Сам Варяжко отправиться на Урал не мог, хотя и желал того - столь важным считал укрепление позиций Новгорода на той стороне. Но сейчас нужда заставляла оставаться в стольном городе - не настолько еще сильна взятая им власть, чтобы оставлять на полгода без своего надзора. Кроме того, вокруг Новгородской земли складывалась ситуация, пока еще не представлявшая опасность, по могла вскоре измениться к худшему. В первую очередь, угрозу представляли намерения князя Владимира усилить свою власть за счет соседей - о них донесли подкупленные люди в окружении князя. Три года после совместного с Новгородом похода в Булгарию тот продолжал собирать под свою руку русские земли, в минувшем завоевал все же Волынь и Червень, заодно и ятвягов - те согласились платить дань Киеву.
Этой весной Владимир вновь собрал войско и отправился походом на землю вятичей, в который раз восставших против его власти. Покорил своенравное племя, а после направился дальше к Волге, подошел вплотную к новгородским владениям. Здесь, у устья реки Которысли, заложил город, по сути, запиравший путь по важной речной магистрали, оставил часть войска в нем. Затем подался вниз по течению до места впадения Оки, поставил еще одну крепость, беря тем самым под свой контроль немалую часть Волжского торгового пути. Пока открыто не выступал против Новгорода, не вторгался на его земли, но то, что он получал возможность блокировать поставки хлеба и других товаров из Поволжья и в какой-то мере диктовать условия - уже могло подсказать о намерениях Владимира.
Оставить без ответа явно недружественный шаг Новгород не мог, сейчас Варяжко вместе с помощниками продумывали - какие принять меры, но не доводить притом противостояние к прямому конфликту, тем более войне с Киевом. Приняли решение ставить дозоры на всем пути, а напротив возводимых крепостей выстроить свои - уж если оттуда будут угрожать судоходству, то получат ответку, а там пусть пеняют на себя. Никогда прежде родственные племена не стояли так напротив друг друга - бывали стычки между ними, даже набеги, но реки не делили, они оставались общими для всех. Но коль Владимир пошел на такое, то отдавать ему право вершить - кому можно идти по Волге, а кому нет, - Варяжко и другие новгородские мужи не собирались. Пришлось отрывать от других нужд людей и посылать на строительство укреплений вдоль речного тракта.
На невской стороне тоже складывалась не все ладно, оттуда пришли донесения патрулей - ижоры начали продвижение на юг к Ладоге, стали ставить поселения в верховьях Невы. Собственно, они не затрагивали напрямую интересы Новгорода - то касалось чуди, чьи земли занимали поморяне. Но беспокойство все же вызывали - стоит им закрепиться на Ладоге, оттуда смогут выйти на Волхов и дальше уже на новгородские земли. Так что уже сейчас следовало укрепить свои рубежи в Приладожье, обезопасить себя с той стороны. Да и на Онеге появились карелы, пока лишь отдельными поселениями, но могли представить серьезное препятствие при освоении северных земель на Беломорье. По-видимому, проведали об экспедиции новгородцев в эти края, решили застолбить за собой ближние к ним земли вокруг Онежского озера, потеснив живущих здесь вепсов.
Эти и другие заботы заставляли Варяжко и его людей предпринимать какие-то шаги, продумывать варианты использования своих, далеко не безграничных, возможностей, переверстывать планы. В такой важной работе Верховный правитель признавал исключительную значимость достоверной и своевременной информации, на основании которой мог верно распорядиться имеющимися силами. Летом 990 года им была создана тайная служба внешней разведки, главой которой назначил одного из доверенных людей - Истислава, родом из купеческой семьи. Она официально не значилась казенным ведомством, проходила как торговая компания, а ее сотрудники и агенты числились купцами и работниками. Варяжко передал главе службы солидные деньги из казны, на которые тот в самом скором времени развернул как реально торговую, так и скрытую агентурную работу - сначала в сопредельных землях, а после в отдаленных краях.
Именно эта служба прознала от подкупленных людей о замысле князя Владимира отщипнуть кусок золотого пирога. Ему тоже, как и булгарам, стало известно - откуда у Новгорода появилось золото, решил весной послать своих людей на Урал, самому найти и добыть ценный металл. Страсти вокруг прииска добавляло намерение Булгарии захватить золотоносную землю всеми доступными средствами. После отбитого этим летом набега башкир эмир Мумин ибн Ахмед надумал в следующем году отправить на Чусовую крупное войско и взять поселение русичей со всей долиной. Затевать войну с сильным государством, кратно превосходившим Новгородскую землю как по численности населения, так и в общем развитии - от количества городов до уровня ремесел, Варяжко считал слишком накладным, но и отдавать источник золотых поступлений не хотел. В поисках выхода из этой непростой ситуации ломал голову не один день, возможное решение пришло, когда узнал о планах Владимира.
Для Варяжко стало понятным, чем может заинтересовать князя и привлечь его союзником против общего противника. Обсудил свое предложение на совете с главами племен и кланов - коренные вопросы, касающиеся войны и мира, а также дальних походов и освоения новых земель, - он обязан был по принятому праву согласовывать с советом господ, а в случае разноречия с ним - выносить на вече. С трудом уговорил прижимистых мужей, даже довод - нужно делиться частью, чем потерять все, - не подействовал на самых упрямых: - Де, отобьемся сами, не впервой, но не отдадим золото!
Сдались лишь после угрозы вынести распрю на вече, согласились с правителем. Составил грамоту и гонцом отправил князю в Киев. В нем выразил пожелание поделиться половиной добываемого золота взамен на равное участие в обороне от нападения врага. Написал об известных ему планах булгарского эмира захватить прииск с поселением, предложил весной отправить войско для его защиты. Владимир не задержался с ответом, согласился вступить в войну, но запросил за то две трети от всей добычи. Переписка между ними, а потом переговоры уполномоченных мужей шли всю зиму, но все же заключили договор о равном участии и доле, только оговорили в нем, что Новгород берет на себя поиск золотоносных месторождений и открытие новых приисков, тем самым увеличит общий доход.
Владимир сдержал слово - ранней весной созвал войско и во главе с воеводой отправил на Чусовую. Тогда же направил посольство в Булгар с грамотой эмиру, в нем он известил Мумина ибн Ахмеда о заключении с Новгородом союзного договора и предостерег того от нападения на земли союзника. Подтвердил приверженность мирному договору, заключенному между ними пять лет назад, но в тоже время дал ясно понять - если эмир все же пойдет войной на новгородцев, то он вступится за них. Возможно, жадность одолела осторожность - булгарский правитель не отменил поход своего войска на Урал, в конце мая в долине Чусовой, там, где она выходила из горного ущелья, произошло сражение булгар с примкнувшими к ним башкирами против объединенной рати русичей. С обеих сторон собрались примерно равные силы - около шести тысячи воинов, разве что в булгарской преобладала конница, а у русских ее практически не было.
Оба войска встали на левом берегу - русичи у самой воды, булгары с башкирами поодаль напротив. По сигналу рога начала бой легкая конница - разогналась с места и понеслась с волчьим воем к стоящему за гуляй-городом строю противника, на ходу метая стрелы. Степняки впервые встретили такое оборонительное сооружение и, похоже, не особо впечатлились им - подскочили почти вплотную, стремясь пробить его или попасть в щели и бойницы. Дружный залп лучников с той стороны преграды быстро сбил их кураж, понеся немалые потери, развернулись и помчались обратно. Дальше последовала атака бронированной конницы - она пошла валом, казалось, одной своей массой снесет все на своем пути. Тут вступила в бой артиллерия со стоящих у берега ушкуев - расчеты онагров метали пудовые камни, давя людей и коней, а затем, когда тяжелая кавалерия подступила на нужное расстояние, применили самое мощное средство - зажигательные бомбы.
