— Подай мне разводной ключ, а то тут всё заржавело, как у твоей Хилды между ног, — раздался из коридора смешок.

— Гребаный урод! Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не трогал мою Хилду! — взревел другой голос, и следом раздался звук удара.

Шлепок падения тела сопровождался звоном упавшего инструмента.

— Ещё хотя бы одно слово и, клянусь Иисусом, я переломаю тебе ноги!

— Стивен! Стивен, не кипятись. Я же нарочно тебя подкалываю, дружище! Чтобы ты не ходил таким мрачным, — послышался в ответ сиплый голос. — Да, я перегнул палку, извини. Больше такого не повторится.

— Бутылка бурбона поможет тебе загладить вину. Вставай, нам ещё нужно доделать работу, — пробурчал хриплый голос.

Вот оно спасение — всего в десятке метров, но как его достичь? Джулия уже слабо трепыхалась, она чувствовала, как Билл контролировал любое её движение. Какой же он тяжелый…

Подобное бессилие она испытывала, когда издательства одно за другим отказывалось принимать её книги. Она билась в запертые двери, но везде звучало одно и тоже: «Ваши книги не будут пользоваться спросом, поэтому мы не намерены вкладывать деньги в неизвестного автора». Амазон убедил издателей, что они крупно ошибались, но те же эмоции, когда она по ночам плакала в подушку и впивалась ногтями в ладони, сейчас вернулись в полной мере.

От короля пахло потом. Он вспотел в борьбе с Джулией, а может… Может он так испугался посторонних? Джулия видела только коридор и две двери, а что скрывалось дальше? Возможно, там были другие комнаты и другие девушки? И почему же они молчат? Почему молчит София?

Горячие слезы хлынули с большей силой. Спасение рядом, в тех двух водопроводчиках, а она не может ничего сделать…

С шести лет ей снился один и тот же сон. С тех самых пор, как они с отцом слепили снеговика из первого выпавшего снега. Снеговик получился грязным и уродливым, он внимательно следил за людьми угольками глаз, а его морковка жалко нависала над нарисованным кривым ртом. Ночью Джулия проснулась от собственного крика, ей снилось, что она убегает от этого снеговика, а он медленно, но неумолимо приближается.

От того снеговика давным-давно не осталось даже угольков, но вот сон иногда приходил к Джулии. И она снова бежала, а он снова догонял. То самое чувство, когда ты здоров, силен, но ничего не можешь сделать, нахлынуло сейчас на Джулию. Король был в роли снеговика, и на этот раз он её догнал…

— Вот и всё Стивен! Можем отправляться в бар, — наигранно весело произнес сиплый голос. — Не хмурься, дружище! Мы разопьем с тобой бутылку мира. Как долбанные индейцы, только они курили трубку мира.

Кевин произнес эти слова и расхохотался. Его смех был таким же фальшивым, как стены комнаты, в которой находилась Джулия. Джулия попыталась ещё раз дернуться, но король был начеку.

— Идем, Кевин, — прохрипел другой голос. — Но помни…

— Помню, помню! Ни слова, видишь, закручиваю рот разводным ключом, — ответил напарник.

Обладатель хриплого голоса коротко хохотнул. Видимо, Кевин и в самом деле изобразил, как елозит под носом регулируемыми металлическими губками. Джулия тихо завыла, ей-то было не до смеха.

Голоса начали удаляться, вместе с ними удалялась надежда и на спасение. Джулия уже не выла, она содрогалась от рыданий в крепких руках короля.

Спустя пять минут после затихания последнего отзвука голосов король отпустил её.

— Ты — чудовище! — произнесла Джулия и всхлипнула.

— Я не могу иначе, — тихо произнес король.

— Отпусти нас, — без особой надежды произнесла Джулия.

— Не могу, — ответил король. — Сейчас не могу. Вставай, пойдем.

Джулия села и обхватила колени руками.

— А зачем ты меня сюда притащил?

— Хотел наказать, но ты узе и так наказана. Пойдем и больсе так не писы. Это неправда. Я не такой.

— А какой ты? — Джулия подняла на короля заплаканные глаза.

— Я другой, — вздохнул король и протянул руку. — Пойдем.

Они вышли из комнаты. Король крепко держал Джулию за руку, поэтому ни о каком побеге не могло быть и речи. Трубы шли в оба конца мрачного коридора. В каком из них скрылись неизвестные водопроводчики? Где та дверь, которая ведет на свободу?

Дергаться не было смысла, поэтому они спокойно дошли до комнаты заключения. Причина молчания Софии выяснилась в тот момент, когда открылась дверь.

Худенькая некрасивая женщина лежала на полу, подвернув правую ногу и протянув руки по направлению к двери. Лицом она уткнулась в бетонное покрытие и не подавала никаких признаков жизни. Джулия подбежала к своей невольной соседке, перевернула и отшатнулась — глаза у Софии закатились и на женщину уставились помутневшие белки.

Женщина тут же приложила палец к яремной вене, никакого пульса не прослушивалось. Холодная кожа напомнила Джулии кожу индейки, которую только что достали из холодильника и собираются фаршировать на День Благодарения. Возможно, Софию ещё удастся спасти! Нужно только заставить сердце снова начать биться!

Король застыл в дверях и мрачно смотрел на то, как писательница пытается сделать наружный массаж сердца. На бесстрастном лице снова никаких эмоций.

— Не стой же столбом! Помоги! — закричала Джулия, когда увидела, что её попытки не приводят ни к какому результату. — Ей срочно нужна медицинская помощь!

Король сделал несколько шагов вперед, отшвырнул Джулию прочь и наклонился над Софией. Легко, словно ростовую куклу, набитую холлофайбером, он поднял Софию и вышел. В двери снова проскрежетал ключ.

— Урод! Помоги ей! — Джулия бросилась к двери и начала стучать кулаками, глотая слезы. — Помоги ей…

В эту ночь Френку снилась Джулия. Она смотрела на него огромными синими глазами и улыбалась. Они были в каком-то темном подвале, вроде заброшенного бункера, а по стенам тянулись огромные трубы, по таким может проползти взрослый человек. Френк сначала пошел к Джулии, потом побежал, но как бы он быстро не двигался — всё равно Джулия оставалась вне досягаемости.

Он бежал, обливался потом, падал и вставал, а фигура улыбающейся Джулии всё также маячила поодаль. Когда же Френк почти остановился, то Джулия приблизилась. Подошла сама к нему и оказалась на расстоянии протянутой руки. Вот она — чуть подайся вперед и ухватишь. Френк вытянул руку вперед, и его вышвырнуло из сна. Простыня была влажной, когда он проснулся. Едкий пот щипал глаза до тех пор, пока мистер Холахан не умылся. Это не первый такой сон, и всегда он заканчивался на подобной ноте. Он никогда не дотрагивался до Джулии.

Френк посмотрел в зеркало. Неужели она так и будет считаться без вести пропавшей? Боль из сердца потихоньку уходила и Марта помогала её уходу, но всё равно в те моменты, когда он просыпался один, то неизмеримая тоска накрывала его с головой. Всё меньше и меньше оставалось надежды на возвращение жены. Всё больше и больше он углублялся в работу, чтобы стараться не думать о Джулии.

Мадлена не появлялась и не подавала признаков жизни. Где она и что с ней творится — Френка это ни капли не интересовало. Чеки за проданные книги пришли в строго назначенное время, словно привет от пропавшей жены. Френк оставил их на столе — пусть лежат.

В обед позвонила Марта и сказала, что ФБР вычислило здание, где скрывается Билл Доннахерц. Операцию по задержанию особо опасного преступника они назначили на завтра, поэтому Френку следовало отпроситься с работы, чтобы опознать и помочь в расследовании.

Весь день Френк сидел как на иголках. Почему завтра? Если они всё узнали, то нужно сегодня. Нужно взять этого мерзавца тепленьким… Если бы Марта сказала — где именно он находится, то Френк сам бы через полчаса освободил Джулию. Только бы она была жива…

Как он посмотрит в глаза жены после всего того, что произошло между ним и Мартой? Об этом он не думал. Старался не думать…

Каждая секунда была подобна вечности. Уже дома он тупо смотрел на часы и подгонял взглядом длинную стрелку. Быстрее. Быстрее! Да что же ты тащишься, как черепаха? Виски не приносил облегчения, да и руки дрожали так, что половина стакана оказывалась на ковре, рубашке, шее, где угодно, но не на языке.