Как гром среди ясного неба случилось то, чего Варяжко не ожидал - народ Новгорода выступил против него. Совет господ, видя все большую узурпацию власти, объединился и созвал вече, где ему удалось преодолеть сопротивление сторонников Верховного правителя. Простой люд на этот раз не заступился за своего избранника, пошел на поводу родовых вождей. Почему так случилось - Варяжко не понимал, казалось, он контролировал умы и настроения мужей новгородских, но, по-видимому, упустил что-то важное, приведшее к такому исходу. Противиться воле народа не стал, о том и заявил на вече, а потом слушал, почти не осознавая из-за захвативших дум, речи тех, кто высказывался о его дальнейшей судьбе. Было предложение от недругов изгнать бывшего правителя из города за совершенные им злодеяния, но народ на то не согласился, наложил виру, хотя и не маленькую - в сотню гривен. Также постановил вернуться к прежнему правлению - с главенством совета господ и подчиненным ему посадником. Так закончилась на Новгородской земле недолгая пора единоначалия, а Варяжко оказался не у дел.
На себе ощутил мудрость - не взлетай высоко, больно падать будет. В первое время не находил себе места, куда-то все рвался, как привык за долгие годы во власти, а потом осознавал с тоской и обидой - спешить-то некуда, никому он сейчас не нужен. Сидел дома день за днем, никого не хотел видеть, да и осмыслить нужно было происшедшее. Вроде предпринимал все возможное в его силах, не жалел ни себя, ни других ради дела, а оказалось - люди не оценили его старания. Передумал многое, вспоминал и анализировал достигнутое им и упущения, в конце концов пришел к простому выводу - он поспешил, пытался перегнать время, изменить людей, а они не приняли перемен, не созрели для них. Понял еще - не надо рвать жилы, живи для себя и своей семьи, а что больше - лишь по надобности. С тем и пришел к миру с собой, занялся работами по дому и хозяйству, между делом продумывал планы на будущее.
В семье же не многое поменялось - жены все также возились с малышами, старшие дети взрослели, у них появились свои заботы и забавы, часами пропадали на улице. Собирались вместе вечером, за общим столом обсуждали случившееся за день, делились слухами, своими мыслями, какими-то планами и заботами. Варяжко иногда поражался, открывая для себя новые грани в родных ему людях - прежде у него просто не находилось времени вот так, спокойно и неспешно, сидеть и вести с ними разговоры, заниматься общими делами и хлопотами. Даже малыши порой удивляли - от того же Тихомира или крохи Душицы слышал слова, которые были бы уместны намного старшим детям. О случившейся отставке главы семейства все, конечно, знали, но речи о том никто не заводил, ни слова укора или жалости - как будто ничего и не случилось. Но по тому вниманию и заботе, которые они без слов оказывали ему, Варяжко чувствовал их переживание, от того становилось и легче, и в то же время сложней - его проблемы сказывались и на родных, как бы ни старался уберечь от них.
Шло время, постепенно уходила горечь обиды, да и надо было заняться хлебом насущным. Хотя семья нужды не испытывала - прежних сбережений хватало, но сидеть без важного дела не мог, вновь появившийся внутри зуд не давал покоя. Открывать какое-либо предприятие в городе не испытывал желания, подспудно чувствовал в себе пробуждение какой-то силы, которая звала туда, где он бывал не раз - на Урал. Получил в управе - не без труда, пришлось отдать немалую мзду, - грамоту с разрешением экспедиции за свой счет и открытие промысла в той стороне. После бросил клич желающим пойти с ним в горы - отозвались прежние помощники и соратники, ставшие для новой власти ненужными. Набралось их три с лишним сотни - вдвое больше, чем планировал для начала Варяжко, но никому не отказал. Всей дружной ватагой собрали за зиму нужное для похода и основания прииска, ранней весной - лишь только сошел лед на реке, - отправились на пяти ушкуях и двух грузовых ладьях в дальний путь.
Дважды на Волжском пути их пытались остановить - раз на волоке какая-то залетная шайка, во-второй уже на Двине и ворог встретился куда серьезнее - на десяти поморских судах. Отбились без особых потерь - сказались прежняя выучка и боевой опыт, но радости от того было мало. Даже по этим событиям следовал вывод - пришедшие к власти мужи не утруждали себя заботой об обороне рубежей, свертывали воинские части, стоявшие на них. Оставалось Варяжко и его людям лишь горько вздохнуть и идти дальше настороже, в любой момент ожидая нападения. Худо-бедно, но дошли до Чусовой, а там, с опасной проходя камни, миновали приметную скалу на правом берегу. - Я вернулся, хозяин горы, - обратился в мыслях к обитавшему в ней духу, через долгую минуту услышал ответ: - Добро пожаловать, пришелец. Земля готова принять тебя, пользуйся ею бережно и она воздаст тебе щедро.
После, на ночной стоянке, проверил способность видения недр - в тот же миг, как пожелал, увидел в серой дымке, словно на экране тепловизора, темную массу тверди, пласты какой-то породы с вкраплениями различных оттенков - от почти черного до серебристого. Различал и живую плоть: - корни деревьев, даже травинок, стоило мысленно приглядеться к ним, жучков и червячков под ними. Настолько контрастного зрелища Варяжко не видел даже в первый раз, в пещере духа - не только общим фоном, но и каждый отросток или крапинку, да еще в цвете. В чем природа подобного видения - мог только гадать, но оно превосходило то, с чем раньше, еще в прошлой жизни, ему приходилось обращаться. Ни тепловое, ни рентгеновское излучение даже близко не могли сравниться с ним, объяснение напрашивалось чем-то сверхъестественным, непостижимым человеческому разуму.
В последующем не раз прибегал к открывшемуся дару и он не отказывал, так шел к месту назначения воочию, не только по догадке и своим предположениям. После Чусовой повел людей к истоку Нейвы, где в будущем открыли самоцветную полосу Урала - месторождения драгоценных камней. Остановились в долине, разбили здесь лагерь с временным жильем, после приступили к возведению прииска по подобию золотодобывающего - с той же драгой и подачей воды для промывки. Только еще стали рыть шурфы в местах, куда указал Варяжко - там близко к поверхности проходили жилы с самоцветами - изумрудом, топазом, горным хрусталем. Алмазов здесь не оказалось, но и найденные камни с лихвой окупали экспедицию, так что все трудились с полной отдачей, радовались, когда находили особо крупный и красивый минерал. Никто им не мешал, обошлось без стычек с местным племенем - отдали вождю откуп товаром, на том и поладили.
Работали до самых холодов, напоследок привели в прежнее состояние участок разработки - закопали шурфы, разровняли отвалы, восстановили дерн. О том велел Варяжко, следуя наставлению духа - не навредить природе. А потом возблагодарили дарами мать-землю и отправились в обратный путь, увозя с собой богатую добычу - десяток ларей с уложенными россыпью и в отдельных мешочках драгоценными камнями. Их ценность трудно было определить, но даже в необработанном виде они тянули на несколько тысяч гривен. Варяжко же намеревался отдать в огранку, а уж потом пустить в продажу - на том выигрывал едва ли не вдвое больше. Его люди согласились на такой расклад и подождать до полного расчета, пока же, в счет будущей оплаты, взяли приглянувшиеся им самоцветы - на подарки женам и дочерям. Условились еще пойти следующим годом на пермяцкую землю - теперь за алмазами, в том дали согласие все до единого. Не потребовалось лишних слов и уговоров - люди готовы были пойти за Варяжко куда угодно.
Вернулись в Новгород поздней осенью, когда по утрам стало подмораживать, у берегов образовался первый лед. Поставили суда на прикол, после разошлись по домам, только с Варяжко остались десяток прежних бойцов охранять ценный груз. Так в их сопровождении прибыл в свои хоромы, отдался радости встречи с родными. За полгода с небольшим соскучился по ним, особенно детям - обнимал и целовал, а те отвечали своей лаской. Самый младший - Кресслав, сначала дичился, не признав заросшего родителя, после пошел на слабых еще ножках к нему на руки. Залюбовался старшей дочерью, Ланой - выросла красавицей, стала совсем уже взрослой девицей. - Да ее уж пора замуж готовить, - пришла в голову мысль, - вот время летит: - вчера еще бегала с младшими взапуски, а сейчас идет как пава - парням на загляденье!
