— Вам ничего не грозит, сэр?

— Миранда, мне всегда что-нибудь грозит. Слишком многие желают моей смерти и не только извне, но и изнутри организации. Только вот, я не желаю сейчас это обсуждать, пока это не ваш уровень, мисс Лоусон, да и рисковать вами, вовлекая во внутренние интриги, не входит в мои планы.

— Но, эта операция, тоже весьма рискованная, сэр?!

— Вы вместе с Шепард, а она крайне не любит нести потери среди своего экипажа. Так что, рядом с ней вы в относительной безопасности. Что не скажешь о работе внутри Цербера.

— Но, вы справитесь?

— Надеюсь, я всегда знал, что меня терпят на этом месте, знал и готовился к перехвату полного контроля. Но, получится у меня или нет, знает только бог.

— Зачем вам это, сэр, зачем вам власть?

— Власть, это инструмент, Миранда. Тайная власть, могущественный инструмент. Меня никогда не интересовала власть как таковая, ради самой власти. Лишь как возможность что-то изменить и усилить нас всех. Мы уступаем по всем показателям расам Совета. Даже саларианцам почти в пять раз, не говоря уже об Иерархии и Республике. Там разница в восемь и двенадцать раз соответственно. О каком равенстве может идти речь, если мы слабее всех. Пусть, сейчас мы в Совете, но по-настоящему человечество станет влиять на его решения лишь тогда, когда хоть чуть-чуть сравняется с остальными. Только тогда, Миранда, нас станут воспринимать как равных, только тогда.

— А сейчас?

— Сейчас это лишь жест доброй воли не более. Адмирал Кирхбаум умело играет на хороших отношениях со Спаратусом и на противоречиях среди Советников. Но, в любом случае, лавированием всех проблем Альянса не решить.

— И что дальше, сэр?

— Действуйте по плану, с Мнемозины идут обнадёживающие данные, но перед этим вы должны собрать команду. И заручиться поддержкой, крейсера вам в усиление готовы, но без разведки и дополнительных кораблей, я наших людей за Омега 4, не отправлю. Готовьтесь, Миранда и передайте Шепард, её клона через полтора месяца, передадут представителям R.E.D.S.. У вас всё?

— Да, сэр, всё.

— У меня тоже, до связи, мисс Лоусон, я надеюсь на вас всех. Держите меня в курсе дел и до свидания.

— До свидания, сэр. — Сказала девушка, и голограмма нанимателя погасла.

Женька (Нормандия SSI-1, 15 мая 2385 г.)

Сижу в каюте, заканчиваю заполнять бортжурнал. Ну, как заполнять, я диктую, а Сью записывает, ещё и помогает мне шлифовать формулировки, чтобы было красиво и правильно. Моя верная девочка Искин, пересказала мне разговор Миранды и Призрака, подслушанный ею, несмотря на защиту комнаты связи. Но, когда это, любопытного ребёнка останавливали какие-то запреты.

Ничего нового, ну кроме возможно фамилии Призрака я для себя не услышала. Ещё в игре меня поражала нелогичность действий Харпера. Получить от Шепард, огромный объём данных по Жнецам, по тому, что этих древних машин, невозможно контролировать. И всё равно, повестись на разводку и тупо слить врагу, одну из сильнейших тайных организаций человечества. Здесь же, вырисовывается совершенно другая картина. Призрак, хоть и лидер Цербера, но власть его отнюдь не абсолютна. Она опирается на совет командиров, а вот на кого опираются старшие офицеры трёхглавых, большой вопрос.

Видимо, не всё так просто на политической кухне этих экстремистов с претензией на господство. И Харпер, весьма прагматичный лидер, да он жесток и целеустремлён, но похоже, не ищет личной выгоды. Что-то есть в моих предчувствиях по нему, да и Миранда, совсем не всё ему рассказала. Ведь данные по Торианину, мы тоже ей слили, в надежде на то, что Призрак и его союзники воспользуются советом. А достать капсулы Старика, для них думаю не проблема. Но, поглядим, что будет дальше.

— Командир, у меня предложение. — Сказала мне Сьюзи.

— Да, моя хорошая?

— Исследуя корабль и спецификации по нему, я подготовила список улучшений и рационализаторских предложений и хочу поделиться им с вами. Так же, мне хотелось бы, чтобы вы вынесли вердикт по поводу их внедрения.

— Хорошо, сбрось мне в терминал, я посмотрю перед сном. Но, лучше, держи номер дома Рыжиков и мой личный ключ связи с ними и отправь это ребятам. Поскольку именно они, будут внедрять то, что ты напридумывала.

— Хорошо, командир. Я и так собиралась отправить все эти данные Платону, пусть умник посмотрит и ответит мне.

— Одно другому не мешает, отправишь им всем, и пока мы находимся на Цитадели, ребята во всём разберутся.

— Поняла, командир, так и сделаю, и да к тебе поднимается Найлус.

— Впусти его. — Отвечаю я, видя, как перед выходящим из лифта братом открываются двери. Найлус кивнул и поблагодарил Сью за заботу. Прошел в кабинет и плюхнулся на диван. Откинулся, положив голову на спинку, устало глядя в потолок.

— Ну, как самочувствие? — спросила я его.

— Устал, и знаешь, Единение меня потрясло. Это просто невероятно, Жень! Немыслимо и печально.

— Согласна. Не знаю, способны ли мы в случае чего, пойти на подобный шаг и тысячелетиями ждать своего шанса на победу, держа свой народ в дикости.

— Это да, это они конечно учудили. Хотя, нет, у меня нет оценки их действиям, я просто не готов их судить за содеянное. В конце концов, в действиях Хранителей есть смысл, хотя и довольно жестокий и предельно прагматичный. И Жень, в их отношении к тебе есть что-то странное. Что-то непонятное с оттенком религиозного поклонения, и что значат его слова «Прошедшая путём смерти», это из-за событий на Алкере?

— Нет, брат, не из-за них. Всё гораздо интереснее и проще.

— Проще?! Значит, есть что-то ещё? Какая-то тайна?

— Да есть.

— Расскажешь?

— Ты хочешь это услышать?

— Это интересно?

— Наверное, вот и оценишь, если конечно не поменяешь своего отношения ко мне, после услышанного.

— Ты, это ты! Зачем мне менять отношение, ведь рассказ нисколько не изменит тебя, так ведь?

— Меня нет, но вот тебя, может быть и изменит.

— Да. Тогда, я готов это услышать, я готов прикоснуться к тайне.

— Может, мне лучше показать тебе?

— Показать?

— Хранители объяснили мне как это делать правильно, не вызывая ментальной перегрузки. Как когда-то произошло с Сильв. Хотя, может быть тогда, это было и к лучшему.

— Кто ещё знает, кроме Снегурочки?

— Лиара.

— Ах, ну да. Мог бы и сам догадаться. Так что, расскажешь или покажешь?

— Лучше покажу, пойдёт как тренировка такого способа.

— На мне потренируешься?

— Почему нет. — Говорю я, подходя и усаживаясь брату на колени, чтобы наши глаза были вровень. Опираюсь локтями на его плечи, смотрю в зелёные, искрящиеся весельем и ожиданием глаза: — Загляни в мой разум, брат, посмотри на мир моими глазами. — И распахиваю сознание ему навстречу.

Найлус Крайк (Там же, полчаса спустя)

Он сидел, откинув гудящую голову на спинку дивана. В глазах было мутно и шумело в ушах. На коленях, лежала голова Женьки и на её лбу покоилась влажная тряпица. Он чувствовал боль сестры, у неё в отличие от него, голова не гудела, а трещала и отголоски этой боли долетали и до него.

В мыслях же был совершенный сумбур и безмерное удивление. Правда, показанная ему Женькой, в очередной раз перевернула его мир, с ног на голову и внесла в размеренное существование новое понимание и смысл. И она была права, его восприятие поменялось, поменялось кардинально. То, что он узнал, было потрясающим и невероятным. И он наконец-то, начал понимать людей, понимать их так, как понимают себя они сами, это знание дала ему сестра, или брат? Нет, всё-таки сестра. Женщиной Шепард быть не перестала, хотя стали понятны, все выверты её характера.

— Как ты, что с твоей головой? Почему тебе так больно? — Спросил он её.

— Жадность, фраера сгубила. — Ответила Женька.

— То есть?

— Слишком много у тебя подсмотрела, теперь от ментальной перегрузки кипят мозги. Но, это того стоило! Я наконец-то начала понимать тебя и твой народ.