— Доложите лорду Даршасу, что к нему пришла леди Лораттея Фергас.

Привратник смерил ее равнодушным взглядом и скрылся в дверях особняка, не пригласив войти. Леди вспыхнула и сжала кулаки. Такой наглости она никому не прощала. Ждать пришлось достаточно долго, и вскоре она уже чувствовала себя неловко и начала озираться, замечая любопытные взгляды прислуги из соседних дворцов и особняков. Осознала, что выглядит сейчас она отнюдь не величественно, и зябко поежилась.

Наконец, дверь открылась, и к ней вышел хозяин дома. Не пригласил войти, а вышел прямо сюда! Дракон смерил женщину холодным неприязненным взглядом и спросил:

— Н-ну?

— Лорд Даршас, это же я, Лораттея Фергас, — она нерешительно улыбнулась, не замечая в золотисто-карих глазах и крохотной доли прежнего восхищения.

— Я вижу, — холодно отозвался Харт. — И что привело вас ко мне, леди Фергас. Наши дела окончены, что вам надо?

— Лорд Даршас… Но… — женщина поперхнулась. — То есть вы хотите сказать, что больше не испытываете ко мне интереса?

— Я? — глаза дракона округлились. — К вам?! Побойтесь богов, леди Фергас, вы мне в матери годитесь, какой интерес?

— Но вы говорили… — она осеклась и гневно взглянула на него. — Вы обманули меня! — выкрикнула женщина. — Вы меня обворовали!

— Что? Дамочка, я вас сейчас сожру без хлеба и не подавлюсь, — возмутился Харт. — Я честный дракон. Я взял только то, что вы сами мне отдали. Драконы не отказываются ни от золота, ни от драгоценных камней, не от домов и земель. Все честно.

— Вы… — она задохнулась. — Да вы… Вы мерзавец!

— Тысяча золотых, — лениво отозвался Харт.

— Что? — не поняла леди Фергас.

— Каждое оскорбление в суде будет стоить вам тысячу золотых. Вы наговорили уже на три тысячи. Назвали меня обманщиком, вором и мерзавцем. Ваше поведение на ступенях моего дома еще пять тысяч, вы позорите меня перед соседями. До этого мгновения никто не мог обвинить меня в сомнительных знакомствах, а теперь вы пытаетесь испортить это мнение своей персоной. К тому же вы неприятно визжите, мне придется обращаться к целителям, это стоимость лечения и еще пять тысяч золотых. Итого, на данный момент вы мне должны тринадцать тысяч золотых. Надеюсь, вы обладаете данной суммой?

— Чешуйчатая скотина! Мразь! — заорала в бешенстве благородная леди.

— Пятнадцать тысяч золотых, — зевнув, отсчитал Харташ Даршас.

— Сволочь!

— Шестнадцать.

— Ты мне за все ответишь! Да я тебя!

— Фамильярность, угрозы — еще три тысячи. Уже девятнадцать. Да вы меня озолотите, леди, — осклабился Харт. — Продолжайте, не останавливайтесь. Да и соседей веселите. Мрака! — дракон кому-то махнул рукой.

Леди Фергас медленно развернулась и закрыла лицо руками. Перед лестницей в особняк уже собралась толпа из челяди и господ. Все с интересом слушали их.

— Разрешите представить — леди Лораттея Фергас, — громко объявил дракон. — К сожалению, склочная дама. К тому же хамка и жадная. Да еще и слишком высокого мнения о себе. Она с чего-то решила, что может претендовать на меня.

Снизу послышался хохот.

— Тетя, а по возрасту ли себе любовника искали? — выкрикнул какой-то бес в форменной ливрее.

— Должно быть, леди плохо удовлетворяет муж, раз она к нашему красавчику заявилась, — подхватил тролль в дорогом камзоле.

— Да у нее и мужа-то наверное нет, — хохотнул высокородный лорд. — Кто на такую жабу позарится?

— Да как вы смеете?! — закричала леди Фергас. — Я леди! Я… Я…

— Пустое место? — услужливо подсказал дракон. — Девятнадцать тысяч золотых, Лора, — насмешливо произнес он. — Жду до полудня завтрашнего дня, потом придет стража. И да, завтра утром вы должны освободить мой особняк, иначе… стража.

И он скрылся за дверями своего роскошного особняка. Лораттея бессильно опустилась на ступени и закрыла лицо руками.

— Тетка, не ной, иди, приголублю, — выкрикнул кто-то из толпы зевак, и дружный хохот огласил улицу.

Вздрогнув, непробиваемая леди Фергас поднялась на ноги, спрятала красное лицо в ладонях и побежала прочь под всеобщий смех и улюлюканье.

Ормис отошел от окна и сделал глоток вина. Он был удовлетворен. Сумрак развалился в кресле, потягивая вино из своего бокала, он усмехнулся и взглянул на демона.

— Красиво отомстил за любимую, — произнес бог.

— Я не бью детей и женщин, ты же знаешь, потому по лицу я не мог ей съездить, да и не остановился бы я на этом. Так что пусть живет, — усмехнулся Ормис Бриннэйн.

— Но как живет, — со значением ответил Сумрак и негромко засмеялся. — Ни имущества, ни свиты. Еще и Харт с нее денег стряс.

— А как иначе? — отозвался дракон, входя в гостиную. — Наглость какая. Явилась, обозвала.

— Она должна была ощутить на своей шкуре то, через что прошла моя девочка, — равнодушно пожал плечами Ормис.

— Однако ты невероятно благороден, сынишку в дом к отцу пристроил. Я думал, ты ему хоть разок по роже съездишь, — снова заговорил Сумрак.

— У меня чесались руки до тех пор, пока я его не увидел. — Признался демон. — А потом стало просто мерзко и жалко. Но свою оплеуху он еще заработает.

— Это как? — полюбопытствовал дракон, ополовинивая свой бокал.

— Когда Орм приведет малышку знакомиться с родителями, — догадался бог, и Ормис отсалютовал ему бокалом. — Ты коварен, мой демонический друг.

— За его трусость и равнодушие, — ответил Ормис. — Однако уже вечер. Хочу успеть подготовить Эли сюрприз. Поможете?

— А то, — Сумрак легко вскочил на ноги.

— Куда ты без нас, охламон, — осклабился Харт.

— Друзья, — улыбнулся им демон, и мужчины шагнули в окно перехода.

— Леди Элиана, леди Элиана! Постойте, леди Элиана!

Я обернулась и юркнула за угол. Дьер Хараг протопал мимо, я выдохнула, высунула нос из-за угла и…

— Ой, па-а-а, — тонкие, но сильные папины пальцы ухватили меня за ухо.

— Все хамеешь, бестолочь? — поинтересовался отец. — Дьер Хараг, она вся ваша, забирайте.

Тролль дотопал до нас с отцом, крепко ухватил меня за локоть и отконвоировал в учебный класс. Брат торжественно разложил передо мной тетради, перья и чернила. Я глубокомысленно шмыгнула носом и достала самописное перо — подарок Пресветлой. Божественный подарок я почти все время носила с собой. После показала брату язык, дьеру Харагу ничего не показывала, это неприлично, на него просто обиженно посмотрела и тяжело вздохнула:

— Мучайте.

— Благодарю, — тролль склонился в ироничном поклоне.

Дальше потянулась до боли знакомая рутина. Дьер Хараг нудно бубнил, вкладывая в наши головы с братом знания, мы зевали и старались эти знания удержать. У Эла получалось лучше, у них даже дискуссия с учителем возникла, а мои мысли находились далеко отсюда. Я думала об Ормисе. Утром он появился в моей спальне, оставил букет на прикроватном столике, пока я находилась в купальне, и снова исчез, даже не поцеловал! И записки никакой не оставил, и вообще ничего не сказал.

День тянулся, а он по-прежнему не давал о себе никаких известий. Я скучала, я злилась и обижалась. Но стоило обидеться совсем сильно, начиная сопеть, скрежетать зубами и портить когтями стол, как я получала тычок локтем в бок от брата и сторогое:

— Леди Элиана, вам есть, что мне сказать? — от учителя.

Приходилось снова начинать учиться, то есть мучиться. Когда нас позвали, наконец, на обед, из класса я бежала быстрей Эла. Дьер Хараг укоризненно качал головой и вздыхал:

— И кому я отдаю те сокровища, что скопил за долгие года жизни?

— Мне, — хмыкнул Элиам. — Не переживайте, дьер Хараг, я потом поделюсь со своей бестолковой сестрой.

Все это я слышала, но отвечать не стала, стремясь первым делом проверить свои покои, вдруг там весточка от Ормиса. Весточки не было. Немного пошипев, я побрела в столовую, где меня уже ждали родители и брат. Теперь отдельные блюда были не только у папы, но и у меня.