— Что же, вот процесс и начался. — Говорит Даррен. — Предлагаю идти спать, кто со мной?

По помещению прошелестел смех.

— Что за вопрос, дружище. Пошли, пошли скорее, Сьюзи сколько займёт плавка? — Говорит Тарис.

— По предварительным оценкам, двадцать два часа, мистер Сенсат. — Отвечает ИИ.

— На отдых вполне хватит. — Говорю я, оглядывая всех мутным взором, — Команда, приказ по кораблю — отбой. Дежурными назначаются Сью и Легион, как не нуждающиеся во сне.

Встаю и подняв с кресла почти отрубившуюся Ли, иду к выходу. — Кто-нибудь, разбудите спящих и отнесите Тали в её каюту. Она сегодня намахалась больше всех, энтузиастка. — Говорю я у выхода.

Стоим с Лиарой в душе, вернувшись к себе решили помыться как следует, но сил, похоже, не осталось. Так что просто стоим под тугими, горячими струями в состоянии полусна. Шевелиться нет никакого желания. Пшикнули двери и нас будто обняло чувством озабоченности и жалости.

— Нет, ну разве так можно? — Шепчут голосом Ирины. — Потерпите маленько, я вам помогу.

Через минуту девушка вернулась, брякнуло на полке с принадлежностями, запахло душистым мылом и Лиара начала шевелиться. Разлепляю один глаз, и вижу как сестрёнка, моет впавшую в коматоз подругу, поворачивая ту из стороны в сторону. Когда процедура намыливания заканчивается, азари заталкивают под душ. А меня, взяв за руку, выводят из под льющейся воды. И, процедура намыливания повторяется. Только вот, после, Ирка ещё и моет мне голову, бурча себе под нос, что кое-кто совсем себя не жалеет и доводит до совершенно жалкого состояния.

Сижу на кровати в чём мать родила. Ли уже спит, уткнувшись носом в подушку. А мне наводят порядок на голове, тихо шумит фен, тонкие пальчики приподнимают волосы и пропускают их сквозь зубья расчёски, высушивая. Ирина действует умело, видимо сказывается опыт ухода за собственной шевелюрой, заставляя меня просто млеть от удовольствия.

— Жень? — Тихо говорит она.

— М-м-м.

— Скажи, а что за разводы у тебя на коже. Будто рисунок, это татуировка такая?

— Угу, татуировка, сама жизнь нанесла мне её, много лет наносила, с помощью всяких уродов.

— Это как так?

— Это шрамы, Ир. — Говорю я.

— Шрамы?! Но Жень, ты же, ты же вся, просто вся в шрамах! — Шепчет девчонка.

— Ну да, недаром же папка ругает меня, и говорит, что лазарет мне как дом родной. — Отвечаю я.

— Бедная моя. — Говорит Ирина и ласково проводит ладошкой по моей спине. — Это, наверное, больно?

— Да уж не приятно. — Говорю я, поворачиваюсь к ней, чувствуя от сестры сильнейшую жалость. Её глаза полны слёз, нижняя губа дрожит. — Ну, ты чего, Ириш? Всё давно уже зажило и не болит.

— Но ведь болело?! И я заметила такие же разводы у Лиары.

— Звёздочке поменьше досталось, но и в моих эскападах она не так давно участвует.

— Я слышала по головизору, тебя на Горизонте сильно ранило, куда?

— В шею, но там нет шрама, Старина убрал его, после того как вылечил меня.

— А тебе сильно попало? И кто такой Старина?

— Сильно, очень сильно. А Старина это Старый корень, он же Торианин.

Девчонка обняла меня, уткнулась в ухо и начала всхлипывать. — Скажи, а ты могла умереть, ну тогда? Если тебя лечил этот Древний.

— Нет, но если бы не он, то инвалидом стала бы гарантированно.

— Ужас, какой.

— Да уж, я и сама тогда здорово перепугалась. Ир, давай заканчивай или дай я закончу, и давай спать. Наговоримся ещё, у нас будет на это время.

— Расскажи мне про своих родных, и про ребят Рыжиков, и про Барсучат, и про всех-всех. — Попросила она продолжив сушить мне волосы.

— Знаешь, у меня есть идея получше, я тебе их покажу, хочешь?

— Конечно, хочу! Но, как?

— Есть способ, давай заканчивай. И я покажу тебе наших близких, всё и всех тебе покажу. — Говорю я, чувствуя, как заторопилась сестра.

После, я воспользовалась уже неоднократно испытанным способом, показала Ирине часть своей памяти, но в которой были все мои друзья и родные. Сама же посмотрела её жизнь, такую ещё короткую, но полную боли и печалей с редкими вкраплениями радости. Когда всё закончилось, просто сидели рядом, глядя друг другу в глаза.

— Ты невероятная! — Прошептала Ира, — И спасибо, спасибо тебе. Теперь у меня есть семья, теперь я знаю их. Осталось лишь познакомить их со мною.

— Познакомим, не переживай. Со всеми кто жив, познакомим. А теперь иди спать, и выпей-ка обезболивающее, а то не сможешь уснуть.

— Хорошо, — Сказала сестрёнка, чмокнула меня в уголок губ, встала. — Только я ещё в ванную схожу, можно?

— Как хочешь, я спать. — Отвечаю я, со стоном падаю на кровать и, не успев натянуть одеяло, проваливаюсь в чёрный омут сна без сновидений.

Ирина («Нормандия» SSI-1, свободное пространство, Туманность Орёл 15 августа 2385 г.)

Утро на корабле, несмотря на происходящее за бортом, внутри всё по расписанию. Подъём в 7:00, тренировка, моцион и как финал завтрак. Команда в кают-компании, звякают вилки и ножи, чуть позванивают ложки в кружках с чаем и кофе. Тонкие и вкусные ароматы, тихие разговоры. А снаружи, снаружи Легион, гет, присоединившийся к команде, используя шаттлы, с помощью проектора силового поля потихоньку обтачивает ставший маленьким по сравнению с изначальным размером шар расплавленного астероида.

Синтетик подключен одновременно к обоим корабликам и использует их манипуляторы как собственные руки. Срезанный полем металл дроны пауки на небольшой платформе ловят в силовую ловушку, формуют небольшими шариками и по мере накопления перевозят за зеркало, давая расплаву остывать в тени. Чуть позже, когда металл становится менее пластичным, шарики формуют в кубики и нарезают силовым резаком на ещё меньшие части, которые по мере остывания заносят на «Нормандию», аккуратно раскладывая по всему кораблю. По схеме, составленной совместными усилиями Сьюзи и Тали. Большая часть того, что они могут увезти уже погружена, осталось немного и они уйдут отсюда. Оставив в пространстве и отражатель, и остатки металла.

Как закончат, корабль уйдёт на Омегу. Там на станции их уже ждёт покупатель, это сама королева Ария Т’Лоак. Зачем богатой и могущественной главе самого мощного криминального синдиката Пространства Цитадели металлы платиновой группы, неизвестно. Но, она известный промышленник и негоциант и, скорее всего, найдёт ему применение на собственных заводах, разбросанных по вольным мирам Термина.

Ирина протирает и расставляет посуду на камбузе, которую подаёт ей Даша, доставая ту из моечной машины. Прюд, которая, после долгих и вдумчивых поисков в экстранете и справочниках корабля, наконец-то выбрала себе имя, став Юми, или ласково Юмико, убирает со столов, подавая по просьбам экипажа добавку.

Совсем немного времени прошло, как они здесь, но кажется, что она знает всех этих разумных целую вечность. И всё благодаря сестре и части её памяти показанной девушке в то памятное утро двое суток назад.

Вот сидит задумчивый Тэйн, дрелл со страшной по сути своей профессией. Но при всём при этом мягкий и добрый. Любитель философских бесед и азартных игр. Рядом с ним могучий кроган Крулл, воин, вот уже третью сотню лет воюющий на просторах этого мира. Громогласный как все ящеры, но при этом ласковый и заботливый, когда дело касается их с девчонками или ловко орудующей ножиком, нарезая хлеб, малышки Оми. Тут же за столиком Заид, бравый наёмник, прошедший сотни битв. Невозмутимый, немногословный, но иногда рассказывающий занимательные истории из своей богатой на события жизни.

За соседним столиком темнокожий батарианец Т'Арол Ворташ, почти незаметный на общем фоне, но при этом отличный боец и умелый работник, в чьих натруженных руках спорится любая работа. Рядом с ним саларианец Антар Эраш, мастер что-нибудь взорвать или взломать. В тоже время неординарный художник, любящий делать необычно красивые, полные движения и эмоций зарисовки, или вырезать из дерева фигурки и портреты членов экипажа, отдавая потом их друзьям и напарникам. С ними сидит могучий, как скала, Тарис, рядом с этим, воистину гигантом, турианцем, даже кроганы не смотрятся великанами. Он что-то читает с датапада, вообще Рин заметила, что Сенсат без «книжки» только спит и работает, всё остальное время он либо читает, либо пишет. А пишет он стихи, небольшие четверостишия, чем-то напоминающие японские хокку. В которые вкладывает свои наблюдения за происходящим вокруг. И его творчество, любят использовать окружающие, поскольку форма и содержание необычайно точны и лаконичны. Здесь на камбузе висело одно из них, напечатанное на пластике и вставленное в рамочку, посвященное Руперту Гарднеру, их начальнику и коку корабля. Хотя Касуми, красивая улыбчивая воровка, сидящая сейчас углу, с чашечкой кофе, называла его «Злым гением кулинарии». Упирая на слово «злой», хотя это она просто так шутит, поскольку корабельный кок воистину мастер своего дела, талантливый и увлечённый. Собирающий рецепты вкусностей у всех рас галактики. Ирина как-то посмотрела его поваренную книгу, с более чем сорока тысячами рецептов. Уму непостижимо, сколько же их и все Руперт умел готовить.