— К ним прилетели еще люди с дроидами. Сейчас занимаются разборкой завалов. Более точно сказать не могу, так как они выпустили много дронов-наблюдателей, поэтому пришлось уйти. По пути встретил Зинра, который мне сказал, что в порту тоже высадились живодеры и вряд ли кто-то приплывет. Ему, как и мне, тоже пришлось уйти из-за наблюдателей.

— Отойдите на безопасное расстояние и наблюдайте за ними, — приказал «шерстяной». — Если они начнут движение в какую-либо сторону, то сразу сообщить.

Подчиненный, а им мог быть только такой человек, потому как в голосе Бареца чувствовался металл, чего в разговоре с другими жителями поселка не наблюдалось, кивнул и быстрым шагом направился к воротам. Грил’Ггорт все это время сидел с закрытыми глазами, размышляя о чем-то, только ему ведомом.

— Это из-за твоей мести, — вдруг заговорил он, не открывая глаз, и снова умолк.

— Простите, — извинился я, потому что совсем не ожидал такой реакции, хотя предполагать мог.

— Не переживай, — снова произнес псион, — давно надо было сровнять лабораторию с землей.

Он опять замолчал, а я задумался о своем поступке. Мог бы я поступить иначе? Нет! Как только подумаю о том, чтобы оставить своих обидчиков без наказания, так внутри меня что-то начинает сильно протестовать, поднимая гнев и ярость из глубин моего я. А в данный момент меня сейчас беспокоили аграфы, прибывшие на планету. Если точнее, после сообщения об этом у меня и появилось беспокойство. Еще из того же сообщения я понял, что покинуть этот материк не удастся, и виной тому все те же аграфы. Для чего они это сделали? Самый очевидный ответ — чтобы никто не смог уплыть, а значит, они планируют какие-то действия по отношению к местным жителям.

С другой стороны, зачем им сдались аборигены? Кристаллы, которые могут попасться, они и так несут им. Будут кого-то искать? А кого? Опять же самый очевидный ответ — того, кто взорвал их лабораторию. Менее очевидный — это поиск нас четверых, тех, кто сумел сбежать и скрыться из нее. Это особенно актуально, если опыты над людьми запрещены и за это существуют серьезные наказания. И насколько я могу судить по полученной мной информации, это запрещено. Хотя в отношении этих аграфов я не могу быть уверенным. «Надо самому посмотреть на их действия», — решил я, поднялся и направился к выходу.

— Ардайл, ты куда? — тут же вскинулась Дикая.

— По делам, — ответил ей и, не давая вставить девочке хоть слово, добавил: — Тебе со мной нельзя, опасно там очень. Ты лучше подожди меня здесь.

Я сделал уже десять шагов, как вспомнил про своих телохранительниц. Обернулся — так и есть, идут за мной бесшумно поступью.

— Вил, останешься здесь и выучишь язык в мое отсутствие, — приказал ей, — Дил переведи.

Правда последнее было не обязательно, так как девушка и сама переводила мои слова. Она без разговоров осталась, с чем я себя мысленно поздравил — худо-бедно, но научился ими командовать. Когда вышли за пределы поселка, меня снова посетила мысль, что мой тактический комплекс больше предназначен для диверсионных операций, чем для охраны объектов. Даже если этот объект весь из себя такой секретный.

— Искин, вывести полный список возможностей тактического комплекса, — приказал я.

Решил снова просмотреть возможности брони. На некоторых пунктах останавливался для более подробного изучения, но ничего меня интересующего не нашел. А интересовал меня один нюанс — возможность маскировки. Я читал, что в тактических комплексах, предназначенных для разведчиков и диверсантов, это штатная возможность. Вот мне и хотелось ее найти. Но то ли ее не было, то ли была отключена, то ли необходим код доступа, ведь я, по сути, приватизировал «костюмчик».

— Ардайл, а куда мы идем? — услышал я голос Дил.

— В место, где аграфы что-то делали со мной, а что именно я и не знаю. Как ты, может быть, поняла, я им отомстил, взорвав их лабораторию, и теперь хочу посмотреть, что там они делают. Ты лучше о себе расскажи.

Мне и в самом деле было интересно узнать про жизненный уклад людей, которых с самого детства готовят, как воинов. Причем, совершенно не делая различий между мальчиками и девочками.

— Прости, но я не имею права говорить на эту тему, — разочаровала она меня. — Каждый из нас после окончания обучения дает клятву хранить все, касающееся нас, в тайне.

— Ну, нет — так нет, — ответил ей, а сам задумался об этом.

Не говорить про учебу и жизнь можно лишь в том случае, если там применяются какие-то секретные методики. По крайней мере, ничего другогоголову не приходит, поскольку в других случаях получается бред и смысла скрывать общеизвестные факты нет никакого. А раз так, то подготовка девушек должна быть на очень высоком уровне. Скорее всего, даже в сравнении с людьми Содружества, у которых есть соответствующий симбионт. Ночевки прошли без происшествий и вскоре, судя по карте, мы приблизились на расстояние нескольких километров.

— Искин, полный контроль окружающего пространства, — приказал я ему.

До этого мы передвигались, контролируя все сами. Причина проста: когда сообщили о высадившейся группе аграфов, я вдруг почувствовал, что зарядов батарей к броне может не хватить, поэтому и экономил.

— Дил, — обратился я к девушке, — дальше пойду один. Там очень опасно и, если нас увидят, то уйти мы не сможем.

— Я могу быть незаметной, — тут же возразила она мне, — и никто меня не почувствует.

— А увидеть?

— Я раньше их почувствую, — ответила она с гордостью, но видя мое непонимание, пояснила: — У нас с сестрой врожденный талант чувствовать людей. У очень многих из нашего народа он присутствует, но у нас особенно сильный. Поэтому мы знаем, кто и где находится. Это только ты такой странный, что только при помощи ритуа…

И девушка умолкла. Но я успел заметить выражение сожаления, промелькнувшее на ее лице. И тут же, словно вспышка, у меня в голове сложился пазл. «Ритуа» — наверняка хотела сказать «ритуал», а псион тоже говорил, что связь, которую он почувствовал или увидел, можно было сделать только при помощи оного. А Дил проговорилась об этом, а я лишний раз убедился, что Грил’Ггорт очень умный и знающий человек. «После того, как решу свои дела, надо будет навязаться к нему в ученики», — подумал я, — «конечно, если у меня есть способности». Я повернулся в девушке.

— Так-так-так, — я осмотрел ее с головы до ног и обратно, — ну-ка, ну-ка расскажи-ка мне о том, что вы со мной сделали? — и постарался добавить в интонацию ехидства.

Опустив голову, она начала мое просвещение в этом вопросе.

— Нас, тех, кто учится на телохранителей, учат специальному ритуалу, позволяющему чувствовать своих подопечных на значительно большем расстоянии, чем просто так. Но даже в этом случае в отношении тебя у нас расстояние совсем небольшое. Вот и сказала, что ты странный, ведь до тебя никто из наших не сталкивался с таким случаем, а у нас существует правило — обо всех странностях говорить наставникам, чтобы они смогли разработать варианты работы, дабы избежать оплошностей. Мы провели ритуал, но не полностью, но когда ты после него предложил нам свою еду, то он завершился.

— То есть в городе вы нашли меня благодаря своим способностям, усиленным ритуалом.

Я не спрашивал, а констатировал факт. Но предъявлять претензии естественно не стал, а вернулся к вопросу, с которого начались ее откровения.

— Ты просто не почувствуешь дрона-наблюдателя, это не живой человек, а машина. А у меня, — я чуть повысил голос, видя ее желание возразить, — есть возможность моей амуниции увидеть наблюдателей раньше и скрыться. И скажу еще — если не послушаешься, то подставишь себя, меня да и жителей поселка тоже.

После этого я активировал сканирование, и медленно направился дальше. И буквально через сто пятьдесят метров на карте появилась точка, обозначающая объект. Он довольно медленно перемещался в мою сторону, поэтому я поспешил спрятаться за дерево. И тут же с другой стороны появился еще один, летевший навстречу первому. Я вообще лег на землю, предварительно вынув бластер, готовый в любой момент начать стрельбу по этим целям. Но нет, они пролетели в десяти метрах, не замедлившись ни на секунду, как было бы это в случае обнаружения чего-то подозрительного. Как только, по моим подсчетам, они вышли за пределы сканирования, я как можно быстрее в данной ситуации направился дальше. Но не успел я пройти и пяти шагов, как на экране вновь отобразились наблюдатели, и я рухнул на землю.