Корзина для белья стояла неподалеку на каменной площадке. Несколько полотенец, которые Кастия прихватила с собой в качестве повода для безотлагательного побега из дома, были выстираны и разложены сушиться на деревянных брусьях по краям площадки.

Сначала она сложила белье в корзину. Прикинув вес корзины с мокрым бельем, она поняла, что вполне способна ее донести самостоятельно, без помощи братьев или отца. Только, пока выбивала обиды и злость на ни в чем неповинном белье, она подзабыла, что то, что стало причиной ее побега из дома, скорее всего, еще не покинуло его.

То, что невесты не было дома, не означало, что гости сразу же ушли. Так не положено. Конечно, родители приняли радушно сватов. Провели в дом, обсудили сложившуюся ситуацию. В смысле – то, что она сбежала.

Кастия усмехнулась. "Интересно, – подумала она, – Верт тоже уходил огородами, когда сбегал от своей невесты. Той самой, которая была перед Марией?"

– Побеги от свадьбы в нашей семье – уже традиция, – вслух сказала она, зная, что никто ее не услышит. Она выбрала самый полноводный ручей поближе к дому, куда они обычно и ходили. Сейчас он громко журчал и звенел, отвечая на ее слова и мысли.

Девушка пошевелила в воде пальчиками ног, видя и ощущая, как подводные ручейки, сплетавшиеся в один большой ручей, осторожно скользят по ее коже. Нежно гладят стопы, оплетают пальцы, смывают кровь с ранок и залечивают их. Незаметно, почти невесомо и ласково.

Сделав все запланированные дела, она посмотрела на солнце и решила, что домой идти ей еще все равно рано. Стало неимоверно обидно от мысли, что она вынуждена скрываться ото всех. Не столько ради Террина. Теперь-то, успокоившись, проветрив голову и смыв обиды, она отчетливо понимала, что ей не следовало сбегать. Надо было открыто поговорить.

И не только ради себя. Развернуть сватов было невозможно без того, чтобы не ославиться самой и не опозорить свою семью не то, что на весь остров, но и на весь архипелаг в целом. По счастью, она – последний ребенок в семье, а будь у нее младшие братья или сестры, ситуация была бы и вовсе плачевной.

– Безголовая порывистая дурочка! – негромко припечатала она, а вода в ручье возмущенно заволновалась. Ей даже послышалось в водяном гуле, что прозвучало ее имя. Отмахнувшись от этих мыслей, она вновь поболтала ногами в воде.

– Ты не согласна? – спросила Кастия у водяных потоков, наклоняясь и опуская в них ладонь, чтобы подержать воду, дотронуться до нее. Водяные струи омыли ее руку прохладными течениями, погладив по ладошке и пальцам.

Почему так происходило? Кастия не раз и не два задавала себе этот вопрос, не решаясь с кем-то обсудить это. Кроме бабушки Веллы. Только она знала об этом.

Много лет назад пожилая женщина заметила, что вода любит Кастию. Омывает и заживляет раны, дает силы и даже иногда поддерживает. Но, в основном, несоленая вода. Та, которая берет начало в ручьях, ключах и речушках Синтери.

Море тоже было благодушно настроено к девочке. Ласково играло с ней и даже питало силами. Но было в нем нечто враждебное. Не всегда, не везде, но было. Как тогда, давно в детстве, когда девочка чуть не утонула. Откуда взялась та расщелина, в которую попала ее ножка? Если бы не Верт и Террин, Кастия не вернулась бы на берег.

Поэтому морю она не верила так, как этой прохладной и вкусной воде из ручья, которая игриво щекотала подошву ее стоп. Временами особенно лихие потоки взбивали воду в пену, плескались и брызгались в девушку. Но ласково, даже заботливо.

Откуда-то взявшийся ветерок прохладой с привкусом моря овеял лицо девушки. Вот уж действительно неожиданность в лесу, хоть до моря и не так далеко.

– Вода, ветер, солнце, огонь, – осторожно перечислила девушка, вспоминая слова бабушки, первой заметившей: "Они с тобой дружат, девочка. Не забывай их благодарить за заботу. Это редко бывает, когда такие могущественные Боги обращают внимание на людей. Но если это случается, то значит, это – важно!"

Если о землю и камни она часто и успешно билась, как все другие люди, то эти силы природы ее хранили. Ей иногда казалось, что они ее слушают и даже помогают. Как сейчас. Может, ей всего лишь показалось, но ее ранки и ушибы перестали болеть. Кровь же была смыта еще в первые мгновения, как соприкоснулась с водой.

Поэтому и сегодня, когда у нее на душе было неспокойно, она предпочла пойти к ним. За утешением и поддержкой лучше было, конечно, походить или посидеть на берегу моря, где одновременно есть и вода, и ветер, и солнце. Но там ее могли заметить соседи.

Она еще не решила, что будет делать дальше, но открыто, на глазах у всех любопытствующих, высказать таким образом неуважение мужчине, на весь остров объявившему о своих намерениях просить ее руки, было по меньшей мере, некрасиво. Особенно, учитывая, что она до сих пор не знала, что ему скажет, если он спросит ее...

– Вода именно такая холодная, как выглядит со стороны? – раздалось прямо над ее ухом.

Как она могла не услышать его шагов? И потому чуть не свалилась в воду с небольшого мостка, на котором сидела, попытавшись обернуться. Она промахнулась мимо края мостка, попытавшись опереться рукой, чтобы отклониться и посмотреть на мужчину.

Покачнувшись и начиная заваливаться набок, прямо в ручей, который при этом возмущенно забурлил, она оказалась в охапке мужских рук. Совсем рядом с ее носом оказалось его лицо в профиль, уловила слегка терпкий запах – она не знала его, кто его подбирал? Уж, не ее ли мама, он показался ей знакомым, – когда Террин склонился к ней. Виновато улыбнувшись, он усадил ее на доски и отпустил. С видимым сожалением.

– Осторожно, Кас, – сказал он, – Извини, что напугал. Э... Я окликнул тебя, и ты что-то ответила. Как теперь понимаю, не мне, – посмотрел на воду, продолжая сидеть на корточках рядом, чтобы их лица оставались на одном уровне.

Кастия оценила его заботу о ее шее, но от этого было не менее стыдно, когда она вспомнила, как подставила его и своих родителей. Щеки обдало жаром, в ушах зашумело.

Девушка болезненно скривилась и отвернулась к воде. Заметив, что юбки смялись и задрались в процессе ее падения и спасения, она быстро их одернула, закрыв ноги подолом до середины лодыжек, как раз не доставая поверхности воды. Ее ноги все еще были в воде, но ходить потом с мокрым подолом было совершенно нехорошо.

Быстро глянув на лицо своего неожиданного собеседника, она увидела, что он смотрит на воду. И ее ноги.

– Вода – теплая? – перефразировал свой вопрос он.

Не дожидаясь ответа, мужчина уперся коленями в доски, свесился с мостка рядом с ней и зачерпнул воду одной рукой, второй – оперевшись совсем рядом с ней и, соответственно, склонившись в ее сторону. Немного отклонившись, девушка открыла рот ответить, но Террин знал ответ уже сам.

– Кастия, вода – ледяная, – строго сказал он, выпрямляясь и внимательно глядя на нее, пытаясь найти признаки, что ей холодно,– Ты замерзнешь.

– Мне не холодно, – покачала она головой, – Это же – вода. Я не могу в ней замерзнуть и застыть. Это уже давно так... С детства...

– Как такое возможно? – нахмурившись, спросил мужчина, жалея, что не может вытащить ее из воды, невзирая на ее возражения и, особенно, видя, что она даже не делает попытки встать.

Он снова склонился над поверхностью воды, только теперь опустил руку рядом с ее ногами. "Пощупав" рукой воду в непосредственной близости с ее кожей – Кастия едва сдержалась, чтобы не убрать их от него подальше,– он едва слышно озадаченно хмыкнул и дотронулся до ее ноги в воде, а потом скользнул ладонью по щиколотке и стопе до пальцев. Пожав их, он выпрямился и посмотрел на девушку.

– Что ты делаешь? – раздельно, едва не по слогам, поинтересовалась она, старательно стараясь не закричать на него за самоуправство, но при этом потихоньку пытаясь освободить стопу из захвата. А ведь он, пользуясь ситуацией, поглаживал в воде ее ногу!

– Ты эту ногу поранила, когда уходила из дома, так? – спросил он, не сводя с нее глаз и по-прежнему поглаживая теплую девичью кожу, вода вокруг которой была заметно теплее, чем температура ручья чуть дальше от нее. Кстати, она была права. Если судить по температуре кожи ее ног, она действительно не мерзла в обжигающе ледяной воде.