Но наиболее явно и твердо антропологический принцип был введен в философию Л. Фейербахом: категория человека была утверждена им как главная категория новой философии. Он писал: «Новая философия превращает человека, включая и природу как базис человека, в единственный, универсальный и высший предмет философии, превращая, следовательно, антропологию, в том числе и физиологию, в универсальную науку»[12].
Из антропологического принципа берут начало многие философские концепции, авторы которых полагают понятие «человек» в качестве основной мировоззренческой категории и на ее основе разрабатывают систематические представления о природе и обществе. Антропологический принцип был положительно воспринят не только представителями философских течений. Стремление включить в объяснительные схемы категорию человека характерно для многих конкретных наук, предметная область исследований которых, так или иначе, соприкасалась с человеческой реальностью. Категориальный строй антропологически ориентированной науки обогащался понятиями и схемами, заимствованными из гуманитарных дисциплин.
В настоящее время оформился целый блок так называемых региональных, или акцентных, антропологий. Среди них, например:
христианская антропология – как учение о происхождении (создании) и назначении (эсхатологии) человека в свете Священного Писания и Святоотеческого Предания. Здесь рассматривается не тот или иной модус человеческой реальности, а весь человек – на всем пространстве его бытия, смысл которого только и раскрывается ему в пределах Священной истории Встречи человека и Бога;
философская антропология – как учение о сущности человека и смысле его жизни в мире, о его целостном образе в свете рационального человекознания;
психологическая антропология – как учение о природе, условиях становления и развития субъективности, внутреннего мира человека в универсуме образования и культуры;
педагогическая антропология – как совокупность знаний из разных наук (медико-биологических, психологических, философско-социологических и др.), обеспечивающих педагогическую деятельность по формированию человеческих способностей в образовательных процессах;
культур-антропология (культуральная антропология) – целостное описание образа жизни конкретного сообщества людей в рамках определенной культуры;
социальная антропология – описание поведения и базовых установок людей в рамках определенной социальной системы;
политическая антропология – описание ценностных ориентаций и поведенческого выбора людей в совокупности систем (типов) власти.
Специфический комплекс проблем выделяется также в юридической, медицинской, исторической антропологиях и ряде других. Рассмотрим наиболее значимые для наших задач антропологически ориентированные системы знаний.
Христианская антропология – это знание целостного, всего человека, это учение о его происхождении и его назначении в мире и в вечности. Религиозная точка зрения – это целокупный взгляд на человека во всей его тотальности; это одновременное виденье человека в его происхождении (как?), сущности (что?), бытии (кто?) и назначении (зачем? во имя чего?). Данная характеристика может быть распространена фактически на все мировые религии; относительно религиозной все другие – рациональные – точки зрения на человека (научная, философская и др.) имеют частичный, периферийный характер.
При всей познавательной значимости учений о человеке в разных религиозных системах мы остановимся здесь только на христианской – и прежде всего – православной точке зрения. Источниками знаний и утверждений христианской антропологии являются тексты Священного Писания, опыт веры христианских подвижников, учение отцов Церкви, работы богословов. Особенностью религиозного учения о человеке является то, что оно строится не по канонам рационалистического знания – главное место в нем занимает вера в Божественное Откровение.
Христианская антропология есть учение об отношениях Бога и человека: в диалог с Богом человек вступает как живая, уникальная личность со своими молитвами, мольбами, переживаниями, всем своим существом. Христианская антропология – это живой рассказ об истории отношений Бога с людьми; она избегает отвлеченных рассуждений, идеализаций. В этом ее принципиальное отличие от научно-философской антропологии.
Согласно Священному Писанию, человек был создан Богом в последний день творения мира – он есть венец творения. Бог создал человека по образу и подобию Своему. При этом образ Божий человеку дан, а подобие задано в его свободе и составляет жизненную задачу самого человека.
Для религиозного сознания жизнь человека только тогда есть, тогда действительна и обретает свой подлинный смысл, когда она устремлена к Высшему, Абсолютному, Иному бытию, нежели то, которое открывается человеку в его непосредственном существовании; когда его конкретная жизнь приводится в связь (лат. religio) с этим Высшим, осмысливается как служение Ему или как осуществление Его в мире.
Подобное стремление человека предполагает наличие в нем особого начала – не сводимого ни к природному, ни к общественному; не объяснимого ни наследственностью, ни влиянием окружающей сколь угодно культурной среды. Это начало – духовное, и оно составляет основу бытия человека во всех его измерениях; во всем, что в человеке (и с ним самим) свершается в пределах его индивидуальной жизни. Именно религиозный человек впервые оказывается подлинным распорядителем (субъектом) своих душевных сил и автором собственной земной жизни, смысл которой раскрывается ему в его взаимоотношениях с Божеством.
В основе христианской антропологии – как ее центральная идея – лежит учение об образе Божием в человеке. В этом учении не существует «проблемы происхождения» человека (и всего человеческого в нем), а есть тайна творения его по образу и подобию Божества. Именно благодаря тому что человек есть образ и подобие Божие, он способен познавать вечное, бесконечное, непреходящее, духовное и отождествлять себя с ним, воплощать в себе. При этом, как отмечает Б.С. Братусь, «если для всего позитивного знания вопросом вопросов является “ЧТО есть истина? ”, то для религиозного сознания этот вопрос звучит как “КТО есть истина? ”, Кто являет собой истину и через обращение и приобщение к Кому жизнь станет истинной, станет Жизнью, но не смертью»[13].
И в то же время в своем наличном, эмпирическом бытии – в жизни конкретной земной личности, какова она есть, – человек обнаруживает себя как не соответствующего своему Первообразу. Он оказывается неразрывно сплетенным с природным, натурально-жизненным, телесным, ограниченным, временным, смертным; образ Божий в нем как бы отодвинут в тень неподлинного (земного) бытия и померк в нем. Это помрачение истинной природы человека называют в христианстве греховностью. Грех – это искажение подлинной природы человека, духовная болезнь, присущая всему человеческому роду после грехопадения. Однако с православной точки зрения неверно включать в основы христианской антропологии, в сущностное учение о человеке, также и учение о грехе; это есть дополнительная, но не основная христианская идея о человеке. Именно откровение об образе Божием в человеке есть главное и основное в христианской антропологии.
С христианской точки зрения становление человека как целого – это преодоление сил греха, это отсечение периферии души, часто мрачной, пошлой и неприемлемой, и осуществление своего Прообраза – образа Божия в своей индивидуальной жизни; в этом ее конечная цель и смысл. Подобная духовная работа человека в христианском мировоззрении называется спасением и в то же время служением в деле спасения других. Состояние, характеризующее спасенную личность и одновременно описывающее цель ее духовных устремлений, – это состояние святости. Истинный человек – это святой человек; процесс же его становления, охватывающий весь состав человека – его дух, душу и тело, – обо?жение (теосис), восстановление и обретение образа и подобия Божия. Практика веры, деятельность спасения и процесс обожения в христианском мировоззрении являются смыслом и деятельными формами становления и развития «собственно человеческого в человеке».
