— Я буду спать на полу, — заявила Сати.

— Разве похож я на человека, который позволит девушке спать на полу?

— Но я не могу допустить, чтобы сюзерен спал на полу.

— Есть и третий вариант: мы оба можем воспользоваться кроватью, тем более она довольно большая.

— Спать на одной кровати могут только супруги! — возразила Сати.

Я сел в позу лотоса у кровати и достал Клинок Скальных Искр:

— Сама видишь, что это вынужденная мера. Или у тебя есть некие тайные мысли на сей счет помимо сна?

— Конечно нет!

— Тогда и беспокоиться не о чем. За меня не переживай: моя воля крепче камня!

— Но вода точит камень?

— Говори за себя, — хмыкнул я.

Сати походила из угла в угол и в итоге смирилась с уготованной нам ролью. Признаться, меня не слишком беспокоил ночлег на одной кровати, поскольку мы и ранее проводили ночь рядом друг с другом. Я сомневался, что Сати сможет вдруг переступить через свои принципы. Ну а пытаться заставлять девушку — это не путь кочегара.

Пару часов перед сном я провел, полируя Клинок Скальных Искр. Сати научила меня, как обращаться с таким типом оружия. Кочеранг все же требовал иных, специфических условий. Артефакты имели блеклое подобие сознания. Обычно их настроение мог слышать только один хозяин, но Клинок скальных искр являлся исключением. По всей видимости, здесь были виноваты наши близкие отношения с его хозяйкой.

Поначалу меч был холодным по отношению ко мне, но по мере очистки, мягкой полировки и заточки оттаял, как мне показалось. Я почуял в нем нечто вроде симпатии. Кузнец говорил, что мне надо наладить отношения с артефактом, прежде чем пытаться его зачаровать. Однако данный Клинок уже был со мной в хороших отношениях.

— Может ли быть такое, что отношение хозяина к другим людям передается артефакту? — вопросил я.

— Полагаю, что так, — кивнула Бхоль. — Ведь в нем частичка моей души.

— Теперь понятно. Похоже, мне нет нужды настраивать его. Твой Клинок и так меня любит.

— Что вы сделали с моим мечом?! Верните обратно! — забеспокоилась Бхоль.

Мы обменялись оружием. Зевнув, я отправился на боковую, оставив Злоднегрисса бдить за некоторую духовную плату. Сати еще какое-то время медитировала, после чего осторожно примостилась на краешке постели. Она была напряжена. Хоть я и бахвалился, но мое сердце долго стучало, прежде чем усталость взяла свое.

Проснувшись, я почувствовал некоторую тяжесть в ногах. Сати лежала в постели на манер морской звезды, раскинув руки-ноги и заняв большую часть пространства. Одна из ее полуобнаженных ножек покоилась на моих ногах. Утреннюю чрезмерную бодрость организма удалось унять с помощью усвоенной ранее техники воздержания. Я с большой осторожностью постарался убрать ножку в сторону, но разбудил владелицу. Бхоль отпрыгнула в сторону словно разъяренная кошка:

— Вы же давали обещание, господин!

— И я его держал. А вот кто-то слишком сильно ворочается в кровати!

Намечающийся скандал разрешил Келстигнусс, которому Сати также наказала бодрствовать. Малый дух подтвердил тот факт, что хозяйка виновна в утреннем инциденте. И от огненных колобков бывает польза. Я покормил его солидной порцией духовной энергии. Несмотря на явные доказательства моей невиновности, Сати еще долго дулась, но к такому поведению прекрасного пола я был давно привычен, еще с прошлой жизни.

— О-хо, булная ночка была, да, мастел? — подмигнул мне сорванец, когда мы спустились вниз.

— Тебе рано о таком говорить, — нахмурилась Сати.

— Чего это? Я помогал пару раз охранять ночных жлиц. Знаю примерно, как все происходит.

Да уж, деткам на улице приходилось взрослеть быстро.

— Тесное знакомство с противоположным полом не сделает из тебя знаменитого бандита, — изрек я. — Чего тут из еды подают?

Тетя Мэй-Фэй организовала нам вполне сносный завтрак. В зале мы сидели почти одни — все остальные отсыпались в это время. За неспешной трапезой мы с Сати выспрашивали у На Хуя подробности жизни в городе. Ыхолганские псы, к коим он принадлежал, враждовали со Степными крысами. Вместо хурглов здесь обитали более привычные мне грызуны — по той причине, что с деревьями дела обстояли здесь туговато. Поэтому в эволюционной гонке выиграли те, кто умел копать и прятаться в норах, а не скакать по ветвям.

На Хуй находился на ступени Новичка, однако не знал толком ни одной техники. Мог лишь слабоконтролируемо испускать черный огонь. Орудовал коротким клинком, похожим на мачете. В фехтовании был посредственен.

Слушая историю жизни ученика, я думал о том, что означает быть бандитом? Я ведь все время в прошлой жизни старался соблюдать закон и порядок. О бандитизме знал лишь по слухам о Ли Коне, из телесериалов, да случайных встреч с разбойниками. Как живут, чем на жизнь зарабатывают и чем прославляются. Я ведь не специально все эти прозвища народные зарабатывал. Просто так получилось.

Да и не горел я желанием учить мальца преступной стезе. Это претило моей натуре. Я понимал, что вряд ли смогу вырвать его из данной среды, тащить за собой на противостояние с бандами и орденом не мог. С другой стороны, кодекс бандита в некотором смысле совпадает с кодексом воина. Возможно, я смогу научить его базовым тонкостям Пути кочегара.

— Я примерно понял твое положение, ученик, — закончил я с трапезой. — Слушай и запоминай пять главных правил отпетого кочегара!

Сати посмотрели в мою сторону со скептицизмом и любопытством.

— Может, бандита? — уточнил Хуй.

— Хорошо, бандита-кочегара. Во-первых: помни свои долги и всегда возвращай. Если тебе помогли — отплати добром. Если навредили — отомсти кратно.

— Денег это тоже касается?

— Конечно!

— Блин, я тли серебра уже должен пекарю. И полтора торчу подмастерье кузнеца…

— Значит, обязан вернуть.

— Да, мастел… — проговорил ученик с грустью в голосе.

— Во-вторых: не пресмыкайся. Ни перед кем!

— Даже пелед ханом? — жадно ловил каждое мое слово На.

— Выказывать почет уважаемому человеку — не то же самое, что лебезить и пресмыкаться. Знай себе цену. В-третьих: никогда не сдавайся, борись до последнего и не дай огню в сердце погаснуть. Даже если тебя съели, у тебя остается два выхода из ситуации. Поверь Наживке Гигантозмея: я знаю это как никто другой. В-четвертых: помогай слабым и беззащитным…

— Чего? Зачем помогать слабакам? — не понял На. — Слабаков же все бьют!

— А ты не делай как все. Когда слабые станут сильными, то, пользуясь первым правилом Кочегара, отплатят тебе за помощь сторицей. Халявная выгода фактически.

— Мудло, мастер! — восхитился ученик. — Я понял!

— Ну и в-пятых… хм-м… — ничего особо пафосного в голову больше не приходило, а ведь я уже предварительно высказался о пяти правилах. — Пей больше молока.

— Молока?!

— Или кумыса — что у вас тут популярно.

— Но бандиты пьют вино, пиво или саке, а не молоко! — возразил мне парень.

— Настоящие бандиты-кочегары пьют то, что хотят, и никто им не указ! Если ты будешь подстраиваться под желание плебса, то так и останешься на побегушках.

— Я все понял, мастел Ли!

— Отлично, тогда сестрица Сати возьмется за твою тренировку. Где у вас здесь стадион?

На отвел нас на арену, где тренировались местные практики. Пришлось дать несколько медяков за возможность заниматься. Бхоль поворчала, но согласилась взяться за парня. Я не думал, что за короткое время мы сможем вылепить из Хуя сильного бойца или хотя бы обучить какой-либо духовной технике. Но Сати должна привить ему дисциплину и научить нескольким стандартным стойкам. Я показал ученику основы духовного Разреза. На тренировался с заметным усердием — этого было у него не отнять.

Во второй половине дня я набрал дешевой, но питательной еды, затем отломил от Пилюли Каменных Мышцы крохотный кусочек и дал ученику. Примерно столько же, сколько давал Чебулю. Иначе юный Новичок мог бы сгореть на тренировке в прямом смысле.

— Мы отлучимся до конца дня, — поведал я ученику. — Занимайся.