуть-чуть манерности, которой в Алесе совсем нет.

Странно это было – слушать о такой похожей на Алесю девушке. Ну, извини, Витольд, Виктор всё равно остался при своём мнении, что его Чистякова неповторима и может существовать только в единственном экземпляре.

Шевцову не понадобилось объяснять, какая проблема возникла у двойника Мелиссы. Витольд и сам быстро сообразил и вызвался помочь с концертом. Без грамма стеснения с нагловатой улыбочкой заявил, что на сцене он – бог. И никто из зрителей не обидится, если большую часть вечера блистать будет именно он.

– Спасибо, – кивнул Виктор. – Есть ещё одна просьба.

Витольд, конечно, очень удивится. Но он как раз тот человек, который может помочь.

Виктор не сомневался, что его мелкая боязливая партнёрша обязательно начнёт паниковать перед выходом на сцену. У этого зайца будут дрожать колени, а то и всю её будет колотить. Не самое лучшее состояние, чтобы явиться на публику. Но Шевцов знал, чем поднять её боевой дух. Нужен подарок. Что-то с глубоким символическим смыслом. Все девчонки любят талисманы на удачу. Самые убеждённые материалистки чувствуют себя спокойнее, когда такой талисман при них. Виктор собирался наведаться к ювелиру. Это не обязательно должен быть дорогой металл (сгодится и серебро), но обязательно эксклюзивная вещь, сделанная под заказ. Учитывая, что до концерта осталось меньше двух дней – заказ обойдётся очень недешёво. За срочность придётся доплатить. Но трогать сбережения Эдварда Шевцов не хотел. И дело даже не в том, что бизнес Лорда переживает не лучшие времена, дело в том, что Виктору неприятно было бы покупать подарок Алесе на чужие бабки. Он должен заработать их сам.

– Мне нужны деньги.

Как Шевцов и ожидал, Витольд удивился.

– Сколько? Могу одолжить пару тысяч.

– Нет. Мне нужно их заработать.

Танцор не разочаровал. Не стал тупить. Догадливый прохвост.

– Завтра к семи вечера будь готов.

Алеся проснулась от стука в дверь. Через едва расплющенные веки увидела, как в комнату вплывает горничная с переносным столиком в руках. Она поставила его на кровать перед носом Алеси и, дико смущаясь, произнесла:

– Прима Мелисса, доброе утро. Прошу извинить за столь ранний завтрак, Лорд Эдвард просил разбудить вас.

– А который час?

– Шесть утра.

Горничная растворилась. А Леся тупо уставилась на дымящийся кофе. К нему прилагался тост с зеленью и поджаренной ветчиной… и… записка:

Через пятнадцать минут – репетиция. Жду в зале.

P. S. Не вздумай обойтись салатным листом. Силы тебе пригодятся.

Первая мысль, которая посетила голову, была тягуче-ленивой: Шевцов полагает, что Алеся, едва продрав глаза, в состоянии умять огромный бутерброд? А вот вторая – паническая: через пятнадцать минут?!!! Мамочки!!!

Какой уж там тост, или даже просто салатный лист. Пришлось обойтись парой глотков кофе и соскочить с постели. Когда Виктор Валериевич грозился, что они каждую свободную минуту будут репетировать, Алеся не думала, что он вкладывает в слова настолько буквальный смысл.

Она приводила себя в порядок с бешеной скоростью, и, когда в назначенное время заходила в зал, не была уверена, что не выглядит помятой. Шевцов же, зараза, сиял гладковыбритостью, свежестью и бодростью. Когда только успел?

Он начал с того, что поведал о вчерашнем разговоре с Витольдом.